Там, сидя на земле, я цепенел. Я сел. Женщина последовала моему примеру, подняла шаль и отряхнула листья и веточки. Увидев её стоящей, я снова поразился её невысокому росту, крепкому телосложению и общему виду, совершенно непохожему на то, что можно было бы ожидать от шпионки. Она и на танцовщицу-то не очень-то походила, но все, кто видел её выступление, говорили, что делала она это хорошо.

– Я рад, что мы поделились тем, что знаем, Перелла.

Мы, подчиненные, должны работать вместе!

«Так мы и делаем», — согласилась она, но по её лицу и плотно сжатым губам я понял, что женщина не доверяет мне так же, как я ей. «И ты всё ещё работаешь на Лаэту, Фалько?»

– О, я работаю ради справедливости, правды и порядочности!

– Какое благородство духа! И платят хорошо?

«Они платят ужасно», — ответил я.

–Так что я останусь онлайн.

Мы подошли к нашим лошадям. Перелла повесила шаль на спину лошади и откинулась в седле, прежде чем сесть в седло.

«Ну?» — спросил он. «Кто следит за Куадрадо?»

«Я бы с радостью это сделал», — заметил я со вздохом. «Я терпеть не могу этого молодого ублюдка, Переллу, но сейчас я на распутье. Куадрадо выбрал наименее удобный для меня путь».

Возвращаюсь на запад, в сторону Кордубы. Я отправил свою девушку на восточное побережье, и мне нужно ехать за ней.

Перелла выглядела удивлённой. Моё упорство, должно быть, было более известно, чем я думала.

– Ты же не серьезно, Фалько!

«У меня нет выбора. Я хочу загнать Куадрадо в угол, но не хочу столкнуться с Хеленой, и уж тем более с её разъярённой семьёй, если я буду неосторожен и допущу, чтобы с ней что-то случилось. Её семья важна. Если она отвернётся от меня, мне конец».

– Ну и что, Фалько? Разве ты не из тех, кто всегда готов воспользоваться любой возможностью?

Раздраженный, я поковырял что-то между зубами и замер, погрузившись в тревожные размышления.

«Нет, невозможно. Придётся уступить тебе славу. Группе Анакрита нужна эта поддержка, а у меня нет времени следовать за Куадрадо в том направлении, куда он направился. Я узнал всё, что тебе нужно. Ты видел меня на руднике? В кабинете начальника мне сказали, что наш человек был здесь вчера. И он сообщил, что собирается осмотреть рудники возле Хиспалиса».

–И вы не можете за ним последовать?

«Ни в коем случае. Не в том направлении. Придётся прекратить преследование. Моё время истекло, вот и всё. Моя жена вот-вот родит, и я обещал отвезти её на корабль, чтобы её приняла хорошая римская повитуха. Она уже отправилась, и мы договорились, что я последую за ней».

Перелла, которая, возможно, даже видела беременную Элене в поместье Камило в Кордубе, пока я был в Севилье, фыркнула и сказала, что в таком случае мне лучше поторопиться. Я бросил на него сердитый взгляд человека, раскаивающегося в своих прошлых проступках, и снова сел на мула. На этот раз мне удалось сделать это с изяществом, а вот Перелла никак не мог устроиться в седле и был вынужден вскарабкиваться с неуклюжими усилиями.

–Могу ли я вам помочь?

–Исчезни, Фалько!

Итак, мы разошлись в разные стороны. Перелла направилась на запад. Я же неторопливо пошёл на восток.

притворяясь, что направляюсь к побережью Тарраконенсиса.

Именно туда я и направлялся, но сначала, как и планировал с самого начала, я хотел посетить рудники Кастуло.

LXVI

На этот раз страх меня не охватил. Меня, как всегда, охватило привычное беспокойство, но на этот раз я полностью контролировал себя.

Я сразу нашёл квестора. Его красивый, молодой вид нельзя было спутать ни с чем. Стоя очень прямо, он разговаривал с подрядчиком; тот, с явным облегчением, поблагодарил меня за прерывание и поспешил прочь.

Квинсио Куадрадо приветствовал меня тепло, как будто мы были старыми знакомыми по игре в кости.

