Мы одевались в красивые одежды, выходили на улицу, и степенно прогуливались по улочкам, кушая мороженное или иные сладости, болтая ни о чем и глазея по сторонам, добирались до центра города. Там отец брал меня на руки или садил себе на шею, на плечах матери, или тоже на отце, пристраивалась Лина, и мы смотрели на нарядные колонны, шествующие по центральному проспекту города.

Колонны состояли как из людей, так и из техники, боевой и гражданской, той, что можно встретить на улицах, и та, что чисто для демонстрации, парадов, и просто — что-то шутовское. И каждый год состав и вид половины колонны изменялся! Так что зрелище не надоедало, хоть и вызывало вопросы — это вообще, что? Какой парад? Военный? Гражданский? Или парад шутов? Что тут настоящее, а что вымысел?

Я пытался понять, покопавшись в сети, но… я тогда забыл спросить, что за праздник то был в тот день, забыл что за день это был — привет ускоренное время осколков! И искал в сети тупо слово «парад». Нашел кучу всякого странного, на вроде шествия голых мужиков в перьях, и размалеванных красками голых же баб, и как-то тупо подзабыл.

А сегодня мы похоже идем не на парад, а в парк. Хм. Походу, на этот праздник принято всем идти праздновать, вне зависимости от желания. А иначе… почки отобьют? Оштрафуют? Не знаю, да и знать и проверять не хочу, проще сходить.

Тем более что мне это ничего не будет стоить — один день ничто для меня! Да и прогуляться по городу будет не плохо — не так уж часто нас выпускают из дома! И пусть я и гуляю регулярно по осколкам и в них, но то — измерение Хаоса! А тут — материальный мир! Да и город посмотреть хочется, и мороженное поесть, и вообще! А почему нет⁈

Разве что одеваться в этот дуратский фрак… не хочу. Он мне стал маловат за прошедшие три месяца с его покупки. Жмет в локтях, плечах, я боюсь его порвать ежесекундно! Ведь стоит только чуть напрячься…

— «кырк!».

— Упс.

— Ухихихи, — захихикала сестра, пряча улыбку за ладошкой, а я тяжело вздохнул — фрак на выброс.

А вернее — на донос в осколках. Там и не такое пойдет «за тряпку».

— Мааам! — заорал я во всю глотку, — у меня пид, жак, порвался!

— Не пиджак, а фрак! — поправил отец, что уже был одетым целиком, расчесан и умыт, и выглядел ну очень импозантно, застегивая запонки под золото на рукавах рубашки.

— Но он порвался, — проговорил я в ответ и повернулся к нему спиной, думая совсем не об одежде.

Батяня! Все девки твои! Ты в таком виде из дома без мамы не ходи! Украдут!

Не, ну а что? В самом расцвете сил, здоровый, крепкий, высокий, зеленоглазый блондин… правда, в этой стране у всех волосы цвета блонда, у всех зеленые глаза, и все тут довольно высокие. Если видишь иного человека — иностранец, не иначе. Ну или мамка с папкой где-то струганали не там и не с тем, и таких тут не любят еще сильнее, чем неместных. Последних просто терпят, а полукровок — ненавидят.

Но тем не менее, пусть я и малоопытен в вопросах внешнего вида людей этой страны и мира, сомневаюсь, что тут мода на уродов, или что девки тут любят карликов с карими глазами. А на дрыщеватых алкоголиков с красными глазами вообще вешаются пачками.

— Нда. — произнес отец, спустя минуту разглядывания моей спины, во время которой сестра непрерывно, но тихонько, хихикала в ладошку. — это не починить.

И я в душе воскликнул ДА СЧАЗ! Иголку, нитку и… и это не моё дело. Мне не выгоден ремонт этого костюма, тем более что он станет мне мал уже через пару месяцев, или пол года максимум.

— Маманя! — повторил мой крик отец, и ушел куда-то в сторону спальни.

Вскоре пришла мать, наполовину накрашенная, с не уложенными волосами, но зато уже одетая в шикарное алое платье с блестками, струящееся водопадами при каждом её шаге. В таком только на бал! А не в парк. Но видимо женщина хочет покрасоваться, и не важно, перед кем.

К тому же — кто сказал, что в парке, не будет бала?

Мать осмотрела проблему, и согласилась с мнением отца — не чинится. Добавив только лишь, что это бессмысленно, ведь я же расту и скоро всё равно окончательно вырасту из данной одежды. И посоветовавшись меж собой, они пришли к выводу, что стоит зайти в магазин по пути, и затарится новой одеждой.

