Майк ждал у ворот. Завидев Джози, он вышел из машины и открыл перед ней пассажирскую дверцу.

– Вы выглядите прекрасно, совсем по-летнему. В такой чудесный день даже обидно сидеть в душном кинотеатре.

– Ну уж нет, я ни за что не пойду гулять по полям в таком платье, – с притворной серьезностью заявила Джози. – Я всю зиму ждала, когда можно будет надеть его.

– Откуда оно у вас?

– Из вещей мисс Харкорт, которые она отложила для раздачи бедным.

– Слишком нарядное для бедных, – усмехнулся Майк.

– Бедняки тоже имеют право на красивую одежду, – сухо заметила Джози.

– Само собой. Однако смею предположить, бедняки не посещают вечеринки с коктейлями.

– Вы удивитесь, – сказала Джози, – в городе я работала в крохотной кондитерской в самом центре Ист-Энда – это беднейший район Лондона. И каждый день к нам приходили люди, которых вы назвали бы бедными. Пожилые дамы, знававшие лучшие времена. Усталые домохозяйки, которые просто хотели посидеть в тишине и покое, прежде чем вернуться в дом, полный детей.

– Простите. – Майк выглядел смущенным. – Я не хотел вас обидеть.

Она повернулась так, чтобы видеть его лицо.

– Я знаю. Но и вы должны кое-что знать обо мне: я не принадлежу к тому образованному классу, к которому принадлежите вы. Я выросла в рабочей среде и закончила только начальную школу.

– Но вы не позволили ни тому, ни другому встать у вас на пути, – сказал Майк. – Именно эта черта мне в вас и нравится. Вы обладаете подлинным мужеством. Я сразу понял это, как только увидел вас сидящей на льду посреди улицы.

Джози прыснула. Возникшее между ними напряжение мгновенно исчезло.

Они встали в очередь к билетной кассе. Майк купил шестипенсовые места в верхнем ярусе – там, где были установлены настоящие бархатные кресла. Поскольку сеанс был утренний, зал оказался заполнен лишь наполовину. Перед началом фильма крутили кинохронику. Джози смотрела на экран, где один за другим мелькали кадры разбомбленных английских городов, следом пошел сюжет об отдельных победах в морских сражениях и новости из Северной Африки: «Генерал Монтгомери собирает значительные силы для решающей битвы с войсками противника под командованием фельдмаршала Роммеля»^[22], – сообщил диктор. Джози подумала, нет ли ее мужа среди этих людей, которые едут на бронированных машинах по африканской пустыне? Вряд ли бы Стэну понравилось, что его жена сидит в кинотеатре с посторонним мужчиной.

А затем начался фильм. Прозвучали первые аккорды музыки, мелодия обрушилась на Джози, как полноводный поток, и повлекла за собой. Роскошные интерьеры эпохи Старого Юга завораживали. Великолепные костюмы, обворожительная Вивьен Ли и неотразимый Кларк Гейбл. Напряжение любви, связывающее их героев, было ощутимо почти физически. Поэтому ласковое прикосновение руки Майка, опустившейся на руку Джози, казалось продолжением происходящего на экране. Их пальцы переплелись. Она взглянула на него, и он ответил на ее взгляд. В мерцающем полумраке Джози видела, как блестят глаза Майка. Она не отстранилась и не убрала руку, но, напротив, наслаждалась теплом его прикосновения. Их близость словно бы вплеталась в близость героев Ли и Гейбла. Затем последовали сцены охваченной огнем Атланты. Джози прикусила губу, сердце болезненно сжалось: слишком похожи были кадры горящего города на то, что она своими глазами видела в Лондоне.

– Почему история человечества постоянно связана с войной? – прошептала она.

Майк обнял ее за плечи и притянул к себе. Она положила голову ему на плечо. Когда Джози снова подняла лицо и взглянула на Майка, она знала – Майк хочет поцеловать ее, и не отвернулась. Поцелуй был мягким и нежным, совсем нетребовательным. Джози хотелось, чтобы он длился и длился. Они сидели обнявшись до последних титров и продолжали держаться за руки, выходя из зала. Оба вздрогнули и почувствовали нечто вроде удивления, когда вернулись к реальности и обнаружили, что мир за порогом кинотеатра по-прежнему купается в ярком весеннем свете.

– Тебе сегодня ночью не нужно лететь? – спросила Джози на обратном пути в Саттон-Сент-Джайлс.

