– Да, это я – отвечает Холли. – Очень приятно познакомиться.

– Мы любим Барбару, – говорит Тонс. – Особенно Сестра. Она прочитала книгу Барбары с поэзией, и они сразу нашли общий язык.

– А теперь она в группе! – восхищается Холли.

Тонс смеётся:

– Она поёт, танцует, отбивает ритм на тамбурине, пишет стихи... чего она только не умеет? Родилась звезда!

Подходит другой мужчина.

– Здравствуйте, мисс Гибни. Я Дональд Гибсон, программный директор в Минго.

– В эти выходные вам предстоит быть настоящей занозой, – говорит Холли, пожимая ему руку. Два года назад она бы предложила локоть обоим мужчинам, но времена изменились, и она снова вернулась к привычному рукопожатию. Хотя в сумочке у неё всё ещё бутылочка с антисептиком. Кто-то назвал бы её ипохондриком, но пока ей удаётся избегать даже лёгкого случая ковида, и она хочет, чтобы так и осталось.

Дональд Гибсон ведёт её по короткому коридору. Пока они идут, Холли узнаёт песню, которую играет группа – старый хит Эл Грина «Let’s Stay Together». Сестра Бесси (Холли пока не может воспринимать её как просто Бетти) поёт низким, нежным голосом, который так ясно напоминает Мэйвис Стейплз, что у Холли по спине пробегают мурашки. Музыка прерывается на середине куплета, и когда они заходят в лифт, группа начинает другую песню, которую Холли не узнаёт.

– Это репетиция смены света и звука, – объясняет Тонс, – потому что завтра вечером у вашей мисс Маккей выступление в этом же зале. Бетти подумала, что мисс Маккей захочет завтра днём сделать звуковую проверку.

– Это успокоит её помощницу, – говорит Холли. – Что такое репетиция смены света и звука?

– Они исполняют немного из каждой песни из плейлиста Сестры, – объясняет Тонс, – чтобы убедиться, что группа и Росс – наш звукооператор – работают в унисон. Настройки меняются между энергичными песнями и балладами. Свет и циклический фон тоже меняются, но за это отвечает Китти Сандовал. Мне нужно только убедиться, что звук правильный.

– И нужно ещё, чтобы все держали один и тот же тон от песни к песне, да? – спрашивает Гибсон, поправляя очки.

– Да, – соглашается Келли.

Что-то в Гибсоне вызывает у Холли чувство дежавю, но прежде чем она успевает понять, что именно и где могла его видеть, двери лифта открываются за сценой, и музыка с размаху бьёт по ним – вступление к «Land of 1000 Dances».

Гибсон берёт Холли за руку – ей это не нравится, но она позволяет, ведь здесь темно, – и ведёт к левому краю сцены, именно к тому месту, где она ожидает оказаться завтра вечером, когда Кейт будет выступать. Она едва замечает, как Гибсон отпускает её и отходит назад, потому что полностью поглощена происходящим в центре сцены. Она буквально зачарована.

Барбара в чёрных брюках и блестящей белой рубашке. Она бьёт по тамбурину рукой, покачивает бёдрами, шаг за шагом синхронизируется с остальными тремя из «Дикси Кристалс» и выглядит молодой – такой молодой, сексуальной и красивой. Это танцевальная песня с прошлого века, и она плавно переходит от Пони к Фрагу, Ватуси, Мешд Потатос, даже к Твисту.[10] И она сияет.

Группа замолкает. Барбара видит Холли и бегом мчится к ней по сцене, ловко перепрыгивая через силовые кабели. Она бросается в объятия Холли, чуть не сбивая её с ног. Её щеки пылают румянцем, а крошечные капельки пота прячутся в ямочках у висков.

– Ты пришла! Я так рада!

К ним присоединяется Сестра Бесси.

– Ты – подруга Барбары, Холли.

– Да, именно так. И я уверена, что слышишь это постоянно, но я большая поклонница твоих песен. Помню твои госпел-дни.

– Давно это было, – говорит Бетти и смеётся. – Очень давно. Барбара – особенная, я уверена, ты знаешь это.

– Знаю, – отвечает Холли.

– Мы уже почти закончили. Осталось три песни, а потом завершающий номер, который ты, возможно, узнаешь. Он называется «Lowtown Jazz».

– Очень хорошо знаю, Сестра Бесси.