— Везет тебе, — шепнула мне сестра. — а мне в этом… и дальше ходит. — пробормотала она со вздохом.

В «этом» это в розовом платье с блестками. В платье фей, как его неоднократно называла мать. Оно вроде как отлично смотрится на фоне алого платья матери, и строго костюма меня и отца. Но… в этом я уже не разбираюсь, не силен. Зато знаю, что в комплекте к этому платью еще были туфельки из блестящего латекса, но они стали Лине давно малы из-за наших с ней тренировок — ножка у неё растопталось, пальцы растопырились… в общем, лапа медведя, а не девичья стопа.

А так же была в комплекте и «волшебная палочка фей», что умеет пускать светящиеся искорки, если эту палочку потрясти и начать потом ею махать туда-сюда. Не особо торопливо, но магический камень из палочки был высосан контуром квартиры за час, так что она оболванилась, стала обычной деревяшкой с куском черного стекла на конце.

А еще комплект к платью составляют колготки, корона, серьги, что-то там еще… я не разбираюсь! И не интересуюсь, но это все, вроде как сейчас красуется на Лине, и пока что не стало ей мало.

— Жутко жмет, — не согласилась со мной сестренка.

— Ну так… — подвигал я плечами, намекая, что раз, и спина голая! И можно канючить «хочу новьё!».

И сестра мой намек поняла, и плечами подвигала, и мускулы на руках поднапрягла, и прессом поиграла, от чего кубики даже проступили сквозь ткан розового платья, делая фею… не фейской, мужиковатой… только вот само платье осталось целым и невредимым.

— А оно прочное, — покивал я, глядя на безуспешные попытки сестры.

— Да, прочное, — скривилась она.

— Прочнее чем кажется. — вновь кивнул.

— Может тогда… — из ладони сестры появился наконечник копья.

— Не, это читерство.

— Брат…

— ЧтО⁈ Я не читерил!

Сестра посмотрела на меня осуждающим взглядом.

— Серьёзно! — даже слегка обиделся я, ведь меня обвинили в том, что я не совершал.

— Ну, вы готовы? — в проходе показался отец, оборвав нашу беседу.

Мы покивали, ведь сестра уже была одета, не считая туфлей, а я же тоже успел заменить фрак на пиджак. Похуже видом и качеством, но зато в размер.

— А вот ваша мать еще нет. — вздохнул отец и ушел «помогать».

— Может пока… — шепнул я, и указал на стену

Сестра в ответ покрутила у виска.

— Да, ты права. Глупая идея.

И мы стали тупо молча стоять посреди детской, ожидая, когда же мать там наконец накрасится. Хотя говоря откровенно, с моей точки зрения, без косметики, или в той косметике, что она пользуется ежедневно, маманя выглядит гораздо лучше, чем в том боевом раскрасе, который она на себя наносит на парады.

Не знаю, как в глазах прочих, но у меня, при взгляде на такую женщину, возникает четкая ассоциация — проститутка! Проститутка на охоте. Боевой наряд шлюхи… и в этот раз у неё хотя бы платье нормальное! Красивое, а не то уродство, что было в прошлом году. Как вспомню так вздрогну!

— Ааарх, — вновь зевнул я, и видя, что процесс раскрашивания еще только на середине пути, а батя плетет мамке уродливые косички, что уродливые не потому, что плохие, а потому что не в стиль, решил, что надо все же нас чем-то занять, — Иди-ка ты сестренка, туфельки померяй.

— Зачем? — удивилась она моему предложению.

— За тем что время есть. И лучше нам знать, заранее, если они будут малы.

— Ну если они будут малы в кроссовках пойду, — не оценила моё рвение сестра.

— В платье и кроссовках? — усмехнулся я в ответ и покивал своим мыслям.

— А что? — не поняла девчонка моей претензий.

— В парадном, почти бальном платье, и кроссовках.

— Да что не так то⁈

— В общем, пошли мерить туфли!

— Да брат!!! Что не так то⁈

Пришлось пояснять — вроде поняла. А туфли и правда оказались малы, но в кроссовках идти все же не пришлось — нашлись туфли иные. Пусть и немного не в стиль — туфли черные, к розовому платью не очень подходят. Но все же красивенькие, с маленькими белыми розочками…