- А я как бы и не родственница ему. Упаси господь меня ещё породниться.

- Лер, ты чего такая колючая? - шепчет мне на ушко.

- А ты слишком пушистый сегодня? Перешёл в стадию Леопольда? Но знай, тебе это уже не поможет, - кривляюсь и ерничаю ему в ответ. - Давай лучше веди меня нормально. Вчера ты танцевал отлично, а сегодня…

Умалчиваю уточнение и, крепче сжав руку парня, уже веду я, а не он.

- Твою ж… - сдерживаю ругательства, когда тот наступает мне на ногу. - Евсеев! Да сколько ж можно?!

- Что у вас сегодня случилось? Максимка… - обращается Надежда Павловна, наш преподаватель по танцам, к моему партнёру. - Ты случайно не заболел?

- Нет, всё в порядке. Просто не выспался.

- Или Ветрова тебя сбивает? – получаю злющий взгляд от женщины.

- А что так сразу я? Плохому танцору, конечно, всё мешает, - складываю обиженно руки на груди.

- Значит так, вы оба остаётесь в зале и репетируете, чтобы завтра у вас была гармония. А все остальные могут быть свободны.

- А где справедливость?! – развожу руками.

- Лер, может, после поговорим? - спрашивает Евсеев. - Я должен тебе кое-что сказать.

- Найди себе свободные уши, - фыркаю. И, услышав, как дверь в зал закрылась за всеми, хватаюсь за живот. - Блин…

Урчание прекратилось, но на смену ему пришла боль. И без того у меня с самого начала репетиции кружится голова.

- Начнём? - протягивает мне руку Макс. Музыка играет, а я неуверенно вкладываю свою ладонь в его.

- Давай только быстро. Я хочу уже быстрее отсюда сбежать.

- Я так тебе противен?

- Скорее… мне на тебя всё равно. Но если ты сейчас ещё раз наступишь мне на ногу… - с угрозой звучит от меня.

- Прости, не каждый день танцую.

- Вчера ты был неотразим. Я бы даже сказала во всём.

- Да ну? - усмехается.

- Молчи уже и давай, веди меня. А то еще зазнаешься!

Мы ещё немного танцуем, абы как, но вроде местами выходит. Я стараюсь не думать о боли, не показывать слабость, но тело уже не слушается. Всё внутри будто ватное, движения становятся резкими, неуверенными.

- Стой… дай я немного… - опираюсь о стену, сгибаюсь, держась за живот. В глазах темнеет, будто кто-то выключил свет.

- Что-то случилось? У тебя болит живот?

- Я просто… просто… - пытаюсь выдавить из себя хоть что-то, но слова застревают. Голова кружится, ноги подкашиваются, и уже через секунду меня накрывает полная темнота.

______

Очнулась я, не знаю через сколько. Под спиной явно ощущался мягкий мат, а в голове гудело, будто там устроили вечеринку без моего согласия.

- Чего это я… - медленно открываю глаза, пытаюсь сфокусироваться на потолке, который почему-то кажется слишком белым и слишком далёким.

В моменте слышу голоса:

- Ты что вообще сделал?!

- А что? Я ведь сказал, что сдерживаться не буду.

Начинаю приподниматься, опираюсь на обе руки, и, наконец, взгляд цепляется за две мужские фигуры. Они стоят чуть поодаль, спорят, но… что-то не так. Именно в них.

- Вы… что случилось? - мямлю, голос хриплый, словно я всю ночь кричала

И потом происходит необъяснимое.

Они разворачиваются ко мне. И я вижу… два абсолютно одинаковых лица.

- Лера, ну наконец-то… - бросается ко мне Евсеев. Глаза обеспокоенные

- Я же говорил, что ничего страшного, - ворчит второй, догоняя первого. Руки в карманах держит, а походка замедленная, вальяжная.

- Это как?.. - замираю. – Ну, всё. Точно головой ударилась.

Сердце стучит в ушах, дыхание сбивается, а мозг пытается найти хоть какое-то логическое объяснение. Раздвоение в глазах? Галлюцинация? Клон? Или я просто переучилась?

Под громкий смех парней, который эхом разносится по залу, я вновь падаю в темноту.

Максим.