– Зови меня Бетти. Сестра – это только для шоу и афиши. Пошли, Барб, давай быстрее, чтобы всем домой, и чтобы я смогла отдохнуть, у меня ноги гудят. – Группе она кричит: – Завтра выходной, ребята!

И все с этим соглашаются.

Холли смотрит, зачарованная, забыв о Тонсе Келли и Дональде Гибсоне, как группа начинает «Dear Mister», один из ранних хитов Сестры Бесси, затем «Sit Down, Servant» и потом куплет из её самого большого хита – «I Will».

Работник бросает Бетти полотенце. Она вытирает им широкое лицо – без макияжа (по крайней мере, сегодня вечером) – а затем снова обращается к группе:

– В честь нашей особой гостьи, подруги Барбары, мисс Холли, мы сыграем «Lowtown Jazz» от начала до конца. Хочу, чтобы вы эту мать зажгли! – Потом она поворачивается к Барбаре: – Выходи вперёд, девочка, и задай нам темп!

На этот раз у Холли по спине пробегают мурашки – от пяток до затылка, когда Барбара – которую она ещё помнит застенчивой подростком без брекетов – обращается к пустым креслам. Она поднимает сжатые в кулаки руки и поднимает по одному пальцу:

– Раз… два… вы знаете, что делать!

Начинается ударный ритм – том-том низкий и ровный. Вступает бас, затем духовые. Барбара скользит назад в стиле Майкла Джексона к Сестре Бесси, а «Кристалс», теперь уже трио, начинают петь:

– Jazz, jazz, bring that shazz, do it, do it, show me how you move it, get on down and groove it, do that Lowtown jazz…

Сестра Бесси и Барбара поют куплеты вместе, танцуя в идеальном такте, передавая микрофон друг другу, исполняя слова, которые Холли знает не только из опубликованной книги Барбары, но и из блокнота с кофейным пятном, где был набросан первый вариант.

Песня длится почти пять минут – безусловно, номер на закрытие шоу – и Холли заворожена, особенно концовкой, когда из группы постепенно выходят все, кроме ударных.

– Дайте знать, Бакай-Сити! – призывает Сестра Бесси пустые кресла.

В субботу вечером, думает Холли, пять тысяч человек будут на ногах, петь «Jazz, jazz, bring that shazz, do that Lowtown jazz», петь слова её подруги Барбары. Холли кажется, что она видит самый сладкий сон наяву, и когда ударные замолкают, ей не хочется просыпаться.

На сцене Бетти и Барбара обнимаются.

– Она и правда любит эту девочку, – говорит Тонс.

– Без сомнений, – говорит Дональд Гибсон почти мечтательно. – Да, да, да. Она и правда любит.

Крисси волочит за собой чемодан за снэк-бар и садится на него – не хочет запачкать сиденье своего костюма Камалы. На её кнопочном телефоне Nokia горят четыре полоски сигнала.

Большинство местных новостных сайтов платные, но один независимый ресурс, которым управляет человек под псевдонимом Бакайский Брэндон, доступен бесплатно. У каждого его подкаста есть транскрипт. Крисси выбирает тот, что называется «Убийства «заместителей» присяжных: что мы знаем», и читает с большим интересом.

Это подтверждает то, в чём она уже была почти уверена, основываясь на новостях, которые слушала по пути из Давенпорта в Бакай-Сити: она либо по воле судьбы, либо чисто случайно наткнулась на одну из жертв убийцы «заместителей» присяжных. В обзоре Бакайского Брэндона указаны имена судьи, защитника, прокурора и всех присяжных – двенадцати основных, которые вынесли вердикт по делу Алана Даффри, и двух запасных. Одной из основных была Коринна Эшфорд – именно это имя Крисси нашла в руке у погибшей девушки. Похоже, Бакайский Брэндон не знает, что убита кто-то по имени Эшфорд – возможно, потому что полиция сама об этом ещё не знает или умышленно скрывает информацию.

Крисси думает, что убийцу может снова потянуть на каток. Возможно, чтобы полюбоваться своей «работой», а может – чтобы сбросить ещё одно тело. Потому что, как размышляет Крисси, деревья, окружающие это место, – идеальная охотничья территория для такого монстра. Много бездомных, которые копаются в мусорных баках за фудтраками, наркоманы, постоянно ищущие очередную дозу. Кто знает, может, эта погибшая девушка именно так столкнулась со своим убийцей – искала наркотики. И что может быть лучше для новой жертвы, чем заброшенное здание? Отправил ли он полиции фотографию руки с именем Коринны Эшфорд?