– Я могу попробовать, – хмыкнул герцог. – Думаю, это не так уж и сложно…

– Простите, что? – удивлённо вытаращился на своего гостя Вайдхоллоу.

– Я говорю – могу выйти за него, – повторил Квинси, снова кивнув в сторону мужчины на полу. – Если роль несложная, и зубрить ничего не надо…

– Да я вас умоляю! – воскликнул барон, оживляясь. – Там даже слов нет, только сымитировать насилие и дать девчонке по морде.

– По морде – это раз плюнуть, – усмехнулся Квинси. – Я готов.

– Ну… если вы настаиваете… – задумчиво почесал переносицу барон, оглядев притихшую толпу, прислушивающуюся к разговору двух аристократов. – Вы уверены, сир?

– Барон, если в вашей пьесе может играть дочь графа Воронцова, почему бы не появиться и герцогу? К тому же, мне действительно интересно взглянуть на всё это изнутри.

– Хм… Ну… Тогда давайте. – кивнул всё ещё растерянный и сбитый с толку Вайдхоллоу. – Наш режиссёр проведёт краткий инструктаж и подберёт вам костюм по размеру. Жорж! – повернулся барон в сторону мужчины в берете. – Ты слышал?

– Да, господин. Сделаем…

– Благодарю, барон, – хищно усмехнулся Квинси. – Это будет… интересный опыт…

– Для такого гостя мне ничего не жалко! Вы спасли меня от грандиозного провала, сир! Да я вам даже жену свою готов предложить, в знак признательности… – на радостях выпалил барон и тут же осёкся. – Это шутка была… разумеется… На нервах…

– Не нервничайте, барон, – спокойно сказал герцог. – Я всё устрою в лучшем виде. Ваша публика получит своё шоу…

Акт Первый

На сцене, нависая над зрителями, высился густой, мрачный лес. Деревья из окрашенного дерева и ткани тянулись ввысь, скрывая потолок. Чёрный бархат в глубине создавал иллюзию вечной тьмы, где в любой момент могло шевельнуться нечто чуждое. Сквозь кроны струился мягкий жёлтый свет – будто разбитая луна пыталась заглянуть в это проклятое место. Лёгкий туман стелился и полз по сцене молочной дымкой, словно настоящий. За кадром играла напряжённая музыка, предупреждая зрителя – сейчас начнётся нечто ужасное…

На поляне между деревьями стояла карета, разукрашенная золотом и пурпуром, с гербом королевского дома на двери. Два актёра в костюмах лошадей фыркали и топали копытами, натужно везя карету вперёд и не обращая внимания на жалобно скрипящие колёса. Зрительский зал замер в ожидании. Как поговаривали в кулуарах – это была кульминационная сцена всей пьесы…

До зрителей донёсся треск дерева, и огромная, тяжелая ветка рухнула прямо на пути, заставив «лошадей» испуганно заржать, а кучера тихо выругаться…

Карета резко затормозила, из окна осторожно выглянула юная принцесса, леди Селестина Воронцова, нахмурилась и недоумённо произнесла приятным, слегка встревоженным голоском:

– Что случилось, Поль?

Платье нежно-розового шёлка мягко колыхалось при каждом её движении, волосы кудрявыми волнами спадали на хрупкие плечи девушки, а лицо чуть побледнело в лунном свете…

– Как здесь темно… – принцесса сжала веер дрожащими пальцами. – Поль? – снова окликнула она мужчину с поводьями, сидящего на козлах кареты.

– Дерево на дороге, госпожа… – перегнулся через поручни кучер. – Нужно разобрать преграду…

– Ну так поторопись! Я не хочу задерживаться в этих чащобах ни одной лишней секунды!

Слуга молча кивнул и легко спрыгнул на землю.

Карета качнулась. «Лошади» недовольно фыркнули, перебирая копытами. Где-то в лесу раздался странный, зловещий шорох и тоскливый волчий вой…

Ветви деревьев задрожали, словно от порыва ветра, хотя самого ветра ни слышно, ни видно не было…

В галёрке кто-то нервно вскрикнул. Первые ряды зрителей испуганно охнули. Свет на сцене слегка померк, словно луну заволокло тучами…

Громкий треск, хруст веток – и через мгновение из чащи вылетели разбойники. Злые, суровые, опытные. То ли дезертиры, то ли бывшие военные. В чёрных плащах, скрывающих их фигуры, тяжёлых сапогах и масками на лицах…

