В День подарков, 26 декабря, все учреждения были закрыты, но уже на следующее утро Джози отправилась в морг и договорилась о похоронах на городском кладбище Хакни-Марш.

– Желаете купить участок побольше, чтобы однажды упокоиться рядом с мужем? – спросил владелец похоронной конторы.

Джози не пришлось долго думать над ответом.

– Нет, не желаю, – сказала она.

– В таком случае можно сэкономить – похороните всех троих на одном участке.

– Пожалуй, так и сделаем, – согласилась Джози. – Стэну хотелось бы лежать рядом с сестрой.

Она оплатила счета в похоронной конторе, на оплату ушла большая часть капиталов Стэна. Теперь оставалось ждать, когда власти позволят похоронить погибших. Это случилось только после Нового года. Холодным промозглым утром 3 января Джози стояла на краю открытой могилы. Кладбище находилось неподалеку от Темзы. Резкий ветер отчаянно трепал поля черной шляпы, которую Джози отыскала в гардеробе у Ширли. Она пригласила на похороны соседей, но женщине с детьми не на кого было оставить свой выводок, а вторая соседка работала на военном заводе и не могла пропустить смену. В результате Джози в полном одиночестве наблюдала за тем, как тела опускают в землю. Священник торопился закончить службу, скороговоркой читая положенные молитвы. Джози тоже мечтала поскорее убраться с кладбища. Могильщики проворно забросали яму, и она пригласила их в ближайший паб – угоститься виски.

Проведя все утро на холоде, Джози продрогла до костей. Даже дома никак не удавалось согреться. Кутаясь в вязаную шаль, она начала собираться в дорогу. Чемодан, который ей одолжила мисс Харкорт, стоял почти не распакованным, однако Джози рассудила, что, оплатив похороны, может позволить себе взять кое-что из вещей золовки. Тем более все оставшееся наверняка пойдет на благотворительность. Джози не собиралась жадничать, да к тому же ей мало что подходило – Ширли была намного крупнее и предпочитала яркие броские цвета. Однако в шкафу нашлись две пары приличных туфель, новая нижняя юбка, чулки и толстый шерстяной свитер – в такую погоду лучше не придумаешь – и еще несколько вещей, которые можно будет перешить на свой размер. Также у сестры Стэна имелась отличная цигейковая шуба. Джози с радостью приняла этот дар судьбы. Она давно мечтала о шубе.

4 января 1942 года Джози вышла из дома с двумя чемоданами, взяла такси и отправилась на вокзал Кинг-Кросс. Она написала мисс Харкорт, что собирается вернуться, но ответа так и не получила. И только теперь, сидя у окна в вагоне поезда, Джози позволила себе подумать о Майке. Они снова будут рядом. Она должна встретиться с ним. Джози призналась себе, что хочет этой встречи. Нельзя просто так разорвать отношения, не узнав правды или, по крайней мере, не выслушав его версию смерти жены. Долгими одинокими ночами, которые она провела в пустом доме Уордов, Майк часто являлся ей во сне. Однажды даже приснилось, что он крепко обнимает ее. Джози проснулась со счастливой улыбкой на губах. Однако она вовсе не была наивной дурочкой – как говаривал ее отец, – ей было прекрасно известно, сколько женщин, движимых ложной надеждой «он изменится ради меня», оказались в ловушке, соединив свою жизнь с мужчиной, у которого было сомнительное прошлое. Если у Майка вспыльчивый характер, или он склонен к припадкам ревности, Джози хотела знать об этом заранее. Она была полна решимости поговорить с ним начистоту.

Джози доехала до Питерборо, пересела на поезд до Сполдинга и успела на дневной автобус, доставивший ее в Саттон-Сент-Джайлс. Дорога была завалена снегом, а свинцовое небо затянуто низкими облаками, грозившими разразиться новым снегопадом. Однако ничто не могло омрачить приподнятого настроения Джози. Она поймала себя на том, что улыбается в предвкушении встречи: как обрадуются мисс Харкорт и Анни; как хорошо будет обнять Лотти и девочек и всем вместе сидеть на теплой кухне у Нэн Бэджер, и как чудесно снова увидеть веселые физиономии Чарли и его приятелей, когда она снова откроет чайную…

Джози вышла на своей остановке, подхватила чемоданы и стала пробираться по снежной колее. Подойдя к особняку, она собралась уже открыть калитку, когда стоявший на крыльце молодой человек лет двадцати сбежал по ступенькам и двинулся ей навстречу.

