Прилагательные невероятно легко прикреплять к чему бы то ни было. Особенно опасными являются прилагательные, которые не базируются на фактах, но содержат в себе некую колкость: претенциозный, жалкий, неуместный, упрощенный, запутанный, заблуждающийся. Более очевидные прилагательные, выражающие похвалу или неприятие, являют собой проблему в гораздо меньшей степени, поскольку предельно ясно определяют эмоции, а не направление мысли. Простой анализ прилагательных, содержащихся в тексте или устном выступлении, — прекрасный способ оценки уровня мышления.

Проблема водосборной площади и сдвига достаточно серьезна, как и проблема дихотомий «или/или». Человек, критикующий любой из аспектов демократии, обязан быть фашистом; обращающий внимание на недостатки, присущие капиталистической системе, не может не быть марксистом; требующий увеличения расходов на социальную защиту обязан быть либералом. Очень простым примером сдвига является термин «ученый». Любой, кому есть что сказать или кто может сложить более трех чисел, столь резко отличается от пишущих людей обычного разряда, что его чествуют ученым званием. Сдвиг, однако, порой представляет собой сомнительную честь (ввиду ассоциаций, окружающих данный термин: непрактичный, витающий в облаках, склонный к утопическим взглядам и так далее). С другой стороны, все, что может сопровождаться сдвигом в сторону семьи, общечеловеческих ценностей, экологии и общественных интересов, заведомо находит положительный отклик в сознании людей.

Лежащая в основе игра проста, очевидна и неизменно эффективна. Со всеми характеристиками восприятия, перечисленными в предыдущем разделе, могут быть произведены манипуляции таким образом, чтобы представить их в качестве логического аргумента.

Есть люди, которые уже сдались и согласились с тем, что восприятие доминирует над логикой в деле использования языка.

В лучшем случае нам следует согласиться с тем, что мышление, выраженное посредством языка, имеет дело скорее с восприятием, чем с логикой и ее пресловутой определенностью. После этого нам следует понять, что восприятие почти всегда является весьма узкой вещью, причем с определенной точки зрения, а не неким обширным перцепционным исследованием. Вопрос в связи с этим состоит в том, обладает ли писатель широким взглядом на вещи, но желает выразить более узкий взгляд на них в порядке частного случая или же он способен видеть не более чем узко, что, собственно, и соответствует закономерностям работы восприятия.

Одна из проблем в разработке по-настоящему умного компьютера, в отличие от сверхмощного калькулятора, состоит в том, что мы вряд ли поверили бы выводам и умозаключениям, которые машина стала бы нам предлагать. Компьютеру пришлось бы быть настолько умным, чтобы сообразить, что окружающие не настолько умны, как он, и потому нуждаются во всех стадиях решения, приведшего к тому или иному умозаключению, которое теперь лежит перед ними.

В нашей мыслительной культуре мы всегда рассматривали интеллект почти так же, как я только что описал «умность» нового мыслящего суперкомпьютера. Интеллекта всегда нам казалось достаточно. Если у кого-то высокий интеллект, у него в голове все и так сложится. Это досадное заблуждение, в результате которого образование имеет два катастрофических последствия. Первое состоит в бытующем мнении, будто людям с высоким интеллектом ничего не следует предпринимать для улучшения своего мышления. Второе же последствие — наша убежденность, что с теми, у кого низкий интеллект, поделать уже ничего нельзя. В итоге до самого последнего времени мы не предпринимали ничего в области обучения навыкам мышления.

К сожалению, многие люди с высоким интеллектом на поверку оказываются слабыми мыслителями. Они попадают в ловушку для интеллекта, у которой есть множество аспектов. Например, высокоинтеллектуальный человек часто занимает определенную позицию по какому-нибудь вопросу, а затем отстаивает ее (посредством подбора предпосылок и восприятий) весьма умело. Чем лучше человек умеет защищать свою точку зрения, тем менее этот человек склонен по-настоящему исследовать предмет рассмотрения. В связи с этим высокоинтеллектуальный человек может оказаться в ловушке собственного интеллекта, даже с точки зрения повседневной логики, которая гласит, что человек в каком-то вопросе не может быть более прав, чем он есть. Менее интеллектуальный человек склонен быть в меньшей степени уверенным в своей правоте и потому скорее готов исследовать как сам предмет, так и иные точки зрения.

