Истощенная морально и физически, Рейн плюхнулась на широкий диван. После того как они с Эшем покинули ресторан, оба не обмолвились ни словом. И лишь когда они подъехали к госпиталю, Рейн вежливо поблагодарила его за кофе.

Эш, похоже, хотел как-то успокоить ее, однако она дала ему решительный отпор. По ее разумению, контуры баталий были определены, пусть даже она была несправедлива и несдержанна. Тут она ничего не могла с собой поделать.

Но, Боже, почему он так привлекателен?..

Отбросив мысли об Эше Эллиоте, Рейн окинула взглядом комнату брата. Ну и бедлам, подумала она, поморщившись. Судя по всему, Тодд давненько не приводил квартиру в порядок. Пепельницы были переполнены окурками, повсюду валялись газеты и стояли грязные стаканы. Если даже спальня выглядела столь непрезентабельно, то можно себе представить, что творится в других комнатах.

Рейн с трудом поднялась и проковыляла в гостиную, таща за собой тяжелую сумку. К ее удивлению, комната выглядела более-менее прилично. Поставив сумку на диван, Рейн, порывшись в ней, достала халат и быстро переоделась. Она босиком прошлепала в кухню и опять была приятно удивлена, обнаружив там чистоту и порядок.

Быстро приготовив кофе, Рейн вернулась в комнату и села на диван, держа в руках чашку с ароматным напитком. И в этот момент громко зазвонил телефон. Она вздрогнула, и горячая жидкость выплеснулась ей на колени.

– Ой! – вскрикнула она, вытирая обожженную ногу. Затем аккуратно поставила чашку на кофейный столик. Тодд… О Господи!

– Алло, – шепотом произнесла она и затаила дыхание.

– Где ты пропадаешь, черт возьми?

Рейн слегка расслабилась и сказала со вздохом:

– Прости, Росс, это долгая история. Сегодня был изнурительный, кошмарный день.

– Я не разбудил тебя, надеюсь?

– Нет, я только что вошла.

– Я хотел позвонить тебе днем, но у меня не было возможности. В течение последних нескольких часов я звонил тебе каждые полчаса. Я еще в офисе и все время думаю о тебе с того самого момента, как мне позвонила Вэл.

Рейн отчетливо представила себе Росса Томаса. Скорее всего он сидит за письменным столом и потягивает свое любимое виски с содовой. Он наверняка пытается, как обычно, делать сразу десять дел. Именно поэтому он сейчас, в возрасте пятидесяти лет, владеет сетью процветающих магазинов для богатых, капитал его составляет несколько миллионов. Казалось, у него никогда не иссякает запас энергии.

– Тодд в тяжелом состоянии, Росс, – тихо проговорила Рейн.

– Каковы шансы?

Рейн потерла пальцами воспаленные глаза; было такое впечатление, будто в них насыпали песок.

– Доктор полагает, что шансы у него неплохие, если не будет заражения. Ах, Росс, вид у него просто ужасный!

– Тихо, успокойся, – строго произнес Росс. – Ты должна верить, что все кончится хорошо.

– Я… я знаю, но это так трудно.

– Как долго ты намерена там оставаться?

Хотя вопрос был задан ровным голосом, подтекст его не вызывал сомнений, и у Рейн был готов ответ.

– Столько, сколько потребуется, – не колеблясь, заявила она.

– Я понимаю.

Нет, Росс не понимал, Рейн была в этом абсолютно уверена. У него бизнес всегда стоял на первом месте. Он не понимал, как можно взять и уехать, бросив все дела, пусть даже в силу чрезвычайных обстоятельств. И не имел никакого значения тот факт, что все эти годы он был ее наставником и ему она обязана всем, чего достигла в жизни. И даже любя ее, он не понимал, как можно пренебречь своими обязанностями.

Помолчав, Росс задал новый вопрос:

– Ты не забыла, что у нас послезавтра встреча с Джулсом Бернсом? Надеюсь, ты помнишь, что я потратил немало усилий, чтобы уговорить его встретиться с тобой и посмотреть твои проекты? – Он помолчал. – Прошу тебя, не считай меня бесчувственным и жестоким, но не могла бы ты…

– Нет, Росс, – перебила его Рейн. – Я не могу уехать. Не могу это сделать сейчас. До тех пор, пока не минует кризис у Тодда. Пожалуйста, передай мои извинения Джулсу.

