Мне это было не по душе. «У моей жены лёгкое недомогание желудка.

«О, я могу принести ей что-нибудь за это! Примерно через час». Мегист почувствовала мой протест. «Раз уж вы завтра уезжаете, молодой человек, если вы ещё этого не сделали, вам лучше сейчас же прогуляться быстрым шагом на холм Кроноса».

Я терпеть не могла властных женщин. И если бы приказы раздавались, словно подарки в амфитеатре, у меня была бы своя девушка, которая могла бы их исполнить. Елена отказалась бы подчиняться приказам этой высокомерной форели. Я решила побродить по Леонидиону, наблюдая, как Мегист и Елена сражаются друг с другом, словно соперницы в каком-то женском эквиваленте панкратиона. Теперь, когда тиран горожанок приказал мне это сделать, я ни за что не собиралась идти в поход.

XIX

Только обещание информации заставило Хелену согласиться на назначение.

Она была в ярости из-за того, что вмешивающийся Совет Шестнадцати помешал нашему визиту. Тот факт, что это были женщины, казалось, ещё больше её разозлил.

Она заняла место в колоннаде, с видом интеллектуала среди кучи свитков. Я поставил табурет в соседний пролёт и сидел там, нарочито праздно, отбросив сандалии и положив босые ноги на пьедестал колонны. Я ковырял в зубах веточкой. На Авентине это считается оскорблением.

Несколько позже, чем обещала, Мегист вошла, гордо опережая свою служанку, и представилась Элене, которая, принимая столь респектабельного человека, усадила Альбию рядом с собой в качестве дуэньи. Новоприбывшая бросила на меня неодобрительный взгляд, но затем все остальные меня проигнорировали. Служанка в пёстром хитоне стояла ко мне спиной, так что я даже не могла флиртовать.

Елена намеревалась взять инициативу в свои руки. «Как приятно познакомиться, Мегист. Мне рассказывали, как много ты участвуешь в жизни общества. Элис можно поздравить. Немногие города могут собрать шестнадцать достойных женщин».

«Мы — маленькая, дружная группа», — подтвердила Мегист.

«Одни и те же люди каждый год руководят Советом?»

«Мы стараемся привлекать новую кровь. Найти добровольцев всегда непросто, и опыт имеет значение. Обычно в итоге мы остаёмся прежними».

«Я представляла, что все греческие женщины до сих пор заперты в своих покоях дома, пока их мужчины выходят и развлекаются». Это было сделано с целью оскорбить. Елена Юстина ненавидела греческую систему, согласно которой женщин запирали в отдельных покоях дома, где их не видели гости.

«Мои члены очень традиционны, — сказала Мегисте. — Мы верим в старые обычаи».

Я никогда не видела, чтобы Елена так ухмылялась. «Ткать и присматривать за детьми — или нанять миловидную куртизанку для следующего мужского симпозиума?»

Мегист не обиделась. «Да, я сама люблю нанимать гетер».

Хелена решила воспринять её слова буквально. «Потрясающе. Вы выбираете их за пышную грудь или за умные разговоры?»

«Достойная игра на флейте!» — рявкнула Мегист.

«Конечно; гораздо лучше занять их блуждающие руки!» — Сделав худшее, Елена вернулась к делу. «А теперь, раз уж нас так неожиданно высылают из Олимпии, дорогая Мегист, мне нужно срочно собрать вещи. Расскажешь, что ты пришла сказать о Валерии Вентидии?» — Мегист, должно быть, взглянула на меня. «О, пусть остаётся. Я чту римские традиции», — похвасталась Елена. «У нас с мужем нет секретов».

«Как это утомительно для вас!» — вставила Мегист, выравнивая счет.

Поскольку она действительно хотела получить всю возможную информацию, Елена капитулировала.

Она заговорщически понизила голос. Ну, он мне всё рассказывает, как хороший мальчик, а я просто рассказываю ему то, что хочу… Маркус, дорогой, ты слоняешься тут как одуванчик. Почему бы тебе не выгулять свою собаку?

Я был традиционным римлянином. Будучи мужчиной, я был царём, верховным жрецом и всеми богами в своём доме. С другой стороны, когда моя женщина заговорила, я понял намёк. Я свистнул Нуксу, чтобы тот принес мне сандалии, и мы отправились исследовать холм Кроноса.

