— Хотел подарить тебе этот дом, но тогда ты бы всё поняла, — хрипло выдавил я.

Её глаза, тёмно-синие и бездонные, метнулись ко мне.

— Поняла бы что?

— Всё, что я закапывал в себе четырнадцать лет.

Слеза скользнула по её щеке.

— Не обязательно всё так прятать.

— Обязательно, — ответил я тихо. — Ты знаешь это. Я знаю. Я не создан для того, чего ты заслуживаешь. Вокруг меня слишком много демонов.

— Чушь, — резко бросила она.

— Пожалуйста, — выдохнул я, уже не стесняясь мольбы. Потому что если она надавит в нужное место, всё рухнет. — Я не могу сражаться с тобой и за своих сестёр одновременно. Не могу бояться разрушить твою жизнь, когда должен быть сосредоточен на том, чтобы дать им ту, которой у меня не было, и помочь им выкарабкаться.

Её руки сжались в кулаки, тонкие пальцы казались хрупкими, но в них было больше силы, чем во мне. Она молчала долго, впитывая каждое слово, и наконец кивнула, осознав, что я прав.

— Хорошо.

Это было нечестно. Всё, чего я просил у нас, — чудовищно несправедливо. Но ради сестёр я пошёл бы на всё.

— Спасибо, — сказал я. Не добавил только одного: когда всё закончится, я отдам этот дом ей. Когда наше притворство подойдёт к финалу, Фэллон останется жить здесь, в доме своей мечты. Ведь в каком-то смысле именно она его создала.

Она кивнула. В этом кивке было столько грусти, что меня чуть не разорвало, но мой воробей, как всегда, подняла голову, собралась с духом и посмотрела на свет — она всегда выбирала свет.

— Он прекрасен. Лучше, чем я могла представить.

Это было хоть что-то. Недостаточно, но всё же что-то.

— Хочешь посмотреть, что внутри?

Ветер подхватил её светлые, почти белые волосы, и когда она обернулась, улыбка едва не свалила меня с ног, как всегда. Особенно теперь — ведь это я подарил ей этот миг.

— Хочу увидеть всё, — сказала она.

Это я мог ей дать.

— Тогда пошли.

Я не посмел её тронуть. Не сейчас — после того, как вырвал наружу столько правды. Стоило мне дотронуться и мы потерялись бы в том, чего никогда не смогли иметь. Поэтому я держал дистанцию, ведя её по каменной дорожке мимо клумб, где осень уже выцветала под дыханием зимы.

Я достал ключи, отпер дверь, и в доме раздался короткий сигнал сигнализации. Набрал код, повернулся к термостату, добавил тепла.

— Кай? — позвала она.

Хорошо. «Кайлер» остался снаружи. Мы снова ставили стены, как и должно быть.

— Да?

— У тебя здесь нет ни мебели.

Я рассмеялся — и впервые за день почувствовал, как возвращается привычное, лёгкое.

— Всё руки не дошли. Думаешь, сможем уговорить Элли помочь?

Девушка Трейса, сестра Линка, работала дизайнером интерьеров в Нью-Йорке и обладала редким чутьём. Её любовь к цвету и фантазии делала её идеальной для этого места.

Фэллон улыбнулась, проходя дальше, в просторный холл.

— Она будет в восторге. Уверена.

— Ты ведь никогда толком не рассказывала, как видишь интерьер, — я пожал плечами. — Я сделал, как чувствовал. Пространство, свет, воздух.

Фэллон миновала изогнутую лестницу, уходящую в обе стороны дома.

— Идеально, — прошептала она, сглотнув. — Даже пруд есть.

Мы вошли в просторную гостиную-столовую с панорамными окнами, обрамлёнными деревом. Из-за того, как стоял дом, казалось, будто он парит над водой. Патио уходило прямо в пруд, и на краю виднелся маленький деревянный настил.

— Я сказал риелтору, что на участке обязательно должен быть пруд. И чтобы архитектор спроектировал так, чтобы казалось, будто мы плывём.

Фэллон прошла вперёд, будто её тянуло самой водой.

— Это похоже на волшебную страну, о которой я всегда мечтала. Место, где дети смогут найти убежище. И теперь оно таким и будет.

Чёрт. Она слишком хорошая. Слишком чистая для этого тёмного мира. Но она не позволяла ему испачкать себя — просто шла вперёд и светила всем, кто рядом.

