Старший лейтенант Лебедев работал на радиостанциях. Мощная КВ-станция дальнего действия и портативные УКВ-радиостанции местного назначения. Один канал для внутренней безопасности, другой – для мобильного резерва. На широком деревянном столе была расстелена карта. Бумага была покрыта ацетатной пленкой, и другой офицер рисовал по ней жирным карандашом. Военные руны символизировали подразделения, их тип и численность.
Коваленко посмотрел на карту. Две широкие стрелки пересекали границу, сходясь к Антоновке-15. В распоряжении полковника было четыре роты. Он мог использовать мобильный резерв для поддержки бригады Иванова.
«Пусть Соколов и Кузьмин разместят свои роты на полмили южнее».
Лебедев отдал приказ. Две пехотные роты выдвинулись из казарм и устремились занять заранее назначенные оборонительные позиции.
Уперев руки в бока, Коваленко встал позади Лебедева. «Включи боевую сеть».
Затрещала рация. Сквозь грохот выстрелов прорезался голос Иванова.
«Змея-5, я Барсук. Ищите мой инфракрасный маяк. Запрашиваю запуск ракеты, противник в двухстах метрах южнее моего маяка. Повторяю, южнее моего маяка».
Над головой раздавался рёв вертолётных винтов. Он приближался, нарастал до крещендо, а затем затихал по мере доплеровского сдвига. Боевые самолёты KH-52 «Аллигатор» мчались к месту боя. Внутри бункера дребезжали столы и полки.
Масляные карандаши задрожали, словно живые, и покатились по столу.
«Барсук, я Змея-5. Вижу ваш стробоскоп. Вы в опасности».
«Я Барсук. Цель. Несколько БТР, в двухстах метрах к югу от моей позиции. Моя ответственность — огонь открыт».
«Барсук, опусти голову».
Рев винтов вертолётов разносился из динамиков, заполняя командный бункер. Затем раздался хриплый свист ракет. Коваленко слышал разрывы ракет по радио. Он представил себе бойню среди батальонов ВСУ.
Ещё один взрыв, за которым последовало сотрясение мозга, ударил его в грудь и уши. Обитатели командного бункера заметно вздрогнули. Этот взрыв не был передан по радио. Он раздался снаружи.
База подверглась нападению.
Из одной из узкополосных раций раздался голос КАПИТАНА ТАРАСОВА.
«Враг наступает. Западный периметр!»
У Коваленко пересохло во рту. Он схватил трубку и выдавил из себя одно слово: «Доклад».
Из портативного компьютера доносился треск яростной стрельбы. «Нас атакуют из леса, — сказал Тарасов. — Бронетехника и пехота. У них есть ракеты».
Полковник рывком распахнул дверь командного бункера. Пробежал до середины лестницы. Достаточно далеко, чтобы увидеть лес. Солдаты в окопах стреляли. Гусеничные стальные доты двинулись по открытому полю, отделявшему лесную полосу от забора. Четыре БМП (боевые машины пехоты) двинулись в наступление шеренгой. Американские «Брэдли» с 25-мм пушкой
Автоматическая пушка, ракеты TOW и пулемёты M240. За БМП следовали четыре бронированных «Хаммера».
Коваленко включил рацию. «Каждый третий, западная стена».
Эту тактику его люди отрабатывали для укрепления участка проволочного заграждения. Помощь должна была прибыть через несколько минут.
Вспыхнула вспышка. Второй «Брэдли» справа выпустил TOW. Ракета изрыгнула оранжевый огонь, двигаясь по спирали к цели, оставляя за собой след из провода наведения. Ракета проделала зияющую дыру в ограждении. Коваленко видел, что в заграждении уже образовались две другие бреши. БМП слева выпустила ещё один TOW и расчистила себе путь.
Полковник заглянул в командный бункер. Старший лейтенант Лебедев пристально посмотрел на него. «Сообщите Дому 19 и полковнику Иванову, что база атакована. Вызовите вертолёты для немедленной помощи».
В доме 19 по Большому Знаменскому переулку располагался московский штаб 12-го ГУМО. Штаб должен был быть осведомлён об атаке с юга. Новое развитие событий с запада стало кризисом.
Не дожидаясь ответа, Коваленко побежал обратно наверх.