– Всегда Тодд… – Росс горько вздохнул.

– Пожалуйста, Росс, не надо так. Ты думаешь, я не переживаю из-за того, что не смогу встретиться с Джулсом? Я понимаю, насколько он влиятелен, как много значит привлечь его для работы с моими моделями. Но пойми, Росс, только не за счет Тодда.

Меняя тактику, Росс задал следующий вопрос уже более спокойным тоном.

– Как дела с «Новым имиджем»?

– Вэл временно возьмет это на себя.

– А бутик?

– Она справится и с этим, – ровным тоном проговорила Рейн.

Некоторое время на линии не было слышно никаких звуков, кроме потрескивания.

Наконец Росс спросил:

– Ты хотела бы, чтобы я приехал?

– Спасибо, но нет, не надо, – устало ответила Рейн.

– Сожалею, если расстроил тебя.

– Ничего, все в порядке. Я понимаю.

– В самом деле? Едва ли.

Молчание.

– Мы скоро снова поговорим, – пообещал Росс напоследок.

– Спасибо за звонок, Росс.

– Я буду звонить и впредь.

Рейн откинула голову на спинку дивана и глотнула кофе. Она чувствовала себя так, словно на плечи ей давила тяжесть всего мира. Росс, как нарочно, выбрал самое неудачное время для звонка. У нее и без того хватает проблем, и незачем добавлять к ним еще одну. Если бы она любила Росса и хотела выйти за него замуж, насколько проще была бы ее жизнь. Но она никогда этого не сделает. Она слишком дорожит своей свободой. Именно это она имела в виду, когда сказала Вэл, что для мужчин в ее жизни нет места.

Внезапно почувствовав желание принять внутрь что-нибудь покрепче кофе, Рейн отставила чашку и направилась к импровизированному бару Тодда. Пошарив внутри, она отыскала бутылку ирландского ликера. Налив в чашку свежий кофе, она добавила в него немного ликера. Может быть, теперь ей удастся наконец расслабиться.

Но вскоре Рейн поняла, что ее надежды не оправдались. Она не может отключить свой мозг и не думать о случившемся. Рейн даже стало жалко себя.

Надеясь, что уж душ-то ей наверняка поможет, она направилась в ванную. Но и здесь она не нашла покоя. На сей раз перед ней то и дело возникало лицо Эша Эллиота. Спрашивается, ну почему этот человек так ее притягивает? Да, верно, он весьма привлекателен. И, пожалуй, она испытывает к нему влечение. Впервые в жизни ей встретился мужчина, который действовал не на ее разум, а на сердце.

Рейн вышла из-под душа и стала энергично растираться полотенцем, надеясь таким способом отогнать мысли об Эше. Набросив халат, она вошла в спальню и, удобно устроившись на кровати, начала размышлять о том, почему ее влечет к этому человеку, если в нем воплощено все то, что ей не нравится в мужчинах. Он эгоистичен и дерзок, он щеголяет своим отношением к жизни: жить сегодняшним днем и не думать о том, что будет завтра. Эти мысли могут далеко ее завести, ведь она как бы признавала, что наличие устойчивого, а не случайного интереса к мужчине свидетельствует о предательской слабости ее натуры.

Поскольку Рейн не желала повторять печальную судьбу матери, ей было очень трудно устанавливать длительные отношения с мужчиной. С любым мужчиной. Она всю себя отдавала работе и считала, что вполне счастлива. Если же временами ею овладевала тоска, она старалась загнать ее поглубже и скрывала от других как какую-то постыдную тайную болезнь.

И хотя Рейн не так много размышляла на эту тему, она пришла к выводу, что никакой мужчина ей не страшен, если она не утратит бдительности. Сейчас она не была в этом уверена. Все распадалось, рушилось, выходило из-под контроля. Уткнувшись лицом в подушку, Рейн разрыдалась.