Казалось, прошла целая вечность, пока они вошли наконец в дом.

– С ним все будет в порядке, – выдохнула усталая Ребекка, положив раненого на диван. Осматривая кровоточащий висок, она говорила второму мальчику: – Снимай одежду, пока не простудился до смерти. Иди в спальню, найди в комоде фланелевые рубашки, надень одну сам, а другую принеси ему. И захвати с кровати одеяло. Вы оба сможете в него завернуться. – Увидев его озабоченную физиономию, Ребекка ободряюще улыбнулась: – Не волнуйся, рана неглубокая. Сейчас перевяжу, и все будет хорошо. Как его зовут?

– Джоуи.

– Джоуи, – сказала она, растирая его холодные руки. – Джоуи, ты меня слышишь?

Тот перестал стонать и удивленно посмотрел на нее.

– Все в порядке, Джоуи. Не шевелись. Ты поправишься.

Ребекка сняла с него мокрую одежду, надела и застегнула на все пуговицы рубашку, которая закрывала ему колени. Пока второй мальчик и собака отогревались у камина, наблюдая за ней, она промыла рану и смазала ее мазью.

Когда Джоуи охнул, мальчик у камина улыбнулся.

– Похоже, он будет жить, – уже почти весело сказал он и погладил собаку по влажной голове.

– Похоже, – спокойно ответила Ребекка и достала бинт. – А не выпить ли нам горячего чая?

Через минуту оба мальчика держали в руках по кружке, над которыми вился пар, распространяя вокруг мятный аромат.

Дети сидели на диване, тесно прижавшись друг к другу под одеялом.

– Так, имя одного я знаю. Может, и ты скажешь, как тебя зовут? – предложила она темноволосому мальчику.

Ребекка чувствовала себя очень уютно, сидя в теплой гостиной и слыша неослабевающий шум грозы за окном. Размышляя о своих чувствах, она удивлялась тому, насколько светлее и радостнее стало в доме, когда тут появились двое мальчишек.

Темноволосый отхлебнул из кружки, с довольным вздохом облизнул губы и ответил:

– Меня зовут Билли Бодин.

Ребекка замерла на своем жестком стуле и еще крепче сжала в ладонях кружку. Этот мальчик – сын Вольфа?

Ну конечно. Те же глаза, еще по-детски невинные, но такие же серьезные и умные, та же манера пристально смотреть на окружающий мир.

Она постаралась беззаботно кивнуть.

– А я Ребекка Ролингс.

– Знаю.

– Правда? Откуда? – Говорил ли Вольф про нее в присутствии жены и сына? Или, может, о ней упоминала Кетлин…

– Все знают, – сказал Билли, и улыбка осветила его маленькое красивое лицо.

«Из него вырастет настоящий сердцеед. Как его…» – Ребекка не стала додумывать свою мысль.

– Откуда? – продолжала допытываться она.

– Ну так. Весь город про вас говорит.

– Ему сказал папа, – вставил Джоуи. Раненый оправлялся на глазах, к веснушчатому лицу вернулся румянец, глаза начали весело блестеть. – Бэр Ролингс натворил в здешних краях много всяких дел. Мама говорит, он…

– Цыц, Джоуи! – Билли вдруг понял, как неприятно будет Ребекке узнать, почему сегодня в городе собрание и что Миртль Ли предлагала выгнать ее из Паудер-Крика. Вот и лицо у нее стало бледнее, чем минуту назад. С их стороны нехорошо пересказывать городские слухи. Билли вдруг ощутил стыд за затею со шпионством. Это была дурная, жестокая игра, хотя они вовсе не собирались обижать Ребекку. – Джоуи, не надо сейчас заводить об этом речь, – поспешно сказал он. – Мисс Ролингс нет никакого дела до слухов, я уверен.

– Напротив. Все в порядке, Билли, я не расстраиваюсь, что бы про меня ни говорили. Расскажи, какие ходят слухи?

Мальчик колебался, но ее ласковый взгляд и спокойный голос заставили его подчиниться.

– Ну…

Нет. Он не мог.

– Это из-за ограбления банка, – снова встрял Джоуи. Опустошив свою кружку, он откинулся на спинку дивана и важно добавил: – Когда убили мою двоюродную сестру Лотси.

Сердце Ребекки остановилось. «Господи Боже!»

Выражение ее лица подействовало даже на Джоуи, который пробормотал что-то невнятное, взглянул на Билли, ища поддержки, и наконец замолк.

Но Ребекка хотела выяснить все до конца:

– Ну, продолжай. Я хочу знать, что было.

