«Какой департамент ООН?» — спросила она.

«Два главных героя работают в Управлении ООН по наркотикам и преступности. Лидером группы был Диего Ромеро, панамский сотрудник уголовного правосудия. Второй — Габриэль Брудер, молодой швейцарец. Насколько нам известно, он больше занимается борьбой с наркотиками. Оба подчиняются венскому офису».

Каталина допила свой напиток, а затем сказала: «Но вы же сказали, что они мало что нашли».

«Верно. Но есть ещё одна проблема», — Вик допил напиток и посмотрел на свой стакан.

Она встала, забрала у него стакан и направилась на кухню.

«Продолжайте», — сказала она, добавляя лед в стаканы.

Он наклонился к ней через диван. «В Эквадоре есть жестокий генерал».

Каталина, смеясь, сказала: «Так всегда бывает».

«Как бы то ни было, этот генерал Лопес — армейский офицер, командующий разведкой и спецназом. Он ведёт законную разведывательную деятельность. Но он также нанимает людей неофициально. Бывших бойцов спецназа и разведки. Мы считаем, что именно эти люди напали на комплекс в Каямбе».

Она вернулась с двумя стаканами, доверху наполненными ромом и колой, повернулась к нему спиной и снова села напротив.

"Вы уверены?"

Он взял, выпил и кивнул. «Да. Это не было разрешено правительством».

«Похоже, это то, что мог бы сделать их левый президент», — сказала Каталина.

«Обычно, возможно. Но мы заплатили этому человеку, чтобы он закрыл на это глаза, когда мы создавали этот испытательный полигон».

«Вот вам и идеология по сравнению с капитализмом».

«У каждого есть своя цена. Вам просто нужно определить, сколько нужно заплатить, чтобы всё работало. Вы уже давно в этой части света.

Ты же знаешь, как все устроено.

Да, она прекрасно это знала. Повстанцы превратили похищение людей в очередной бизнес-расход. У большинства иностранных компаний была страховка, покрывающая расходы. Но Хедеке не работал на компанию. Он был нанят правительством США.

«Вы считаете, что за похищением Хедеке стоят люди генерала Лопеса?» — спросила она.

«Да, я знаю. Мы перехватили разговор генерала со своим человеком. Парнем по кличке Скорпион. Мы также слышали, что его называют Марко. Но у нас нет на него ничего, включая фотографию. Он же просто призрак. Зато мы видели, что звонок был из Картахены».

Она размышляла об этом, выпивая ещё рома. Это была полезная информация, но она не совсем понимала, почему Вик не мог просто рассказать об этом утром.

Пока не. . .

«Мне действительно нужно вздремнуть», — сказала она. «День выдался тяжёлым». Каталина встала и посмотрела на своего коллегу из Эквадора. Он проработал в Агентстве лет на десять дольше её, так что ему, должно быть, было лет сорок. Она уже знала, что у него нет ни жены, ни детей. Она смотрела на себя, только через десять лет.

Он допил напиток из высокого стакана, поставил пустой на журнальный столик и встал. «Тогда я пойду». Он взял сумку и направился к двери, но остановился и повернулся к ней.

Каталина шла прямо за ним, и они чуть не столкнулись. «Ты можешь остаться здесь».

Они обнялись, страстно целуя друг друга, и направились в спальню, оставляя за собой шлейф из одежды.

●

Хотя доктор Вильгельм Хедеке почти бегло говорил по-испански, ему удалось убедить своих тюремщиков, что он говорит всего несколько слов. Теперь он съеживался в тесноте барака, его нога была прикована цепью к толстому металлическому столбу, и он изо всех сил пытался разобрать, что пытаются сказать мятежники в другой комнате. Проблема была не столько в языке, сколько в тихом тоне, которым они говорили, и в громкой музыке, постоянно звучавшей из динамиков в его комнате и ещё более громких из динамиков в другой комнате. Он ожидал услышать сальсу или марингу. Может быть, даже ска или регги. Не повезло. Эти ребята использовали трюк из американской военной стратегии, когда свели с ума панамского безумца Мануэля Норьегу своей оглушительной тяжёлой музыкой. Музыка была лишь одним из их приёмов. В одну минуту он был в полной темноте, в следующую они включали верхний свет, превращая его комнату в нечто, похожее на вспышку сверхновой солнца. Он не мог заснуть, и в этом-то и была вся суть.

