Один человек обратился к знатоку законов, который помутился в рассудке, с таким вопросом:

— Что предписывает закон в случае смерти человека, оставившего жену, сына, дочь и наследство в тысячу динаров?

Тот ответил:

— Жене причитается вдовство, сыну — сиротство, а дочь может зарабатывать на жизнь блудом. Деньги же следует употребить для нужд умалишенных, которые не в состоянии работать.

Когда у одного украли деньги, люди его успокаивали:

— Не горюй! В судный день, при воскрешении из мертвых, тебе вернут их из имущества того, кто у тебя их украл.

— Конечно, вернут, в этом я не сомневаюсь, — ответил потерпевший, — но уж очень долго ждать, а пока я лишился всего, что имел.

Одному, у которого была совершена кража, люди говорили:

— Уповай на бога и его святое евангелие — они тебе помогут найти вора.

Тот им ответил:

— Если бы вор прислушался к совету евангелия, он бы не только обокрал меня, но и погубил. Ведь наш господь бог сказал, что вор приходит не только воровать, но и убивать и губить.[78] Сможет ли тот, который так наставляет вора, найти и разоблачить его?

Когда грабители снимали с прохожего одежду, тот сказал им:

— Оставьте на мне мою одежду, а я пришлю вам деньги, значительно превышающие ее стоимость.

— О глупец! — сказали ему грабители. — Где это видано, чтобы разбойники давали взаймы под проценты?

Один вор похищал лишь детей, продавал их в рабство, но не трогал имущества и ценностей. Когда его спросили, почему он так делает, он ответил:

— Я ворую только детей, так как знаю, что все они воскреснут. И когда люди на том свете потребуют у меня своих детей, я скажу им: «Вот ваши дети, берите их». Если же я буду воровать золото или одежду — как я смогу вернуть это людям в день воскресения, если они их от меня потребуют?

Вор забрался в чужой дом и украл много одежды, но был обнаружен хозяевами и пойман. И стал он умолять их отпустить его на волю и поклялся, что больше воровать не будет. Сказали ему люди:

— Отдавай украденную одежду и убирайся ко всем чертям на погибель.

Ответил им вор:

— Если я отдам вам одежду — что я буду делать в дни раскаяния? И хотя я поклялся, что не буду воровать, но я ведь другой профессии не знаю…

К одному ночью забрались воры. Они долго искали, что бы им украсть, но так ничего и не нашли. И сказал им хозяин дома:

— Эх, ребятки, напрасно стараетесь! Я весь день сегодня искал и ничего у себя не нашел ценного, а вы хотите найти ночью!

Некто рассказывал, что однажды, когда он был в дороге с двадцатью путниками, на них внезапно напали два злых разбойника и обобрали всех до нитки.

— Как же два разбойника могли ограбить двадцать человек? — спросили его.

— А что же мы могли сделать? — ответил он. — В то время, когда один разбойник крепко держал меня, другой отнимал все вещи. Разве мог я одолеть двоих? Так же поступили они со всеми путниками. И ни один не был в состоянии одолеть сразу двоих.

У священника украли евангелие в золотом переплете. И поднялся он на амвон, и увещевал вора, и грозил предать его анафеме. Заметив, что все прихожане плачут вместе с ним и вместе с ним призывают на голову вора божью кару, священник сказал:

— Здесь собрались все жители селения, все мужчины, женщины и дети, и все рыдают. Но если слезы ваши искренни, кто же все-таки украл евангелие?

У одного украли деньги, и он всем жаловался:

— Сегодняшний день — самый печальный из всех дней.

— Не для всех, — возразил ему вор.

Вор, забравшись в чужой дом, долго в нем шарил, но ничего не нашел, кроме пера и чернил. Уходя, он сделал надпись на стене:

«Мне очень жаль, что вы такие бедные и так нуждаетесь».

У одного украли деньги. Его подозрения пали на жену. Услышав, как он плачет и стонет, сосед сказал ему:

— Не плачь! Уповай на бога, он вернет тебе деньги.

Ответил ему пострадавший:

— Моя жена не очень-то боится бога, и заставить ее вернуть что-либо — дело нелегкое. Но чем можно испугать бога, чтобы он вернул мне деньги?

Вор украл осла и повел его продавать на базар, но там у него украли этого осла. Потом этого человека спросили:

— За сколько ты его продал?

— За свою цену. Я на нем ничего не заработал и ничего не потерял.

К одному забрались воры и начисто обобрали весь дом, оставили только одну корзину. Когда они уходили, хозяин дома поднялся, взял корзину и пошел вслед за ворами.

— Зачем ты идешь вместе с нами? — спросили его воры.

— Хочется взглянуть, как выглядит дом, где можно, с божьей помощью, все брать и не платить, — ответил хозяин дома.

Вор забрался в дом, обшарил все уголки и ничего не нашел, кроме большого кувшина с вином. Обрадовавшись, он начал пить и быстро опьянел.

Проснувшись утром, хозяин дома увидел спящего вора. Он снял с него тунику, пошел на базар, продал ее, купил продукты, принес домой, сварил, поел и оставил часть еды для вора.

Проснувшись и обнаружив, что уже светло и выходить на улицу опасно, вор решил дождаться темноты.

Наступила ночь. Вор ждал, пока уснет хозяин, чтобы затем уйти.

Когда хозяин уснул, вор совсем было собрался в дорогу, но решил поискать чего-нибудь поесть и ничего не нашел, кроме еды, оставленной для него хозяином. И съел он ее, а затем начал пить. Вино так ему понравилось, что вор все пил и пил, пока не напился до бесчувствия. Он уснул и проспал до утра.

Утром проснулся хозяин дома и обнаружил спящего вора. Он снял с него рубашку, пошел на базар, продал ее, купил продукты, принес домой, сварил, поел и оставил часть для вора.

В три часа дня проснулся вор. Он не рискнул днем выйти на улицу и остался до ночи. Ночью, прежде чем покинуть этот дом, он нашел оставленную для него еду, поел, попил вина и уснул.

Проснувшись утром, хозяин дома взял у вора плащ, пошел и продал его. В конце концов на воре совсем не осталось одежды, даже его набедренная повязка была продана.

Когда вор, проснувшись, обнаружил, что он голый, то подумал:

«Чего я боюсь хозяина дома? Ведь он съел больше моего, чем я — его».

Вор подошел к хозяину, разбудил его и сказал:

— Дай мне какую-нибудь одежду, дабы я смог прикрыть свою наготу и уйти отсюда. Где все мои вещи?

Хозяин дома ему ответил:

— Откуда мне взять для тебя одежду? Подсчитай сам наш приход от продажи твоей одежды и наши расходы на питание. В первый день мы проели твою тунику, во второй — рубашку, в третий — плащ, в четвертый — набедренную повязку. Но если ты был в состоянии пить не закусывая, почему ты меня об этом не предупредил заранее?