– Думаю, нет смысла стоять тут на морозе. Идемте, поужинаем, и я все расскажу. Нэн будет рада, и девочки тоже.

Альф решительно зашагал по заснеженной тропинке, и Джози ничего не оставалось, как только припустить следом, стараясь не отставать. Вскоре они добрались до коттеджа. Мистер Бэджер опустил чемоданы на крыльцо, открыл дверь и сделал приглашающий жест рукой.

– Нэн, девочки, смотрите, кого я привел! – одновременно объявил он.

Нэн появилась из задней комнаты и всплеснула руками.

– Миссис Бэнкс, глазам своим не верю! Какой приятный сюрприз. Приехали навестить нас?

– Нет, мать, она приехала насовсем, – сказал Альф. – Ее муж умер. Миссис Бэнкс думала вернуться к старой леди, а тут такое дело…

– О боже. Представляю, как вы расстроились. Ну, садитесь скорее, согрейтесь. Сейчас налью вам чаю.

Но не успела Джози сесть за стол, как в кухню ворвались Шейла и Дороти.

– Лотти, Лотти, – закричала Шейла, – спускайся скорее! Твоя подруга вернулась!

На лестнице послышался быстрый топот, и через мгновение вбежала Лотти. При виде Джози она расплылась в улыбке.

– О, вы вернулись! Насовсем?

– Теперь даже не знаю, дорогая. Я собиралась поселиться у мисс Харкорт, снова открыть чайную, но… – Джози повернулась к Альфу и Нэн. – Где она, вы обещали рассказать?

– Вы не поверите, – начала Нэн, – переехала к доктору Голдсмиту. Он услышал, что мисс Харкорт выселяют, и пригласил к себе. Говорит, у него предостаточно места и он будет рад хорошей компании. Анни Адамс тоже перебралась к доктору. Теперь заботится о них обоих. Так что все трое чрезвычайно довольны. Наши дамы в церковном кружке прониклись сочувствием к мисс Харкорт – так ужасно, когда тебя гонят из собственного дома, – и мы решили помочь бедняжке упаковать личные вещи. Теперь они надежно заперты на чердаке, но я сомневаюсь, что эти армейские дикари не изуродуют ее мебель.

– Я рада, что все так удачно получилось, – сказала Джози. – Мисс Харкорт составит отличную компанию доктору Голдсмиту.

– О, наша Лотти часто бывает у них, верно, дорогая?

Девочка кивнула.

– Доктор помогает мне с домашним заданием, если не работает допоздна. Он очень умный. Я сейчас изучаю химию, а доктор прекрасно умеет объяснять. А мисс Харкорт… ну, она прочитала массу книг и много путешествовала. Так что ее тоже интересно слушать.

– Это замечательно, – Джози улыбнулась. Она старалась сохранять бодрость, но на душе было тревожно: все отлично устроились, и лишь ей нигде не нашлось места.

Джози допила чай и отодвинула чашку.

– Пожалуй, мне лучше вернуться в паб. Нужно все-таки выяснить, найдется ли у них комната.

– Да что вы, дорогая, – замахала руками Нэн. – Какая комната! Они и там разместили своих офицеров. Паб забит под завязку.

– Где же мне переночевать? – растерялась Джози. – Может, в доме священника?

– Вы останетесь здесь, с нами, – бросив взгляд на Альфа, заявила Нэн.

– Но у вас нет места.

– У нас есть свободная кровать в комнате девочек. Дороти все равно всегда спит с Шейлой. Правда, радость моя? А Лотти обожает свой чердак. Так что, если вы не против разделить спальню с девочками…

Джози прикусила губу, чтобы не расплакаться.

– Спасибо, вы так добры. Конечно, я с радостью останусь у вас на ночь. А завтра подумаю, что делать дальше.

– Я слышал, на авиабазе теперь работают и гражданские, – сказал Альф. – Не знаю, возьмут ли они вас, но попытаться можно.

– О нет, – Джози печально покачала головой. – Сомневаюсь, что выдержу такое: каждое утро ждать плохих новостей – сколько самолетов сегодня не вернулись домой.

Альф согласно кивнул.

– Да, им сейчас тяжело. Такие потери. Ну, давайте не будем сейчас решать впопыхах. Подождем до завтра. Утро вечера мудренее.