Избиения, которые он перенес, в основном приходились по лицу. Ранее в тот же день он знал за что. Его сняли с группой людей в масках, стоящих позади него с пистолетами и мачете. Его заставили прочитать сценарий, обвиняющий правительство США во всем, от распространения СПИДа до убийства пасхального кролика. Он старался не смеяться. Но эти люди были либо сумасшедшими, либо проницательными бизнесменами. Наверное, дипломированными бухгалтерами, подумал он со смехом, как раз когда одна песня хардкор-группы из 80-х сменилась другой, столь же неприятной. Он не возражал против хэви-метала, но предпочитал музыку из 70-х. Они этого не знали, но могли бы полностью измотать его мозг получасовым рэпом.

За время плена он гордился лишь одним: он не раскрыл, какое оружие использовалось на удалённом эквадорском полигоне. Он всё же рассказал им сказку. Но он не был уверен, сколько ещё сможет продержаться.

Завтра его могут снять на камеру и сказать, что у него был гомосексуальный роман с Санта-Клаусом. Он смеялся, а его распухшая челюсть болела от удара, от которого откололся зуб.

Но он не гордился тем, что так легко сдал Чада Хантера. Он считал, что Хантер находится в надёжных руках ЦРУ.

Они защитят его. Но что они для него сделали?

●

Марко, по прозвищу «Скорпион», сидел в другой комнате в кожаном кресле в звукоизолирующих наушниках и слушал не оглушительный хэви-метал, а подборку лучших итальянских опер. Он организовал еле слышный разговор трёх мужчин через отдельные колонки, чтобы тот, кто находился в другой комнате, думал, что его люди всё ещё здесь.

Но он дал им выходной, чтобы они могли съездить в город. Он был им нужен после того, как они потеряли двух друзей ранее днём, когда эти стервы застрелили их в отеле. Он заставит их заплатить за это. Ему просто нужно было выяснить, где они. А он рыскал по всей Картахене.

В конце концов кто-то что-то узнал и привел их к обеим женщинам и другому мужчине, Чаду Хантеру.

Его прорыв, вероятно, наступит утром, когда он получит сообщение от друга, работающего по обе стороны разведывательного сообщества. Коррумпированные люди были одновременно благословением и проклятием. Он ненавидел их за отсутствие чести и уважения к собственной стране. Но он любил их за информацию. Он мог с этим жить.

Музыка переключилась на особенную арию Пуччини, вызвав улыбку на его лице.

OceanofPDF.com

17

Панама-Сити, Панама

Диего Ромеро не мог спать, даже если бы хотел, и у него были на то все основания этим утром. В конце концов, на прошлой неделе он отправился из своего офиса в Вене, Австрия, в Южную Америку, чтобы расследовать тот странный инцидент в Эквадоре. Затем он и его помощник Габриэль Брудер прибыли в Панама-Сити поздно вечером вчера как раз вовремя, чтобы отправить собранные образцы в свою лабораторию в Австрии. После этого он привёз Брудера в дом своих предков, и они немного выпили, обсуждая свою последнюю миссию в Эквадоре. Но Диего слишком много времени провёл в старой панамской армии, пока Норьегу не отправили в тюрьму, а затем в Национальную полицию, поэтому он привык к долгому рабочему дню и ранним подъёмам.

Теперь Диего сидел на балконе с видом на Тихий океан, с чашкой крепкого панамского кофе перед собой, и мысли его блуждали от одной мысли к другой. Прибыв в Панама-Сити, он воспользовался услугами нескольких старых друзей из разведки. Бывший резидент ЦРУ теперь вышел на пенсию в Панаме, растрачивая свои пенсионные накопления, и должен был вот-вот приехать к нему домой.

Ричард Фогель прибыл всего за несколько минут до семи утра, одетый в белые льняные брюки, жёлтую шёлковую рубашку с тропическим принтом и кожаные сандалии. Его седые волосы доходили до плеч, а такая же борода придавала ему вид стареющего хиппи. Но Диего знал, что его старый друг правее их всех.