Первым «умер» охранник, кинувшийся на защиту своей госпожи и через секунду упав на землю, размазывая бутафорскую кровь по белой рубахе. Вторым кучер, пытавшийся бежать. И тройка мужчин окружила карету, словно стая голодных хищников, гогоча и радуясь такой богатой добыче…

Миг – и двое из них кинулись потрошить сундуки и обшитые серебром чемоданы, а третий неторопливо шагнул вперёд…

Главарь разбойников сорвал дверь кареты с петель, схватил взвизгнувшую девушку за руку и выдернул принцессу на свет. Селестина закричала. По-настоящему. Пронзительно. Страшно! Её голос прошил зал, от первого ряда до последнего, заглушив нарастающую тревожную музыку и затерявшись под потолком, заставив дам в партере побледнеть от ужаса и прижаться к своим спутникам в поисках защиты.

– Нет! Нет! Помогите! Кто-нибудь! Стража!

Её юбка сбилась, оголив запутавшиеся в подоле, длинные стройные ноги, лицо исказилось в испуге, а глаза налились слезами. Бандит рывком бросил девушку на расстеленную «лесную подстилку» из мха и веток и через мгновение навис над ней, прижав юное хрупкое тельце к полу.

– Здесь никто тебя не услышит, принцесса, – прошипел он ей в самое ухо, и холод пробежал по коже всех зрителей в зале.

– Герцог? – удивлённо прошептала девушка, на секунду выйдя из роли. – Вы что здесь делаете?

– Не отвлекайся, дитя, – усмехнулся Квинси. – Публика смотрит. Играй!

Принцесса всхлипнула, дёрнулась, пытаясь вырваться и тут же ощутила свою беспомощность, будто это было по-настоящему…

Одной рукой герцог перехватил оба её запястья и грубо прижал их к земле над её головой, словно заковав в стальной замок, а второй рукой скользнул по шёлковому платью, нашаривая завязки…

В зале повисла гробовая тишина. Кто-то из зрителей ахнул. Одна из дам не выдержала и упала в обморок…

Квинси с силой рванул непослушные верёвочки, разрывая тонкие переплетения, ткань платья затрещала, по земле покатились вырванные живьём пуговицы.

– Нет… не надо… Прошу… – зашептала юная графиня Воронцова, отчаянно замотав головой.

Свет на сцене мигнул, а туман, стелящийся по земле, стал ещё гуще.

Квинси резко дёрнул платье на груди девушки, оголяя, как оказалась, совсем небольшую, трепетную грудку, отбросил в сторону мешающую ему маску и ненадолго приник к остренькому девичьему соску, обхватив его зубами и легонько теребя его своим языком.

Девушка застонала и выгнулась дугой, пытаясь сбросить с себя тяжёлое мужское тело и вырваться. Игра герцога с её соском была на удивление приятна, по коже бегали мурашки, опускаясь книзу живота и замирая где-то там, словно в ожидании своего часа, и это особенно сильно пугало юную графиню…

Рука мужчины нырнула куда-то вниз, нетерпеливо проникла в кружевные трусики графини, пальцы нащупали горячую, влажную промежность и на одну фалангу погрузились внутрь…

– Не надо… Пожалуйста! – пересохшим от волнения голосом, прошептала юная актриса.

Где-то под потолком раздался оглушительный раскат грома, вспышка молнии осветила на мгновение карету, поваленные деревья и две застывшие фигуры мужчины и девушки на поляне…

Музыка взревела в истерике!

Герцог нехотя оторвался от груди юной графини, с хрустом разорвал трусики на её бёдрах, отшвырнув лоскуты в сторону, торопливо перевернул почти не сопротивляющуюся под его напором девушку на живот, и уткнул её лицом в мягкий мох.

Задрал подол её платья, на секунду залюбовавшись голенькой, упругой, белоснежной девичьей задницей, нагло раздвинул ноги графини в стороны и достал из штанов напряжённый, твёрдый член…

Зал восхищённо охнул, невинные девушки испуганно вскрикнули, а кто-то из мужчин одобрительно хмыкнул. Давно зрители не видели столь натуральной и живой игры актеров.

Юная графиня почувствовала свободу и судорожно дёрнулась вперёд, пытаясь уползти как можно дальше и как можно быстрее…

На мгновение она подумала, что всё же сумеет сбежать…, а через секунду её щиколотку сжала железная мужская хватка и резкий рывок вернул девушку назад. В промежность упёрлось что-то твёрдое, в ягодицы впились жёсткие пальцы, а ещё через миг в неё ворвалось что-то горячее, огромное и чужеродное, распирая изнутри, делая больно и чуточку приятно…