Елена Юстина действительно была традиционной римской женой. Позже она поделилась со мной не только информацией Мегисты, но и своими собственными мыслями по этому поводу. В святилище смерть молодой женщины рассматривалась Советом Шестнадцати. Когда Валерия Вентидия была убита, доблестные дамы провели расследование. Они обнаружили, что молодая невеста совершила неразумный поступок.

«дружба» с мужчиной. Он был спортсменом, чемпионом по панкратиону с прошлой Олимпиады, который слонялся по окрестностям в надежде привлечь спонсоров. Ему разрешили установить свою статую среди сотен других, украшавших это место, но он не мог себе этого позволить. Его родной город не смог собрать денег, поэтому он надеялся собрать деньги у восхищенных спортивных болельщиков. Группа «Семь достопримечательностей» – богатые римские путешественники, влюблённые в греческий идеал – казалась возможными спонсорами. Он каким-то образом привлёк внимание Валерии и пытался убедить её мужа, а возможно, и других, стать его спонсором.

Любопытно, что Судьбы распорядились так, чтобы этим воином оказался не кто иной, как Милон из Додоны. Его нападение на Корнелия, по словам Мегисты, свидетельствовало о его склонности к ничем не спровоцированному насилию.

Дамы были склонны оправдать спортсмена, подружившегося с Валерией из корыстных побуждений. Однако они признали, что отношения могли обернуться неприятностями и без его изначального намерения. Сама Валерия вела себя безрассудно и глупо. Дамы подозревали, что именно спортсмен убил её.

но доказать это они не смогли.

Это был новый поворот событий. Мне не терпелось допросить Милона. Как ни странно, ещё одна греческая причуда судьбы сразу же исключила эту возможность. Мегист с сожалением сообщила Елене, что, хотя он был в надёжных руках, тем днём, когда за ним ухаживали в храме Геры, Милон умер. Ему дали успокоительное снотворное – проверенное, традиционное лекарство –

Казалось, это помогло. Но он так и не проснулся.

Для нас это было вдвойне печально. Похоже, Майло умер от травм, которые молодой Главк нанёс диском. Сотрясение мозга может проявляться по-разному. Как Мегист заметила Элене, теперь нам было ещё выгоднее поскорее покинуть Олимпию.

Бывали случаи, когда зрители погибали от попадания летящего диска; обычно они умирали мгновенно. Но Милон из Додоны был силён и здоров.

Когда мы видели, как его выносили из бассейна, он стонал,

но он пришел в себя и не должен был испытывать ничего хуже головной боли.

По моему мнению, ему просто нужно было выпить большой глоток воды и отдохнуть несколько часов.

отдых.

«Я поражен, Елена, что под чутким присмотром надзирательницы Элиды Милон не смог поправиться».

«Никогда не связывайся с гильдией горожанок, — мрачно предупредила Елена. — Забудь, как они возятся со своими ульями, Марк. Мы в стране Медеи, матери-детоубийцы; Клитемнестры, убийцы мужей; крупных, сильных девушек, подобных воинственным амазонкам, которые отрезали себе грудь, чтобы она не запуталась в тетивах луков… Послушай: после того, как ты ушёл, а Мегист сняла вуаль, я увидела у неё синяк под глазом. Я спросила, не бил ли её муж. Она сказала, что это случилось в храме Геры».

«Полагаю, она вошла в дверь подвала?»

«Да, и как уместно. «Врезаться в дверь — это очень традиционная ложь!»

«У меня сложилось впечатление, Елена, что Совет Шестнадцати призван решать проблемы, когда в этом святилище случается какой-нибудь скандал. Я не уверен, что Милон из Додоны убил Валерию — Валерия была покрыта жёлтой спортивной пыльцой; я заметил, что Милон использовал серую. Возможно, это не доказательство, но показательно».

«Значит, Валерию не убил Майло?»

«И Майло не был убит молодым Главком. Но некоторым может быть удобно, если будет выглядеть так, будто это так».

Елена Юстина тихо сказала: «Представьте себе Милона из Додоны, наполовину усмиренного снотворным. Было бы сложно подобрать правильную дозировку для человека его огромных размеров. К тому же, если бы он метался, с ним было бы трудно справиться».