Они сели ужинать. Нэн подала тушеное мясо с овощами, а на десерт – вкуснейший рулет с джемом. Альф извлек из погреба бутылку самодельного вина, которое оказалось довольно крепким. Ложась спать, Джози слышала, как на соседней кровати мирно посапывают девочки, и сама, едва опустив голову на подушку, погрузилась в глубокий спокойный сон. Утром она оставила вещи у Бэджеров и отправилась к доктору Голдсмиту. Снег шел всю ночь, окончательно завалив дорогу. Джози предусмотрительно извлекла из чемодана резиновые сапоги. Натягивая их, она вспомнила первую их с Майком поездку в Сполдинг, когда он подарил ей их. Прогулка по сугробам оказалась не из легких. Джози раскраснелась и тяжело дышала. Наконец впереди показался дом доктора. Она взобралась на крыльцо и постучала. Открыла Анни Адамс. В первый момент лицо женщины вытянулось от удивления, а затем она закричала в глубину дома: «Мисс Харкорт, наша Джози вернулась!»

Ее провели в гостиную, где у камина сидела мисс Харкорт. Устроившись в кресле напротив, Джози выслушала местные новости и поведала о том, что приключилось с ней самой. Мисс Харкорт несколько минут пристально изучала лицо собеседницы.

– Вероятно, для вас, моя дорогая, это было непростое время. Но полагаю, в каком-то смысле, вы чувствуете облегчение, что все закончилось, не так ли? Я никогда не верила, что вас и вашего мужа связывают подлинные чувства.

– Думаю, я любила его поначалу, – медленно произнесла Джози. – А затем… с ним было нелегко. Наверное, случившееся можно считать избавлением, и для Стэна в том числе – он бы до конца жизни остался инвалидом. Но такие мысли внушают мне чувство вины.

– Вам не в чем себя винить, моя дорогая. Но самое главное – теперь вы свободны и можете выйти замуж за кого хотите.

– Я ни за кого не хочу выходить! – выпалила Джози и тут же испугалась собственной резкости. – Простите. Я просто хотела сказать, что не собираюсь замуж. Мне нужно найти работу и жилье. И продолжать жить дальше.

– Уверена, доктор не станет возражать, если вы останетесь с нами, – сказала мисс Харкорт. – Он был добр к нам с Анни. И, по-моему, ему нравится наша компания. Правда, Анни?

– Истинная правда. И моя стряпня тоже, – с ухмылкой добавила она.

Вернувшись вечером с работы, доктор Голдсмит горячо поддержал предложение мисс Харкорт.

– Моя дорогая миссис Бэнкс, я буду счастлив, если вы поселитесь с нами. В доме полно свободных комнат. А по больнице наверняка поползут слухи, что у меня тут целый гарем, – с притворным сокрушением покачал головой доктор и рассмеялся.

Джози согласилась остаться, по крайней мере на время. Перед ужином доктор отвез ее к Бэджерам – забрать чемоданы.

В доме доктора Голдсмита действительно было хорошо. У него имелась обширная библиотека, Анни прекрасно готовила, а беседы с мисс Харкорт приносили подлинное наслаждение. И все же Джози не находила покоя. Она решилась написать мистеру Томасу: «Мой муж скончался. Теперь я готова принять ваше предложение. Но если возможно, я предпочла бы работать за пределами Лондона».

Ответ пришел через несколько дней: «В настоящее время один из отделов набирает людей для работы в загородном доме в Бедфордшире. Не могу сказать, чем конкретно они занимаются, – это секретная информация. Но знаю точно – работа важная, и вы можете принести огромную пользу стране. Кроме того, там прекрасные условия, отличная еда и приятное окружение. Я дам вам адрес. Место называется Блетчли-Парк…»^[29]

В тот же день за обедом Джози объявила, что уезжает. Все были ужасно расстроены.

– Поймите, мне у вас очень хорошо. Но я не могу просто сидеть сложа руки и наслаждаться тихой жизнью, когда каждый человек на счету. Я поступаю на государственную службу, буду заниматься важными документами. Там мне предоставят крышу над головой и питание.

На следующее утро доктор Голдсмит отвез Джози на вокзал.

– Мне жаль, что вы покидаете нас, – сказал он.

– Мне тоже, – призналась Джози. – Но так надо. За последнее время я пережила слишком много потрясений. И у меня было слишком много свободного времени для размышлений.

– Понимаю, – доктор Голдсмит помолчал. – Но я хотел бы сделать одно предложение, – продолжил он. – Что бы вы сказали, если бы я предложил вам выйти за меня замуж?