Джози чувствовала, что оба посетителя откровенно разглядывают ее.

– Вы официантка? – спросил мужчина.

– Да, – кивнула Джози.

– Должен сказать, наряд у тебя не очень-то подходящий. Надо немного приодеться, детка. Черное платье чуть выше колен – приятная длина, – маленький белый фартук и кружевная наколка.

– Идет война, – с непроницаемым выражением на лице ответила Джози, – полагаю, весь черный материал пошел на шторы для светомаскировки.

– Ладно, не злись, это просто невинная шутка, – усмехнулся мужчина. – А теперь принеси-ка нам чай, да завари покрепче. И поживее, будь добра, мы не можем сидеть тут целый день.

– И пирожные, – добавил второй. – Какие у вас сегодня пирожные?

– Сегодня только рогалики, – сказала Джози.

– Рогалики, и все? Да что же это за кафе? Ваше заведение не наберет популярность, если вы не сможете предложить посетителям пирожные и бисквиты, – скривил губы военный.

– Это не совсем обычное кафе. Мы открыли в частном особняке чайную комнату, куда служащие на авиабазе могли бы прийти в свой выходной, отдохнуть и почувствовать себя как дома, – сказала Джози. – В настоящий момент ради этого мы жертвуем частью своих продовольственных пайков.

– Надо же. Молодцы! Мы не знали, просто услышали, что в деревне есть кафе, где подают приличный чай, а не те помои, которыми нас пичкают в казарме.

– Хорошо, сейчас принесу чай. – Джози развернулась и вышла из комнаты. Оказавшись за дверью, она позволила себе сердитый вздох.

– Полегче, Роджер, – донеслось из гостиной, – в конце концов, мы же не в Лондоне, глупо ожидать от деревенских хороших манер.

До сих пор Джози не приходило в голову, что, возможно, придется иметь дело не только с благодарными посетителями, но и грубиянами, вроде этой парочки. Но затем подумала, что столкнулась с обычным отношением представителей аристократии к простым людям. Для них Джози – прислуга, которой следует отдавать приказания.

Она принесла поднос с чаем и расставила чашки.

– Вот это да, рокингемский фарфор, – прокомментировал Роджер.

– Да. Хозяйка особняка любезно разрешила воспользоваться ее сервизом.

– Так, значит, вы ее горничная?

– Нет, не горничная. Хотите попробовать рогалики?

– Давайте, раз ничего другого нет.

Джози поставила перед летчиками тарелку с выпечкой, розетку с джемом и молочник со сливками. Они приступили к еде.

– О, совсем неплохо, – похвалил один из них. – Мои комплименты кухарке.

Джози молча кивнула. Мужчины допили чай и уже собирались уходить, когда на пороге появился новый посетитель. Им оказался Майк Джонсон. Офицеры поднялись из-за стола и приветствовали старшего по званию.

Командир эскадрильи ответил легким кивком.

– Уотсон, Роджерс? – удивился он. – Вот уж никогда бы не подумал, что вы любители чая.

Джози с удовольствием отметила смущение на лицах вояк.

– Как и вы, сэр, – сказал Уотсон.

– Нет, я предпочитаю кофе. Но когда один из механиков рассказал, что его угощали хорошим чаем в только что открывшемся кафе, решил удостовериться лично.

– Предупреждаю – ни пирожных, ни бисквитов у них нет. Хотя рогалики с джемом вполне приличные, – заметил Уотсон. – А еще мы сказали этой малышке, что неплохо бы сменить наряд. Ну, знаете, как полагается официанткам – короткое черное платье и кружевная наколка.

– И белые панталоны с оборками, которые видны, когда она наклоняется, – добавил Роджер. Шутники прыснули.

– Полагаю, вам следует иметь в виду, что перед вами не официантка, а хозяйка кафе, и шутки подобного рода вряд ли кажутся ей уместными.

– Да брось, старина, мы просто немного позабавились, – заливаясь краской, отмахнулся Роджер. – Без обид, мисс.

– Миссис, – поправила его Джози. – Если вы закончили, джентльмены, с каждого по десять пенсов.

Уотсон положил на край стола монету в два шиллинга.

– Сдачу оставьте себе, – бросил он. Оба поспешно удалились, сопровождаемые суровым взглядом Майка.

