84-мм снаряд пронзает лобовую часть 20-мм орудия Quad. Как по волшебству, в броне появляется чёрная дыра. Сталь вокруг неё светится вишнево-красным.

«Ещё раз», — говорит Крокетт. Он обходит меня справа и открывает затвор. Стреляная гильза с грохотом выбрасывается. Он вытаскивает ещё один патрон из патронника Страуда. Всаживает его в «Карл Джи», запирает затвор. «Готово».

«Стреляю», — говорю я.

Крокетт закрывает уши.

Клубы дыма поднимаются от смертельно раненого 20-мм орудия Quad.

Люк водителя открывается, и мужчина пытается выбраться наружу.

БАМ!

На этот раз снаряд попадает в 20-мм пушку Quad между башней и корпусом. Боекомплект взрывается. Башню вместе с останками расчёта взмывает в воздух. С грохотом она падает на землю в шести метрах от нас.

Из погона башни и люка водителя вырываются языки пламени, а легкие человеческие останки падают вниз.

От этого выстрела мои глаза чуть не выскочили из орбит. Я передаю «Карл Джи» Крокетту. Он оставил на полу пещеры широкий след крови. Похоже на след слизи слизня, смешанный с каменной пылью. Уродливая паста.

«Дай-ка я посмотрю».

«Не беспокойся. Выгрузи ещё патронов».

Китайская пехота мчится из казарм к жилым помещениям учёных. В окнах обоих зданий мерцают светлячки. Вокруг нас свистят пули, отскакивая от камней. Я

снял с себя четыре транспортировочные трубки и поставил их на пол.

Откройте их и освободите ракушки.

Крокетт стреляет из АК-47 по пехоте НОАК. «Жаль, что у нас нет РПД Страуда».

«Он сильно пострадал, — говорю я. — Не думаю, что он выкарабкается».

«Лишь бы он прикрывал наших шестерых».

«Мы потеряли одну ядерную бомбу», — говорю я. «Ты можешь здесь подождать? Я пойду проверю Страуда».

Крокетт ухмыляется: «Мне больше нечем заняться».

Я встаю на ноги. Пригнувшись, бегу обратно в пещеру.

Летучие мыши кружат вокруг, не желая убегать на дневной свет. Эхо выстрелов китайских винтовок и РПД кажется слабее. В конце туннеля я прижимаюсь к стене и заглядываю внутрь.

Страуд ведёт перестрелку с НОАК в блокгаузе. Сколько там? Я не видел ни одного выходящего учёного.

Китайский мозговой центр заперт под землёй. Одна ядерная бомба уничтожит весь технологический капитал Китая в области биологической войны.

Я вытаскиваю из паутины лимонку. Интересно, успею ли я добраться до блокгауза, не опасаясь, что меня подстрелят НОАК или Страуд? Лучше всего подойти сзади. Я проскальзываю в собор и бегу налево. Когда вспышки выстрелов исчезают, я меняю направление и бегу к стене блокгауза.

Запал у лимонки — три с половиной секунды. Я выдергиваю чеку, уворачиваюсь за угол и отсчитываю две секунды. Бросаю гранату в блокгауз и ныряю на пол. Раздаётся всплеск. Я весь в моче и дерьме летучей мыши.

Глухой взрыв, и металлическую дверь блокгауза срывает с петель. Стрельба прекращается.

«Страуд».

"Порода."

«Не стреляйте в меня».

Я встаю, стряхиваю с одежды жуков, тараканов и всякую дрянь. На бедре у меня АК-47. Осторожно подхожу.

Дверь блокгауза. Изнутри льётся яркий белый свет. Заглядываю внутрь и насчитаю четверых убитых и раненых солдат НОАК. Расстреливаю раненых и осматриваю комнату.

Ничего особенного. Помещение охраны с деревянными столами и стульями. В глубине — лифт. Сбоку — крепкая металлическая дверь с китайскими иероглифами на стене над ней. Пожарная лестница.

Раздаётся звонок, и дверь лифта с грохотом распахивается. Внутри стоят трое мужчин в белых халатах. Стреляя от бедра, я изрешечиваю их автоматным огнём. Они дергаются, ударяясь о стенки лифта, и сбиваются в кучу.

Я бросаю магазин и заряжаю новый. Беру деревянный стул и заклиниваю дверь лифта. Поднимаю АК-47 к плечу и разлетаю на куски панель управления. Пересекаю комнату к пожарной двери, проверяю ручку. Она заперта. Дверь и металлическая рама прочные.

«Страуд».

"Порода."

«Я выхожу».

Я выхожу из блокгауза. Моё ночное зрение пропало. Я моргаю от красного рассеянного света, льющегося из туннелей.