Это была не одна из крупных подземных шахт; это был практически открытый карьер. Мы встретились у входа в галерею, которая, скорее, была туннелем, а скорее расщелиной в склоне холма. Под нами открытые галереи были вырублены, словно пещеры с нависающими потолками. До нас доносился непрерывный стук кирок. Рабы поднимались и спускались по шаткой деревянной лестнице, и я видел, как торчат их рёбра, тонкие руки и тонкие ноги, преувеличенно костлявые локти, колени и ступни… Они несли на плечах неподъемный вес корзин с рудой, выстроившись в цепочку, в то время как Куадрадо, словно колосс, стоял наверху прохода, совершенно не подозревая, что преграждает им путь.

Квестор не пытался от меня спрятаться. С его точки зрения, не было причин вести себя как беглец.

– Хотите поговорить внутри, квестор?

– У нас тут всё в порядке. Чем я могу вам помочь?

«Мне нужно, чтобы вы ответили на несколько вопросов, будьте так любезны». Я старался выразить всё как можно проще, потому что его мозг был толстым, как свинцовый лист. Я скрестил руки и говорил откровенно, как человек, которому можно доверять. «Квинцио Куадрадо, я должен предъявить вам некоторые обвинения, которые, как вы увидите, чрезвычайно серьёзны. Заставьте меня замолчать, если считаете, что что-то из того, что я говорю, неверно».

«Я так и сделаю», — покорно ответил он.

– Вас обвиняют в подстрекательстве или участии в фальсификации официального отчета о коррупции, написанного вашим предшественником Корнелием; вы существенно изменили документ в доме вашего отца, после того как Камилл Элиан принес его туда.

«О!» — был ее единственный ответ.

– Вас также обвиняют в том, что вы обманом заставили Руфио Констанса, несовершеннолетнего, находившегося под вашим влиянием, нанять некую танцовщицу для ужина в Обществе производителей оливкового масла Бетики.

После представления эта женщина напала на императорского агента по имени Валентино и убила его, а также тяжело ранила Анакрита, главу разведки. Обвинение заключается в том, что вы подговорили Руфия присоединиться к вам, чтобы нанять танцора для совершения убийств, что вы взяли его с собой, когда вы это сделали, и что, спрятавшись вместе с ним в тени, вы стали свидетелями первого нападения и смерти агента. После этого вы оба напились и солгали о том, где были той ночью. Руфий Констанс признался во всем свидетелю, поэтому показания будут полностью подтверждены.

«Это серьезно», — сказал Куадрадо.

–Точно так же есть доказательства того, что вы были с Руфио Констансом, когда его раздавило жерновом, и что вы оставили его там тяжело раненым.

«Мне не следовало этого делать», — пробормотал он извиняющимся тоном.

– У меня есть вещественные доказательства того, что вы воспользовались моей каретой, чтобы навестить его.

Теперь я требую, чтобы вы мне сказали, инсценировали ли вы этот предполагаемый несчастный случай.

«А!» — флегматично ответил он. «Конечно, это был несчастный случай!»

– Танцовщица Селия была найдена задушенной в поместье вашего отца недалеко от Кордубы. Вам что-нибудь об этом известно?

Куадрадо выглядел озадаченным.

-Ничего!

Я действительно в это верил.

– Многие считают, что вы не подходите на должность квестора, но вам будет приятно узнать, что, с моей точки зрения, простая некомпетентность не является наказуемым правонарушением.

«Зачем мне делать всё то, о чём ты говоришь?» — спросил он меня с восхищением. «Какая мне от всего этого личная выгода?»

«Конечно, финансовые мотивы были высказаны. Я готов поверить, что большинство этих событий было вызвано вашей полной безответственностью».

– Это очень суровое суждение о моем характере!

–И слабое оправдание убийства.

–У меня есть хорошее объяснение всему.

– Конечно, есть. Всегда найдутся оправдания… и, думаю, ты даже сам себя убедишь в их истинности.

Мы всё ещё были наверху у входа в галерею. Квинсио стоял в стороне, погруженный в свои мысли, пока вереница рабов начала подниматься по лестнице, все, опустив головы и неся корзины с камнями, только что отбитыми от руды. Я знаком попросил квестора пройти со мной немного дальше, хотя бы чтобы дать этим беднягам немного места, но Куадрадо, похоже, уже обосновался там. Рабы изо всех сил старались избегать его; затем по лестнице спустилась ещё одна бригада, большинство из них, словно матросы, прижались спиной к перекладинам и смотрели в пустоту.