Какого чёрта я вообще ввязался во всю эту игру?! Сначала, конечно, когда Ветрова ворвалась в раздевалку со своим а-ля гениальным предложением, от которого я тупо поржал и забыл бы… Она ведь, сверкая пятками, унеслась прочь, а я даже не успел толком понять, что это было. Но теперь всё стало куда серьёзнее. Особенно, когда со всех сторон начинают капать: мол, слабо тебе или нет? А мне, естественно, не слабо.

Я ведь ни раз замечал, как эта зубрилка косилась на меня, как краснела, как чуть ли не падала рядом со мной. А мне то что? Очередная. Неинтересная. Так было… до того момента, пока мой братец не положил на неё глаз.

- Кирилл, блядь! Я же говорил, что сейчас не лучшее время, чтобы нас видели вдвоём!

- У тебя всегда не то время. А ты, между прочим, всё и так к херам испортил. Лера теперь думает, что я полный кретин.

- Я старался. И вообще ты же вещал, что даже я тебе не помешаю, - усмехаюсь, задиристо глядя на братца.

Иметь брата-близнеца в этом, конечно, есть свои плюсы и минусы. Например, я отличник благодаря Кириллу: он сдаёт часть моих зачётов, когда мне лень. А вот он… от меня получает возможность не быть серой молью, как это у него обычно выходит в его универе. Хотя… мне кажется, он просто притворяется. Кир не такой простой, каким хочет казаться.

- Ещё эти твои тряпки неудобные, - одёргивает косуху, которую я ему дал.

- Твой стиль бомжа мне не переплюнуть, - смеюсь, прокручивая ключи от тачки в руке. - Ладно, давай решим, что делать будем? Оставлять Ветрову здесь в таком состоянии не самый лучший вариант.

- Точно. Давай в машину к тебе отнесем.

- Ага, гениально. Давай нас ещё сейчас запалят и плакал мой красный диплом. Тогда и отец меня с дерьмом смешает.

- Ну тебя. Только собственная шкура интересует.

- Я хотя бы этого не скрываю. Ладно, не пыжься. Лови. - кидаю ему ключи от своей машины. - Идёшь первым, подгонишь тачку к заднему двору. А я… Ветрову твою принесу туда.

- Может, её лучше в медпункт?

- Ага, а там её либо сумасшедшей признают, либо меня накроют, и снова плакал…

- Да-да, твой красный диплом, - перебивает он, закатив глаза.

- Молодец, братишка, все правильно - хлопаю его по грудине, а тот сворачивается, как всегда, будто я ударил его по самолюбию.

Вообще, если нас рассмотреть тщательнее, то отличия есть. Я шире в плечах, плюс - шрам на брови, от детских шалостей остался. И самый главный признак - татуировка на груди. Кирилл чист, как младенец, поэтому чаще всего мы носим что-то, что прикрывает участок с рисунком. Чтобы не спалиться.

- Ладно, я пошёл, - бурчит разворачиваясь.

И вот тут меня, если честно, как-то взбесило. Прежде чем уйти, Кирилл остановился у Леры и провёл пальцами по ее щеке. Та, слегка поёрзав на мате, улыбнулась едва, но достаточно, чтобы внутри меня вспыхнул укол дикой ревности. Это явно не просто раздражение. Настоящая, жгучая ревность, которую я не ожидал от себя.

- Только осторожно её неси. Понял?

- Вали уже. – отмахиваюсь.

Когда за Кириллом закрылась дверь, я медленно подошёл к Ветровой. Опустился на корточки, всматриваясь в её обездвиженное лицо. Пухлые, небольшие губы с трещинками, видно, она часто их покусывает. Маленький, чуть вздёрнутый нос. Густые, длинные волосы, собранные в тугой хвост, раскинувшиеся по мату, как белоснежный водопад.

Рука сама потянулась к ее светлой копне, освобождая их из плена.

- Знаю, что вам бывает больно долго с ней ходить, - пробормотал.

Нацепив её резинку себе на запястье, стал аккуратно подбирать девчонку на руки. А ведь она лёгкая как пушинка. Ростом невелика, и раньше я как-то не обращал внимания на её фигуру. А сейчас даже через громоздкую толстовку чувствую, как под пальцами проступают рёбра.

- Ветрова, тебя скоро ветром сносить будет, - ворчу, пока та без сознания.

Её пульс мы проверили сразу - стабильный. А вот причина… несложно догадаться. В желудке у неё настоящий урчащий ураган. Голод, усталость, перегруз. Знаю по слухам, что эта дамочка себя не щадит.