Фэллон обернулась, и лучи заходящего солнца преломлялись в её волосах, словно вокруг головы зажёгся ореол.

— Можно посмотреть всё остальное?

Я едва не выдохнул молитву. Она выглядела как ангел, случайно упавший на землю.

— Конечно. Всё.

Я провёл её по дому, показывая каждую комнату. Подвал с кинозалом, спортзалом и комнатой, которая могла бы стать игровой. Потом мы поднялись наверх — в помещение сбоку, где я задумывал зимний сад.

— Ро будет в восторге, — пробормотала Фэллон, проходя по кирпичному полу. — Надо дать ей выбрать растения.

Я усмехнулся.

— Думаю, она справится.

Фэллон засмеялась.

— Особенно если ты не поставишь ей лимит.

— Она меня разорит.

— Не сомневаюсь, — фыркнула она и прошла в соседнюю дверь. — Что это... О боже. Это же библиотека.

Стены — глубокого синевато-зелёного, почти как фасад, полки — почти чёрные, встроенные, уходящие вверх под потолок. Пока пустые. Но я уже представлял, как весело будет их заполнять.

— Нужны книги, — пробормотала она. — Кажется, у мамы до сих пор хранится моя детская коллекция «Нэнси Дрю». Думаю, Клем это понравится. Она книжная душа.

Грудь сдавило невидимыми тисками. Хотелось только протянуть руку и узнать о сестре больше — какая она? что заставляет её улыбаться?

— Можно будет сводить её в книжный и заполнить всё это место.

Я увидел, как в глазах Фэллон вспыхнул свет.

— И в комиссионку тоже. Там море книг — по пять центов за штуку. Все старые, потёртые, с историей. С характером.

— Расскажешь мне о них? О моих сёстрах? — тихо спросил я.

Сияние в её взгляде стало мягче, словно она поняла, что для меня значит этот вопрос.

— Грейси — фантазёрка. С виду тихая, но внутри у неё целая вселенная.

Я её никогда не встречал, только пару раз видел издалека — на днях рождения Кили и школьных выступлениях.

— Хейден… — начала Фэллон. — Настоящая защитница. Но не буду врать — завоевать её доверие будет непросто.

— Значит, она умная. И знает жизнь, — выдавил я сквозь стиснутые зубы. Мне было больно думать, почему ей пришлось стать такой.

— Со временем она тоже сможет просто быть ребёнком, — мягко сказала Фэллон.

— Сможет, — выдохнул я, и челюсти заныли от напряжения.

— Пойдём, — сказала она, улыбнувшись. — Выберем им комнаты.

Мы прошли по лестнице и начали обходить второй этаж, заглядывая в каждую дверь, мысленно размещая моих сестёр в этих пустых, пахнущих свежей краской пространствах.

Фэллон остановилась в коридоре, задумчиво прикусила губу, барабаня пальцами по ней.

— Они захотят быть рядом. — Она развернулась, рассматривая планировку, будто решала задачу прямо в воздухе. — Думаю, Клем и Грейси сюда. Между комнатами — общая ванная. А Хейден пусть будет напротив. У неё будет своя, но всё равно недалеко, если сестрёнки позовут.

Я кивнул, представляя себе всё это.

— Хочу, чтобы Элли оживила эти комнаты. Сможешь узнать, что они любят, что им по душе?

— Конечно. Составлю список и передам Элли, — ответила она, уже доставая телефон и что-то записывая.

Я сунул руки в карманы кожаной куртки, потому что боялся — выдам себя.

— Хочешь увидеть главную спальню?

Фэллон подняла на меня взгляд, и в воздухе снова пробежал тот самый электрический ток.

— Конечно.

Я повёл её через дом, не смея смотреть прямо — знал, что когда она увидит эту комнату, мне будет трудно дышать.

Закатное солнце заливало пространство розовым и золотым светом. Вся дальняя стена состояла из окон, из которых открывался вид на пруд, горы Монарх и скалы Касл-Рок вдалеке.

Эта картина требовала тишины. Почтения. Здесь можно было поставить кровать напротив окон — и спать будто на облаках.

— Кай? — тихо позвала она.

— А?

— Без обид… но убирайся к чёрту.

Я не удержался и рассмеялся — точно не этого ожидал услышать. Фэллон стояла посреди комнаты, поражённая, в восторге, со счастьем на лице.

— Эта комната достойна принцессы, — прошептала она, крутанувшись на месте.