«Брэдли» прорвались сквозь проволочные заграждения и устремились к окопам. Вспыхнули выстрелы РПГ-30. Противотанковая ракета пробила тонкую бортовую броню «Брэдли» и взорвалась. БМП содрогнулась и резко остановилась. Дыра в борту машины засияла вишнево-красным. Люк на башне открылся, и один из солдат попытался выбраться. Пламя с ревом вырвалось из машины и охватило его. Руки солдата затрепетали, а затем безжизненно повисли по бокам. Труп, сползший в люк, горел, как факел. Изнутри раздавались крики.
Ещё один гранатомёт снёс гусеницу «Брэдли» справа. Машина развернулась и, качнувшись, остановилась, облокотившись на траншею.
«Брэдли» развернул башню и открыл огонь из своей 25-мм автоматической пушки. Он направил смертоносный поток огня в траншею справа от себя.
Снаряды выглядели как огненные шары. Командир машины развернул свой М240, обстреливая траншею в противоположном направлении. Обернувшись, Коваленко увидел вспышку на плече солдата. Щит был разделен по диагонали на красное и чёрное поля. В центре красовался золотой вольфсангель.
Это был блеск бригады «Викинг». Эти бойцы не были регулярной украинской армией. Подразделение представляло собой боевое крыло самой радикальной альтернативно-правой партии Украины. Они были сами себе законом и отказывались подчиняться командованию ВСУ. Им предоставлялось лучшее оружие и снаряжение.
с запада. Их войска были фанатично преданы своей идеологии. Они убивали парламентариев, выступавших за мир. Викинги требовали либо победы, либо ничего.
Коваленко с ужасом наблюдал. Автопушка и пулемёт уничтожали солдат Тарасова. Некоторым защитникам удалось открыть ответный огонь. Рикошеты выбивали искры из башни «Брэдли». Человек на 240-м
дернулся и упал в люк.
Бронированные «Хамви» проехали мимо подбитого «Брэдли». Они ненадолго остановились, чтобы выгрузить пехоту. «Викинги» ворвались в траншею. Затем «Хамви» преследовали оставшиеся две БМП, ворвавшись на территорию комплекса. Часовые, охранявшие склад, открыли огонь из АК-74. Вспышки выстрелов сверкали у ворот, словно светлячки.
Винтовки часовых были бесполезны против «Брэдли». В «Хаммерах» «Викинги» стояли за цапфами пулемётов «Браунинг» 50-го калибра.
Русские защитники были безжалостно вырезаны.
Коваленко выругался. Он не ожидал, что украинцы нападут из леса. Они разнесли его западный периметр в пух и прах. Теперь ничто не могло помешать им добраться до бункеров.
Два оставшихся «Брэдли» врезались во внутреннее тройное ограждение и раздавили его гусеницами. Одна БМП с рёвом прорвалась через ворота, сминая часовых.
К Коваленко присоединились бойцы с северного и восточного периметров. Полковник махнул им рукой и побежал к складу.
Налётчики «Викинг» знали, что делают. Один «Брэдли» остановился перед бункером. Другой, припаркованный позади него, развернул башню, чтобы прикрыть оставшуюся пехоту, высыпавшую из машин. Солдаты образовали полукруг у входа в бункер. Развернулись лицом наружу, держа оружие наготове.
Коваленко подбежал к административному зданию, обложенному мешками с песком. Подняв винтовку, он открыл огонь по налётчикам.
«Бушмастер» с «Брэдли» обстрелял административное здание 25-мм снарядами из пушки. Раздалось три очереди. Из дула вспыхнуло пламя, и огненные шары разнесли здание в щепки. Коваленко спрятался за мешками с песком. Его люди открыли ответный огонь.
В отчаянии он поискал среди людей гранатомёт. Ни у кого не было гранатомёта.
Полковник лежал плашмя. Правая щека прижалась к земле, он извивался на животе. Выглянул за угол. Из него вывалилась группа налётчиков.
первого «Брэдли». Один мужчина нёс огромную десятигаллонную канистру.
Другой нес складную металлическую раму.
Что они делали?
Вход в бункер представлял собой тяжёлую стальную дверь, выкрашенную в серый цвет. Дверь была заперта на электронный кодовый замок. С виду бункер напоминал банковское хранилище.
В команде было четыре человека. Один стоял над тремя другими, уперев руки в бока. Пули свистели, а он стоял прямо, словно пуленепробиваемый. Он не выкрикивал приказы. В бою профессионалы знали, что делают.