Высокоинтеллектуальный человек растет с ощущением своего интеллектуального превосходства и нуждается в том, чтобы окружающие смотрели на него как на «правого» и «умного». Такой человек может не пожелать экспериментировать со свежими творческими и конструктивными идеями, поскольку на подтверждение правоты или признание таких идей может потребоваться время. Высокоинтеллектуальных людей нередко привлекает быстро окупаемый негативизм. Критика идей или рассуждений других людей способна принести немедленный и ощутимый результат, а также дополнительное чувство превосходства. С точки зрения интеллекта (как мы увидим позже) критика является простым и дешевым делом, поскольку критикующий субъект всегда может выбрать подходящую систему отсчета.

Интеллектуальный разум действует быстро, иногда слишком быстро. Высокоинтеллектуальный человек может схватить идею на лету по нескольким сигнальным порциям информации и сразу прийти к умозаключению; более медленному уму для аналогичного перехода потребуется больше входящей информации, и это нельзя считать чем-то худшим, скорее наоборот. Таков пример ситуации, когда нужен «нуль» (слово «по») в смысле, рассмотренном нами ранее.

Деньги пригодятся, когда вы намерены купить быстрый «Lamborghini» или «Ferrari». Считается, что степень интеллекта обусловлена генетически. Однако факт приобретения скоростного автомобиля не делает человека автоматически хорошим водителем. Можно иметь быструю машину и водить ее из рук вон плохо, в то время как кто-нибудь с гораздо более скромной машиной может прекрасно управлять ею. Лошадиные силы и конструкция автомобиля составляют его «потенциал». Требуется навык водителя, чтобы перевести этот потенциал в действие. Аналогичным образом интеллект является потенциалом разума, и применять его следует посредством мыслительного навыка. Случается, что мощные умы используются плохо, а более чем посредственные, наоборот, прекрасно.

Вероятно, когда-нибудь мы будем измерять интеллект посредством простого химического теста, например: инъекция меченого химического агента и сканирование мозга. Интеллект может соответствовать сразу нескольким аспектам работы нервной сети. Очевидно, более высокая скорость мыслительного процесса достигается за счет того, что активная область «устает» быстрее, вследствие чего активность перемещается к другой области тоже скорее. По всей вероятности, негативная обратная связь (аспект подавления в работе сети) является более сильной, в связи с чем области активности имеют более четкие границы. Есть целое множество «узлов», в которых функциональная эффективность модели может быть повышена. Возможно, что энзим, отвечающий за связь между областями активности, работает более эффективно, и по этой причине ассоциации возникают легче. Однако в данный момент мы не будем обсуждать, каков именно рассматриваемый механизм.

В прошлом очень большое внимание уделялось традиционным тестам IQ, поскольку измерение всегда кажется нам надежной вещью, даже если измеряемое не до конца нами понято. В целом тесты IQ вполне применимы к испытуемым в школе по той простой причине, что школьное мышление по типу очень напоминает мышление, требуемое в тестах IQ (реактивное и аналитическое). Тесты IQ, однако, в общем случае довольно плохо предсказывают успех в дальнейшей жизни и трудовой деятельности человека, где могут потребоваться иные типы мышления. Разумеется, есть профессии, образовательный уровень которых является продолжением школьной системы, и в этом случае тест IQ может служить неплохим индикатором. Говард Гарднер в Гарварде и другие начали подвергать сомнению понятие единого интеллекта и ныне пишут о музыкальном, спортивном, художественном интеллекте, подчеркивая, что областей, где человек может проявить свой талант, множество.