На правой тумбочке стоит стопка того, что на первый взгляд можно принять за журналы для взрослых. Но на самом деле это...

— Комиксы, — усмехается Сара.

— Я видела, что ты читаешь на Kindle. Тебе нечего осуждать.

Она поднимает палец, собираясь парировать, но затем опускает его, с грустной покорностью кивая про себя.

— Как думаешь, он разрешит мне это взять? — раздается голос Калеба, который выходит из гардероба Бо в рыцарских доспехах и шлеме.

— Хватит, оба. Нам не следует быть здесь и трогать его вещи.

— Как думаешь, он играет в ролевые игры в постели? — спрашивает Сара, почти подпрыгивая от возбуждения, подходит к мужу и проводит рукой по металлу на его груди. — Это может быть даже горячо, — бросает она мне через плечо с хитрой ухмылкой.

— Миледи, — говорит Калеб, наклоняясь, чтобы поцеловать ее. Она хихикает, когда их губы соприкасаются.

— Боже правый, серьезно? Теперь вы еще и оскверняете его вещи!

— Кажется, это справедливо, — говорит Калеб, снимая шлем и зажимая его под мышкой. — Мы не могли дурачиться в нашей гостевой спальне с тех пор, как выяснили, что там какая-то магическая энергия зачатия.

— Это не так работает, — вздыхаю я себе под нос. — Пожалуйста, просто... положите все на место.

— Уин, думаю, твой будущий папаша — настоящий гик, — говорит Сара, возвращаясь ко мне, пока Калеб крадется прочь.

Я смотрю за ее плечо на сепию в рамке на стене рядом с дверью гардероба. Это карандашный эскиз — патентный чертеж «Энтерпрайза» из «Звездного пути».

— Ну, я же здесь для этого, да? Чтобы узнать парня. Определенно гик.

— Именно... Поэтому-то я и заглянула в его ящики.

— Боже мой, — бормочу я, потирая переносицу. — Это совсем не одно и то же.

— Скажи-ка, Уиннифред Джун, зачем мужчине презервативы?

Я приподнимаю футболку и указываю на едва заметный животик, который начал округляться. Пока он больше похож на вздутие после большого буррито между моими мягкими бедрами.

— Может, чтобы избежать этого?

— Нет, но он их не использовал. Коробка все еще в целлофане.

— Сара, к чему ты клонишь? У нас целый грузовик вещей, которые нужно разгрузить, и я действительно не думаю, что нам стоит быть в его комнате или обсуждать личную жизнь этого человека.

Я оборачиваюсь на глухой стук из гардероба, где находится Калеб.

— Прекрати там делать что бы то ни было! — кричу я ему.

— Он ни с кем не спит, — говорит Сара, ухмыляясь, как кошка.

Калеб смеется в гардеробе, и мне кажется, я слышу звук зажигающегося светового меча.

— Или у Бо было столько секса, что он закончил презервативы и купил новые, — парирую я.

Ее лицо мгновенно меркнет. Она выглядит настолько преданной самой идее, что у Бо мог быть кто-то еще, что я почти чувствую вину за свои слова.

— Сар, я знаю, что ты желаешь добра, но Бо и я — не пара из твоих книжек. Если бы он собирался заняться со мной сексом, то зачем ему эти презервативы?

— Ладно, логика дала осечку. Признаю.

— И я не планирую с ним спать, что, кажется, ты постоянно забываешь.

В этот момент Калеб выходит из гардероба Бо, держа в руках что-то и мрачно посмеиваясь.

— Думаешь, он альпинист, или...?

Мое горло перехватывает при виде шелковистой черной веревки. Калеб набрасывает ее на плечи, как дешевое боа из перьев.

Сара фыркает со смехом, листая комикс у кровати.

— Немедленно положи это на место и иди ждать у грузовика, — шиплю я. — А ты... — тычу пальцем в Сару, но затем теряюсь. — Просто... пойдем со мной в ванную, ладно? Больше никому из вас сюда заходить нельзя, понятно?

Они оба закатывают глаза. Калеб топает обратно в гардеробную, а Сара надувает губы, возвращая комикс в стопку. Я заставляю их выйти из комнаты, чтобы проверить, всё ли на своих местах. Закрыв за нами дверь, я следую за Сарой в ванную через коридор.

Здесь, конечно, тесновато для нас двоих — большая стеклянная душевая кабина занимает почти всё пространство. Черные шестигранные плитки на полу эффектно контрастируют с белыми стенами, которые внутри душевой переходят в кафель со встроенной скамьей. У стены стоит небольшая тумба с крошечным шкафчиком под раковиной, а над ней — зеркальная аптечка.

