Вальтарион спокойно обернулся, даже не реагируя на угрозу.

– Надо предупредить всех. Сюда идут суринны. Видимо, за нами проследили.

Я присмотрелась к альтиру: он весь в грязи, исцарапанный и в порванной одежде. Его лоб блестел от капелек пота, а дыхание было тяжёлым, словно он долго бежал. Весь его вид доказывал, что он куда-то уходил.

И вернулся?

– Не может быть! Слежки не было!

– Но они уже рядом и их много.

Я заметалась. Если он говорит правду – нас убьют. А если обманывает? То я не понимаю, какой в этом смысл.

– Почему ты не ушёл? Зачем вернулся?

– И оставить деревню, полную женщин и детей на смерть?

– Раньше тебя это не смущало, – фыркнула я и устремилась на выход, даже не утруждая себя переодеванием.

Если Вальтарион говорит правду, то времени у нас очень мало. Альтир бежал за мной.

– Буди всех! – Я сама стучала по ближайшим окнам, пока неслась к старейшинам.

Оборотни привыкли к нападениям, хоть и в последнее время было спокойно. Стариков, детей и женщин отправили тайными тропами к скалам, там имелось безопасное место, где можно переждать. Большинство же мужчин отошли вглубь леса, приготовились в случае необходимости защищаться. Из женщин осталась я и ещё несколько сильных оборотниц.

– Почему ты здесь? – Вальтарион бесшумно возник рядом.

– Я умею сражаться не хуже мужчин, – вскинула я подбородок, не хотелось показывать свою слабость перед альтиром.

– Целая армия двигается с запада, – обратился к старейшине Велеру вынырнувший из леса молодой волк. – Но они растянулись, видимо, хотят окружить.

– Хорошо, что мы готовы. – Велер смотрел вдаль, где сгущалась тьма. – Застали бы нас в постелях и не стало бы никого за несколько минут.

– Будем отбиваться? – Ходор стоял от него по правую руку.

– Да, боюсь, если уйдём, то след возьмут, – кивнул Фенрис, второй старейшина. – Нам нужно дать время всем уйти.

– Суринны любят разъединять и нападать с численным преимуществом, – тихо напомнила я.

– Ещё они вооружены артефактами, – добавил Вальтарион, – и готовы к сражению.

– Что вы предлагаете? – Фенрис внимательно посмотрел на меня, а потом на альтира.

Я ответила:

– Напасть первыми, пока они не ожидают.

– Как?

– Когда они подойдут к деревне, окружим и нападём.

– Мы не сможем. Одно неверное движение и они будут знать, что мы рядом. Даже зелье не поможет.

– А если обмануть?

Всё обернулась на Вальтариона, и он продолжил:

– Строимся полумесяцем. Но центр делаем меньше и слабее, суринны нападают и пробивают, а мы отступаем. Когда они думают, что победили и бегут за нами, то левый и правый фланг окружает и атакует с тыла.

Все замолчали.

– Глупо, – гневно заявил Ходор. – Нас перебьют. Суринны сильные воины и заметят западню.

– В пылу битвы – нет, тем более, если выступим неожиданно первыми, как предлагает Шаэра.

Я молчала. План Вальтариона был одновременно хорошим и рискованным. Все это понимали.

– Мы сделаем по-твоему, – кивнул Велер. – Но в центре будет всего несколько оборотней. Если ничего не получится, то остальные смогут вовремя уйти.

– Это может быть подозрительно, – начал спорить Вальтарион.

– Тогда в твоих интересах, чтобы суринны поверили, – заключил Фенрис. – Ходор, ты с отрядом заходишь справа. Дан, слева. Мы с бывшим альтиром останемся в середине.

Уточнение про бывшего, Вальтариону не понравилось, но он промолчал.

Я хотела быть в центре, но Велер не разрешил, отправил с Ходором.

– Тебе надо было с женщинами уйти, – ворчал оборотень.

– Я лучше тебя сражаюсь! – возмутилась я.

Мы перекинулись и ждали начала. Суринны были близко, и ожидание заставляло нервничать. Мои уши подрагивали от нетерпения, хотелось выскочить, бежать навстречу и впиться в глотку врагу.

