– Бесполезно, – крикнул Вольф, перекрывая рев огня. Когда рухнула крыша, он поставил ведро и безнадежно махнул рукой на то, что осталось от дома. – Слишком поздно, и нас слишком мало.

Ребекка улыбнулась дрожащими губами.

– Не важно. – Она дотронулась до щеки Вольфа, перепачканной сажей, стерла черный след. – Мы начнем все сначала, ты, я и Билли, начнем теперь вместе.

Для обоих прошлое умерло. В нем остались их кошмары, обиды и боль, они могли смело смотреть в будущее. Пусть сгорел дом, пропали занавески и мебель, единственное, что имело значение, – это их любовь, нежность и неразрывная связь друг с другом. А разве есть на свете что-либо важнее?

Вольф обнял Ребекку и поцеловал в лоб. Мог ли он подумать, что снова испытает к какой-либо женщине столь глубокие и сильные чувства. И уж совсем не ожидал еще одного шанса на счастье, не предполагал, что грязная девчонка, которую он когда-то выволок из-под кровати в бандитском логове, окажется именно той женщиной. Ребекка залечила его раны, заполнила пустоту в душе, подарила любовь, надежду, жизнь.

Она прижалась к его груди. Несмотря на рев огня и языки пламени, озарявшие ночь, Ребекка чувствовала блаженный покой и умиротворение.

Вольф приподнял ее голову, и она взглянула прямо в его любящие глаза.

– Ты права, мы начнем все сначала. Втроем построим новую, прекрасную жизнь… а может, и не втроем. – В серых глазах блеснул веселый огонек. – Возможно, когда мы закончим, нас будет уже четверо или пятеро. Если хочешь…

– Да, хочу! Я хочу, чтобы нас было шестеро. Ты, я, два мальчика и две девочки!

Вольф скрепил договор поцелуем. Пусть огонь поглотил старый дом, но то, что рождалось в их мечтах, не подвластно разрушению, к тому же свои мечты они будут воплощать в жизнь вместе.

Через неделю после того как огонь почти полностью уничтожил дома Ребекки и Вольфа, жители Паудер-Крика на своем общем собрании единогласно приняли решение выстроить новый дом для своего замечательного шерифа и его будущей жены, школьной учительницы. Предложение внес мэр Дюк, сказав, что таким образом Паудер-Крик выразит благодарность двум своим гражданам за выдающиеся заслуги перед городом. Потом выступала Миртль Ли Андерсон, которая отметила великолепную работу шерифа по поддержанию закона и порядка, а также успехи молодой учительницы, щедро делящейся с учениками своим превосходным бостонским образованием и воспитывающей из них достойных граждан.

Миссис Андерсон напомнила собравшимся, что в свое время именно она советовала покойной Кетлин Бодин предложить вакантную должность учительницы приехавшей в город мисс Ролингс, ибо считала ее идеальной кандидатурой.

– Мисс Ролингс – в высшей степени достойная молодая женщина, – заявила Миртль Ли. – Я поняла это с первого взгляда. Наш долг – помочь ей и нашему дорогому шерифу начать супружескую жизнь в достойном и уютном доме.

Предложение было принято единогласно.

Десять дней спустя Нила Стоунера повесили, а затем похоронили на Сапожном холме рядом с другим преступником – игроком Шансом Наварро, известным также под именем Ерла Ларсона. На казнь собрался почти весь город, но на похоронах, кроме гробовщика, присутствовал только шериф Бодин.

Вольф и Ребекка поженились в День благодарения. На свадьбу пришли все жители Паудер-Крика. Невеста была в платье из струящегося розовато-лилового атласа, кружевной вуали такого же цвета и изящных лайковых туфельках. На груди невесты блестел золотой медальон с выгравированной на крышке маргариткой – подарок молодого супруга, и в первую брачную ночь Ребекка поклялась всегда носить его у сердца.

Когда молодые наконец переехали в выстроенный для них просторный двухэтажный дом в красивой долине на границе их владений, объединенных теперь в одно, Ребекка и Вольф устроили грандиозный праздник по случаю новоселья, пригласив всех друзей и соседей. На празднике были тосты по случаю помолвки Уэйлона Причарда с Корал Мэй Тэггет, пили черничное вино и танцевали до упаду. Потом все пели хором, а Ребекка аккомпанировала на пианино – Калли Причард и соседи, помогавшие тушить пожар на ранчо «Дубль Б», успели вынести любимый инструмент Кетлин. Удалось также спасти семейные фотографии Бодинов, развешанные над камином.

А через девять месяцев после пожара, в самый разгар лета, когда земля Монтаны покрывается ярким ковром золотых астр, голубого водосбора, ромашек и маргариток, Ребекка Бодин произвела на свет визжащую девочку. Счастливые родители назвали младенца Кетлин Дэйзи[1] Бодин.

На следующий день Билли ухитрился провести в детскую Сэма, чтобы познакомить его со своей маленькой сестрой. Ребекка вернулась в тот момент, когда пес радостно облизывал личико девочки.

Она выхватила у Билли драгоценную крошку и, унеся подальше от собаки, осторожно вытерла ей щечки. Билли начал со смехом извиняться, и она уже собиралась прочесть ему лекцию о важности осторожного обращения с младенцами, но Кетлин весело загукала, словно прощая брата, поэтому Ребекка улыбнулась обоим. Смеющийся Билли так походил на своего отца, что Ребекка сама с трудом удерживалась от смеха.

Вечером, когда на темно-лиловом бархате неба расцвели звезды, Вольф с благоговением наблюдал, как жена кормит малышку. Ребекка сидела в огромной кровати с пологом, подложив под спину подушки, а девочка уютно пристроилась у ее груди. После родов прошло совсем мало времени, но, несмотря на слабость и темные круги под глазами, Ребекка никогда еще не казалась Вольфу такой прекрасной. Кожа будто светилась изнутри, глаза лучились счастьем.

Внизу Билли играл на пианино, разучивая песню «О Сюзанна», Сэм с энтузиазмом подпевал ему на собачий манер.

Вольф и Ребекка улыбнулись друг другу.

– Знаете, шериф Бодин, совершенство достигается практикой, – прошептала она, гладя Кетлин по головке.

– Должно быть, миссис Бодин, мы с вами много практиковались, ведь наша малютка – самое прекрасное создание, какое мне доводилось видеть, после ее матери, конечно. – Вольф поцеловал жену в губы.

– Да, она совершенство, – мечтательно сказала Ребекка, встретив его любящий взгляд. – Но это еще не повод, чтобы отказываться от дальнейших упражнений. Сейчас у нас есть один симпатичный мальчик и одна симпатичная девочка. Простой арифметический подсчет показывает, что должны быть еще двое.

– А может, и трое, – усмехнулся Вольф и присел на край постели. Девочка заснула, удовлетворенно вздыхая во сне.

– Может, и трое, – согласилась Ребекка.

– Как мы их назовем?

– Не знаю, право. – Она пожала плечами, но ее глаза смеялись. – Уверена, мы как-нибудь справимся с этой задачей.

– Конечно, миссис Бодин. – Нежный взгляд мужа и ласковая улыбка согревали Ребекку в прохладный вечер. – Мы теперь со всем справимся.