Опускаю НОДы, иду в Страуд.

БАМ!

Ещё один залп из «Карла Джи». Снова грохот автоматического огня из устья шахты. Крокетт отлично проводит время.

Страуд смотрит на меня. Изо рта и носа у него пузырится кровь.

«Я влип, Брид».

«Я так думаю, Страуд».

«Чертовы летучие мыши. Извините».

Я не скажу ему, что всё в порядке. Этот сукин сын в одиночку нас всех поимел. Я забираю у него РПД. Снимаю патронташ с барабанами РПД с его плеч и надеваю их на свои. Отдаю ему мою винтовку.

«Прикрывай этот блокгауз, — говорю я ему. — Если кто-нибудь войдёт в эту дверь, поджигай».

Я отбрасываю бесполезную ядерную бомбу. Бегу по туннелю к часовне.

В часовне воцарилась тишина.

«Штайн!» — кричу я. «Ортега!»

«Брид», — зовёт Штейн. «Верни сюда».

Я пересекаю часовню. Воздух полон летучих мышей, которые летают туда-сюда. Порхают, словно осенние листья, уносимые ветром в небо. Уверен, многие скрылись в туннелях. Не знаю, сколько из них на самом деле покинуло шахту.

Небольшой блокгауз открыт. Заглядываю внутрь и вижу трёх убитых солдат НОАК. Как и в более крупном здании в соборе, здесь есть лифт. Кажется, тихо.

Я спешу к Штейн. Она сидит у входа в вестибюль, охраняя ядерную бомбу.

Ортега сгорбился рядом с ней, прислонившись спиной к стене.

Кажется, он спит.

«Что случилось?» — спрашиваю я.

Лицо Штейн бледное и осунувшееся. «По нам открыли огонь из блокгауза», — говорит она. «Ортега бросил гранату. Прежде чем она взорвалась, они застрелили его. Всё закончилось за считанные секунды».

«Я вошёл внутрь и убедился, что они мертвы. Когда я вышел, Ортеги тоже не было».

«Другая бомба — тост», — говорю я ей. «А эта как?»

"Это хорошо."

«Готовься к бою. Я помогу Крокетту».

«Страуд?»

«Он умрёт».

«Мы все умрём».

"Да."

Глаза Штейна горят священным огнём. «Давай сделаем это сейчас».

"Еще нет."

«Почему бы и нет, черт возьми?»

«Мне нужно поговорить с Крокеттом».

Штейн хватает меня за паутину. Рвёт меня к себе. «Нет! Сейчас же!»

— прежде чем я передумаю.

Ее лицо, словно бичевание, сияет серебром.

Я хватаю Штейн за плечи. Удерживая её, сую ей в руки АК-47. «Нет. Оставайся здесь и держись». Я указываю на блокпост. «Если кто-то войдёт в эту дверь — убей».

OceanofPDF.com

39

OceanofPDF.com

ЯБЛОЧНЫЙ ДВОР

Цзян Ши

Страуд мертв.

Он сидит с моим АК-47 в руках, невидящим взглядом устремлённый на блокгауз. Я беру винтовку, подхожу к двери и заглядываю внутрь. Лифт по-прежнему заклинен. Никто не трогал противопожарную дверь.

Я выхожу наружу, спешу через туннель и направляюсь к устью шахты.

Человек ко всему привыкает. Летучие мыши всё ещё отскакивают от стен. В воздухе всё ещё пахнет аммиаком. Дышать ртом стало для меня второй натурой.

Стрельба продолжается. Крокетт ведёт перестрелку с НОАК.

«Крокетт».

"Порода."

Не хочу поджариться от выстрела безоткатного орудия. «Я иду. Не стреляйте из этого Карла Г.».

Еще одна бронированная машина стоит на железнодорожных путях.

Из открытых люков, словно паяльные лампы, вырываются жёлто-оранжевые языки пламени. Густой чёрный дым клубится в небе.

«Они набросились на меня на этом бронетранспортёре, — говорит Крокетт. — На нём установлена 75-миллиметровая пушка. Если они попадут в один из них, нам конец».

«У нас много патронов для Карла Джи», — говорю я. «Какая у них пехота?»

Крокетт держит свой АК-47 в руках в перчатках. Ствол раскалён до вишнево-красного от непрерывной стрельбы. «Полагаю, около сотни, — говорит он, — но все патрули, которые есть в этом районе, уже спешат вернуться».

Я передаю ему РПД Страуда. «Возьми это».

Крокетт берёт пулемёт, патронташ с сотней патронов. Я лежу на полу. «Похоже, они заняли жильё учёных».