Тонкий слух оборотня уловил сигналы от дозорных, а за ним еле слышные шаги и треск веток. Суринны продвигались почти бесшумно, окружали деревню и собирались внезапно напасть. Плевать им на женщин, детей и стариков. Для них звероликие – это монстры недостойные жизни.

Тихо бряцало оружие, пахло магией.

Совиное уханье раздалось ближе. Только мы знали, что это не птица.

Резко появились оборотни и застали суринн врасплох. Секундное замешательство и полились первые удары.

Волки дрались безумно, не жалея себя. Где-то там Вальтарион, но я не могла разглядеть. Они отступали к деревне, всё больше затягивая за собой суринн.

Я видела, как воины владыки отказались от первоначального плана и стеклись в центр, уже не прячась, нападали на звероликих. Их захватил азарт борьбы и предвкушение скорой победы.

Тихо тявкнул Ходор, командуя отряду.

И мы устремились к ничему не подозревающим суриннам.

Слева неслись такие же бесшумные тени.

Я прыгнула на спину ближайшему воину. Он крутанулся, пытаясь скинуть меня или достать мечом, но я была быстрее: повалила на землю и, схватив за шею, перекусила как цыплёнка.

Другой попытался ударить кинжалом, и его рука тут же повисла плетью вдоль тела. Я ловкая, а мои зубы остры. Чужая кровь наполнила пасть, заставляя щериться, чтобы не глотнуть эту гадость.

Суринны не кричали, они же воины, привыкшие убивать. Сражались достойно, но ночью в лесу у оборотней было преимущество.

Вальтарион оказался прав: нападение сзади перевесило чашу победы в нашу сторону. Они не ожидали волков с тыла, и ближнюю линию к нам мы вырезали стремительно, почти без сопротивления. Уже потом суринны сообразили и начали отбиваться, но оборотни были повсюду. Волки разрывали людей на куски и не останавливались ни на секунду.

В воздухе висел густой, тяжёлый запах крови – острый и металлический, словно сама смерть оставила свой след вокруг. Он впивался в ноздри, смешивался с пряной горечью пота и сыростью ночного леса.

Звериная ярость охватывала меня и других оборотней, мы жаждали свободы и не останавливались ни перед чем.

Я перешагнула через лежащих неподвижно волков, в одном из них я узнала Велера. Мудрый старик, но уже плохой воин.

Неожиданный удар плетью пришёлся справа, я его пропустила и, заскулив, прижалась к земле. Рассечённый бок охватила острая боль, суринн подбежал и замахнулся мечом.

Я подпустила его ближе и свечкой взвилась вверх, целясь в горло, но он отшатнулся, и я порвала ему надплечье.

Кровь хлынула из разодранных вен, я чуть не захлебнулась. Противник замельтешил, пытаясь достать до меня, но я толкнула его лапами в грудь и, завалив на спину, перепрыгнула дальше. Он уже не жилец.

Но здесь везение закончилось: я столкнулась с Караном, командиром моего бывшего отряда. Воином серьёзным, он врукопашную мог убить волка. Его глаза нашли во мне цель, а я, оскалившись, отступала. Знала, что не справлюсь, всегда не справлялась. Он много раз меня бил, насиловал раньше и сейчас был сильнее.

Молния сверкнула рядом, вздыбив землю возле передних лап.

Артефакт, он вооружён артефактом!

Ещё один удар и запахло палёной шерстью.

Моей шерстью!

Сердце суматошно билось, а я запаниковала и вместо сражения, начала отходить. Конечно же, это не помогало, а только осложняло моё положение.

Огромная тень закрыла меня от ударов, крупный чёрный волк кинулся на Карана. Хрустнули кости, и раздался вой.

Вокруг замелькали оборотни: суринны бежали, а волки догоняли и, прыгая на загривок, ломали позвонки, рвали шеи.

Мы победили.

Наймон

Что такое власть? Имя знатной семьи? Физическая сила? Нужные связи?

Теперь на моей голове сияла корона, было уважение и льстящая знать, но я не чувствовал себя владыкой. Я стал пленником короны.

Знать пировала и радовалась новому повелителю. Вино лилось нескончаемой рекой, грозя опустошить многолетние запасы. Мне же не было ни радости, ни желания пить со всеми. С каждым днём внутри всё больше нарастал страх. Непроходящий, животный. Тот самый, который пробирается под кожу и колет тонкими иглами всё тело.