– Боюсь, что придется, – вздохнул Майк.

– И вместо отдыха ты потратил время на какое-то глупое кино? – Джози нахмурилась. Она расстроилась и рассердилась на себя.

– Ты – это лучшее, что случилось в моей жизни за последние годы, – сказал Майк. – Я не променял бы наш поход в кино ни на что другое. Теперь, где бы я ни был, воспоминание о твоей близости навсегда останется со мной. – Майк улыбнулся. Горячий румянец залил щеки Джози.

Они подъехали к воротам особняка мисс Харкорт.

– Спасибо еще раз, – сказала Джози. – Прекрасный фильм, грустный и прекрасный. Я рада, что посмотрела его вместе с тобой.

Джози открыла дверцу машины и уже собралась выбраться наружу, когда заметила солдата, идущего к дому. Он двигался усталой походкой, придерживая висящий на плече вещевой мешок. Джози поспешила навстречу солдату.

– Вы пришли в чайную? – начала она. – Боюсь, вы немного опоздали. Мы работаем до пяти.

Джози сделала еще пару шагов и замерла с раскрытым ртом.

Перед ней стоял Стэн.

Глава 27

– Стэн? – запинаясь, пробормотала Джози. – Это правда ты? – Она подошла ближе. – Это действительно ты. Глазам не верю.

– Да, черт подери, это я. Перестань пялиться на меня, будто увидела привидение. Лучше подойди и поцелуй своего парня. – Стэн скинул мешок на землю и распахнул объятия.

Она сделала несколько осторожных шагов навстречу мужу. Стэн сгреб ее обеими руками, притянул к себе и смял губы Джози жарким поцелуем. Жесткая щетина царапала ей щеку. Джози подавила в себе желание отстраниться. Наконец Стэн расцепил объятия и окинул жену критическим взглядом.

– Не похоже, что ты рада меня видеть, – заметил он.

– Просто ты появился так неожиданно. Я была уверена, что ты воюешь в Африке.

– В последний момент все переиграли. Меня отправили в Ирландию. В Северную, конечно. Следить за тем, чтобы Южная Ирландия не вступала в слишком тесные контакты с фрицами. Та еще работенка – дежурить промозглой ночью на мысах, высматривая, не всплывет ли немецкая подлодка. Но теперь нашу часть действительно перебрасывают в Африку – нам выдали снаряжение для тропиков и дали четыре дня отпуска, три из которых я потратил на то, чтобы отыскать тебя.

– Значит, поезда из Лондона больше не ходят?

– Ходят. Но я-то не ясновидящий, откуда мне было знать, где ты находишься? В последнем письме ты написала про монастырь. Я пришел туда, но они ничего толком не могли сказать. Думал, может, ты переехала к Ширли и Фреду. Но сестра тоже о тебе слыхом не слышала. Меня отправили на эвакуационный пункт. Но и там глухо.

– Но я же сообщила тебе адрес, как только переехала в деревню.

– Ну, видать, твое письмо не дошло, – фыркнул Стэн. Он огляделся по сторонам. – Какого черта ты вообще делаешь в этой дыре?

– Я писала тебе, – повторила Джози. – Рассказала, что случилось: наш дом разбомбили, идти мне было некуда, пришлось эвакуироваться.

– Тебе следовало пойти к Ширли и Фреду. Мы ведь договаривались, когда меня призвали, что ты будешь жить у них. Почему ты не послушалась?

– После того, что со мной случилось, я не могла больше оставаться в городе.

Он снова посмотрел по сторонам.

– Я бы предпочел, чтобы ты оставалась там, где за тобой хорошенько присмотрят. Иди, собери свои вещи. Мы уезжаем.

– Почему? Куда? – Джози отступила на шаг назад.

– В Лондон, к сестре. Хочу убедиться, что ты в безопасности, прежде чем меня снова отправят на фронт. Нечего тебе делать в деревне.

– Не говори глупостей, Стэн. – Джози нервно усмехнулась. – Я не могу просто так уйти. У меня тут своя жизнь. Я здесь нужна.

– Нужна? Кому? Чем ты вообще тут занимаешься?

– Присматриваю за одной пожилой дамой. Мисс Харкорт не справится без меня. А еще я посадила овощи в огороде и завела кур. И главное, мне здесь нравится – свежий воздух, простор, и люди приятные. В деревне я чувствую себя счастливой.