И Джоуи рассказал ей про ограбление банка, про то, как убили кассира, а его кузину Лотси Мейсон сшибла лошадь одного из бандитов, и она упала в грязь на глазах у своей матери.

– О Господи! – прошептала Ребекка и закрыла лицо руками.

Стыд и горе разрывали ей душу. «Бэр, Бэр, Бэр, что ты наделал?» И все же в глубине души она знала, что ее отец не мог задавить ребенка. Он был превосходным наездником, а при его силе и ловкости просто невероятно, чтобы он не сумел избежать столкновения, даже если девочка внезапно оказалась посреди дороги. Бэр не смог бы дальше жить, причинив хоть какой-то вред ребенку, и за те шесть лет, пока она училась в школе мисс Райт, он совершенно не изменился. Ребекка не заметила ни раскаяния, ни вины, которые, несомненно, проявились бы, случись нечто подобное. Но другие – Расс Гэглин, Хоумер Белл, Фред Бейкер – в таких обстоятельствах могли бы жить в ладу с собой.

Тем не менее Бэр виновен хотя бы отчасти. Он спланировал ограбление и руководил им. Он был главарем.

Ее размышления прервал голос Билли:

– Извините, мисс Ролингс. Нам не следовало рассказывать все это вам.

Ребекка проглотила ком в горле.

– Я должна была узнать. Спасибо вам. Что ей говорил Вольф Бодин?

«Не ждите, что дочь Бэра Ролингса примут здесь с распростертыми объятиями».

Теперь она знала почему. Знала причину. Настоящую причину.

Наверное, следует воспользоваться советом шерифа, сесть в дилижанс и уехать отсюда.

Но куда? Она медленно обвела взглядом свою маленькую, чисто прибранную гостиную с потрескивавшим камином, вспомнила свои планы на будущее, которые связывала с этим ранчо, вспомнила, как хотела купить техасских лонгхорнов, построить жилье для работников и загоны для скота. Вспомнила, как хотела обустроить дом, повесить на окна новые занавески, приобрести со временем пианино, как мечтала, чтобы в ее жилище всегда было полно музыки и цветов…

– Мисс Ролингс… с вами все в порядке? Мальчики испуганно смотрели на нее. Она вдруг осознала, что по ее щекам текут слезы, и нетерпеливым жестом смахнула их с лица.

– Конечно. Все хорошо. Просто я подумала, что о вас уже беспокоятся. Ваши родители знают, куда вы отправились в такую грозу?

Они переглянулись.

– Нет, мэм, – покраснел Билли. – Пожалуйста, не спрашивайте, почему мы пошли гулять в грозу.

– Ну, это меня не касается, – отмахнулась Ребекка, хотя сама недоумевала, с чего бы ребятам вздумалось гулять на ее участке. – Ваши лошади, наверно, уже прибежали домой, и родители теперь сходят с ума. Придется мне поехать к ним и сказать, что все в порядке…

Прежде чем Ребекка успела договорить, в дверь громко постучали. Сэм, до того спокойно лежавший у ног Билли, вскочил и зарычал. Снова раздался нетерпеливый стук. Пес, не сводя глаз с двери, зарычал еще громче.

– Мисс Ролингс! Откройте! Скорее! Распахнув настежь дверь, она увидела Вольфа Бодина в желтом плаще, с которого ручьями стекала вода. За ним стоял дородный мужчина с обветренным лицом, тоже закутанный в плащ.

– Они здесь. Целые и невредимые, – сказала она, раньше чем кто-либо из мужчин успел произнести хоть слово. – Входите. Как вы узнали?

– Джоуи хвастал своему брату, что пойдет сегодня вечером сюда, – проворчал в ответ дородный господин и, увидев мальчиков, закутанных в одеяло, замер посреди гостиной. – Джоуи, ты заслуживаешь порки! – воскликнул он. – А что у тебя с головой?

– Я ударился об ветку, когда Пеппер сорвался с места. Но сейчас уже все хорошо, мисс Ролингс позаботилась обо мне. Даже не болит, пап. Честно.

Вольф Бодин молча уставился на Билли. Тот покраснел и опустил глаза.

– У тебя есть что мне сказать, сын?

– Извини, папа.

– А мисс Ролингс?

– Извините, мэм.

– За что он извиняется? – удивленно спросила Ребекка.

– Пусть сами объяснят. Джоуи сник.

– Мы ничего плохого… шериф Бодин…

– Билли!

– Мы пришли, чтобы следить за вами, мэм, – жалобно признался Билли, уставившись в пол и боясь взглянуть на Ребекку. – Мы хотели узнать, правда ли, что вы преступница. Оказывается, нет. Теперь я вижу…