— Придется тебе принимать ванну у меня, видимо, — говорит Сара, садясь на закрытую крышку унитаза.

Признаюсь, я не ожидала, что отсутствие ванны так на меня подействует, но реальность бьет по голове. Ванна — это место, где я расслабляюсь, прихожу в себя и сбрасываю напряжение. А за последний месяц она еще и стала спасением для моего уставшего, ноющего тела.

— Может быть, — надуваюсь я, включая и выключая кран.

— Или установить ванну? У него же явно есть деньги. Места здесь достаточно.

Я тихонько смеюсь.

— Да, начну-ка я составлять список требований. — Выпрямляюсь, изображая свою худшую версию. — Спасибо, Бо, что разрешил мне переехать сюда, потому что я не смогла стать успешным взрослым самостоятельно и забеременела от тебя. Как насчет полного ремонта ванной? А заодно, может, построишь мне башню для сна?

Сара ухмыляется.

— Ладно, справедливо, — говорит она, вставая рядом со мной. Мы смотрим на свои отражения в зеркале и оба меланхолично вздыхаем.

— К тому же, душевая, возможно, необходимость, — замечаю я, указывая на несколько поручней. — Без ванны я обойдусь.

— Соглашаюсь не соглашаться, — парирует Сара, поправляя волосы и любуясь своим отражением с надутыми губами и приподнятыми бровями. Я делаю то же самое, взбивая чёлку, чтобы она лежала лучше. — Раньше мы так каждый день делали, — задумчиво говорит она, ловя мой взгляд в зеркале.

— М-м?

— Прихорашивались вместе у зеркала. Иногда мне этого не хватает. И той старой квартиры — очень.

Мне тоже её не хватает. Не хватает Марси и мамы, танцующих на кухне и хихикающих, как школьницы, над бокалами пино гриджио. Не хватает хаоса, когда четыре женщины пытаются делить одну ванную и одну машину. Не хватает ощущения молодости, беззаботности и наивности. Я потратила кучу времени, мечтая поскорее повзрослеть. Нетерпеливо ждала, когда же начнётся моя собственная жизнь. Но так и не дождалась. Просто стала старше. А теперь — вот я какая. Ничего не добилась.

— Ты всю мою косметику стащила, — огрызаюсь я, избегая накатывающей ностальгии.

— Зато я тебе взамен косички заплетала, — парирует она, играя с прядью моих волос. Потом сжимает губы, взгляд её устремляется куда-то далеко, а пальцы машинально скручивают мои волосы. — Я, кстати, вчера разговаривала с Джун.

— О. — Не то чтобы это было полной неожиданностью — мама могла позвонить Саре, раз я не отвечала на её звонки больше месяца. Но странно, что Сара сказала мне об этом только сейчас. Обычно она тут же пишет мне, чтобы я прекратила и не делала её посредником.

— Она волнуется. Говорит, ты от неё отдалилась.

— Ну да.

— Я знаю, это непросто, Уин. Я знаю, какая она. Но ты должна ей сказать. Она скучает, и вряд ли она отреагирует плохо. Было бы лицемерием с её стороны.

— Я знаю. Я... я скажу. Просто после той новости было столько дел. Нужно было осознать все эти перемены. Потом сборы, переезд... Но я обещаю. Позвоню ей сегодня.

— Хорошо, — Сара отпускает туго заплетённую прядь у моего уха. — Отлично.

Мы мягко улыбаемся друг другу, глядя в зеркало.

— Наверное, стоит пойти помочь Калебу, — говорит она, уголки её губ дрогнули в ухмылке.

Я смеюсь, кривя лицо.

— О, чёрт, точно. Совсем про него забыли.

И мы бежим во двор.

Глава 15

После нескольких часов разгрузки, распаковки и перестановки мебели в моей спальне мы решили, что на сегодня хватит. Сара и Калеб ушли после того, как я заказала пиццу, оставив меня наедине с целой коробкой еды в странно тихом доме.

Мне потребовалось несколько попыток, но в итоге я всё же разобралась с проигрывателем. Теперь Фрэнк Синатра поёт о том, как «в апреле был на коне», а я загружаю простыни в сушилку и подпеваю так громко, что дом уже не кажется таким пустым. Поскольку соседей за стеной нет, я могу орать тексты сколько душе угодно. Я смеюсь, глядя в потолок, когда старина Фрэнк называет себя бывшим пиратом. Потому что именно это и привело меня сюда.