– Прошу прощения за моих подчиненных, – сказал Майк, наблюдая, как парочка шагает по дорожке к воротам. – Боюсь, вы еще не раз столкнетесь с такими парнями. Довольно распространенный типаж среди офицеров ВВС: масса глупой бравады. Но на самом деле за этим стоит совсем другое: каждую ночь парням приходится садиться за штурвал и отправляться в треклятую неизвестность.

– Все в порядке, – сказала Джози. – Но я не ожидала увидеть вас здесь. Вы действительно пришли выпить чаю?

– Откровенно говоря, нет. Для меня было полной неожиданностью обнаружить моих офицеров, распивающих чай у вас в гостиной. Я и не подозревал, что вы затеяли свой маленький бизнес.

– Помните, я рассказывала о молодом механике, которого встретила в дождливый день возле ворот и пригласила на чашку чая, и как он рассматривал нашу кухню и говорил, что она напоминает ему о доме? Вот я и подумала, может, еще найдутся механики и пилоты, которые захотят на несколько минут окунуться в нормальную жизнь. Поэтому уговорила хозяйку дома позволить мне организовать нечто вроде чайной. Но я пока не знаю, как пойдет дело. С продуктами наверняка будут проблемы. А еще не понятно, сколько булочек нужно напечь – не хотелось бы попусту переводить муку… – Джози замолкла, поняв, что слишком много болтает и, возможно, слегка нервничает в присутствии Майка. – Так вам налить чаю?

Он улыбнулся, отодвинул стул и сел.

– Полагаю, со временем я научусь любить английский чай. Но только не тот напиток, который выдают за чай в офицерской столовой. Надеюсь, ваш окажется вкуснее.

– Сейчас принесу. – Джози бросилась на кухню за свежим чаем и новой порцией рогаликов.

Майк ел и пил с аппетитом и одобрительно кивал.

– Вкусно. Я знал, что вы прекрасно готовите.

– Интересно, каким же образом вы это узнали? – с иронией спросила Джози, заставив Майка рассмеяться. – Еще рогалик?

– Нет, спасибо. Вообще-то мне нужно съездить в Холбич. Я зашел спросить, не захотите ли вы составить мне компанию.

Джози колебалась. Конечно, она хотела поехать с Майком. Но, с другой стороны, придется закрыть чайную раньше времени. А вдруг появятся новые посетители?

– Уже начало четвертого, – сказала она. – Вряд ли сегодня еще кто-то придет.

– Я тоже сомневаюсь. У нас на базе аврал.

– Скоро предстоит большой рейд? – спросила Джози.

Майк улыбнулся.

– Мне не положено разглашать…

– Но ведь вы не летите этой ночью?

– Лечу. Сегодня вся эскадрилья на боевом дежурстве. Но до двадцати одного ноль-ноль я свободен. – Майк ухмыльнулся. – На гражданском языке – до девяти вечера.

– Разве вам не следует отдыхать перед полетом? – строго спросила Джози.

– Лучше провести время с вами, чем в казарме, пытаясь уснуть средь бела дня. Так вы хотите поехать со мной?

– Да, с удовольствием. Но сначала нужно убрать грязную посуду, – сказала Джози.

– Я помогу. – Майк подхватил свою чашку и последовал за Джози на кухню.

В кухне они наткнулись на Кэтлин. Она стояла возле раковины и чистила картошку. Ирландка оторвалась от своего занятия и уставилась на вошедших.

– Один из посетителей решил помочь, – пояснила Джози. – Но раз раковина занята, я не смогу прямо сейчас помыть посуду. Оставлю тарелки на столе – вымою, когда вернусь. Я отлучусь ненадолго, хорошо?

Джози вышла, не дожидаясь ответа Кэтлин. Прихватив с вешалки пальто и шарф, она пошла следом за Майком к его машине.

– Эта женщина у вас на кухне – она выглядела не очень довольной, – заметил Майк, усаживаясь за руль и поворачивая ключ в замке зажигания.

Джози вздохнула.

– У Кэтлин вечно найдется повод для недовольства. На самом деле, эта женщина – злейший враг самой себе. С одной стороны, ей хочется побыстрее выжить меня из дома, а с другой – спихнуть на меня большую часть работы по дому. Вдобавок она сердится и ревнует, когда мне удается найти общий язык с ее хозяйкой.

– А, так, значит, она наемный работник?

– Кэтлин единственная, кто остался у мисс Харкорт после начала войны. Раньше тут был целый штат прислуги, включая садовника и кухарку.