– Куда это вы собрались, мэм? – спросил он. Незнакомец был в военной форме.

– Я здесь живу, – сердито буркнула Джози. – По крайней мере, жила раньше, а теперь вот вернулась.

– Нет, больше вы здесь не живете. С нового года особняк реквизирован для нужд Королевских ВВС. В связи с увеличением личного состава для обслуживания новых самолетов…

– «Ланкастеров»?

– Откуда вам это известно? – нахмурился молодой человек.

– Да так, сорока на хвосте принесла, – с вызовом бросила Джози.

– В таком случае вы понимаете: пилотов нужно где-то разместить.

– А что с дамами, которые здесь жили? – дрогнувшим голосом спросила Джози.

– Мне ничего о них не известно, мэм, – пожал плечами караульный. – Я только вчера заступил на дежурство. Можете обратиться на авиабазу. Там вам подскажут.

Терпение Джози лопнуло.

– Думаете, я в состоянии протопать полмили с двумя чемоданами, увязая по шею в этом чертовом снегу? – рявкнула она.

– Оставьте чемоданы у нас на крыльце, – предложил опешивший военный.

– Нет, благодарю, – с тяжелым вздохом произнесла Джози. – Придется вернуться в деревню и переночевать в пабе, если у них найдутся свободные комнаты, а завтра утром решу, что делать дальше.

Она уже собралась уходить, когда ее осенило.

– Командир эскадрильи Джонсон – он живет в этом доме? – спросила Джози.

Лицо караульного сделалось настороженным.

– Командир эскадрильи Джонсон? Вы имеете в виду Майка Джонсона?

– Да, именно его. Он ведь уже вернулся из Манчестера?

– Боюсь, командир эскадрильи не вернулся с боевого задания пару недель назад.

– Не вернулся? – тупо переспросила Джози.

– Да, – повторил военный. – Его самолет и еще четыре машины не вернулись на базу после ночного вылета.

– А, понятно, – Джози развернулась и как слепая побрела обратно в деревню.

Знакомая дорога превратилась в нескончаемый путь. Джози шла будто во сне, то и дело спотыкаясь и пытаясь осознать реальность, в которой вдруг оказалась. Мисс Харкорт нет. Жить негде. Майка тоже больше нет. Ну, хотя бы последняя ее записка к нему была достаточно теплой. Майк умер с хорошими воспоминаниями. А она… так никогда и не узнает, что произошло много лет назад в Новой Шотландии.

Джози запыхалась, тяжелые чемоданы оттягивали руки, спину ломило, а деревенские домики, маячившие в конце дороги, словно бы и не приближались. Когда она приковыляла к пабу, «Зеленый человек» оказался закрыт, ставни на окнах спущены, а улица погружена во мрак. Вдобавок ко всему повалил снег, крупные хлопья сыпались с неба и мягко опускались на новую шубу Джози.

Стоя в темноте, она оглядывала знакомые места и едва сдерживала слезы. Джози так отчаянно стремилась попасть сюда, так надеялась на встречу с теми, к кому привязалась, и вдруг все ее надежды рухнули. Джози повернулась в сторону церкви: окруженная сугробами, церковь напоминала рождественскую открытку.

– Эй, Боже, – выкрикнула она, – сколько тебе еще надо? Или ты намерен отобрать все, что мне дорого?

В этот момент послышался скрип снега под чьими-то ногами. Приближающийся человек насвистывал популярную песенку «Мы развесим белье на веревке у Зигфрида»^[28]. Вскоре он вынырнул из темноты. Альф Бэджер! Альф замер, не веря собственным глазам.

– Миссис Бэнкс? Какой приятный сюрприз. Приехали навестить нас?

Джози изо всех сил старалась, чтобы ее голос звучал ровно.

– Мой муж погиб, мистер Бэджер. Попал под бомбежку в Лондоне. Так что я вернулась к мисс Харкорт, но…

– Но оказалось, что бедняжку вышвырнули из ее собственного дома. Представляю, как вы расстроились.

– Где она теперь, не знаете?

Альф Бэджер подошел и взял чемоданы Джози с таким видом, будто это нечто само собой разумеющееся.