Бесчисленные лозы сожрали ещё две с половиной сотни энергии и таки объединились в дерево примерно двадцати метров в высоту. Последний камень подходил к концу, и я приступил к третьей части плана.

– Назову тебя Иггдрасиль… И накормлю удобрениями, собранными из этого ублюдка… Расти… Расти… РАСТИ! – вливая и опустошая себя практически досуха, выкрикнул и ринулся к центру арены, начиная взбираться на деревянную громадину.

За что я люблю этот мир – так это за отсутствие здесь непобедимых. По крайней мере, среди «обычных» сущностей. Боги – другая история. Более запутанная и непонятная.

Обычную «сущность» с сердцем, одержимым садизмом, я готовился собственноручно линчевать, явив ему, как говорится, прозрение. Пусть ублюдок осознает, что он – обычная смертная тварь, которую если убили один раз, смогут убить и второй.

Против его полёта, скорости, брони, силы и запредельного урона я мог противопоставить не так уж и много вещей. Ловкость, если активирую ускорение от пояса, будет примерно равной. В силе уступаю. Что с выносливостью не понятно. А вот чего я у него не особо-то и заметил, так это магии. Да, за время сражений он успел кой-чего продемонстрировать, но это совершенно точно не уровень мага-виртуоза. Сейчас же, после того как крылатый получил временное проклятие, я надеялся измотать его, при необходимости пользуясь своими запасами маны.

Итак, на всё про всё у меня меньше пяти минут, дарованных снежной бурей. Ублюдок вылетел за её пределы практически сразу, и это чётко продемонстрировало его страх перед данной способностью. Постоянный тикающий урон, холод или же отсутствие видимости мешали ему.

Жаль, что арена больше, чем радиус действия способности. Однако крылатому мудиле в любом случае осталось для полётов всего метров десять. Дальше стена и практически неразличимый щит, отделяющий зрителей от сражающихся.

Втягивая очередной кристалл, я сквозь бурю пытался понять, где именно скрывается Нефилим. Стоило забраться на дерево, стоящее в самом эпицентре беснующейся по заветам магии стихии, как он стал неразличимым. Усевшись в удобное ложе на верхушке, расфокусировал зрение и активировал Системный взгляд. Хаос кипящей в пространстве маны не давал сосредоточиться, а снежный шторм сильно мешал действию способности. И придурка-садиста всё ещё не было видно…

И что делать в таком случае? Запустить приманку. Активируя сотню единиц маны, включил медленный рост обледеневшей лозы. Магия, что питала её, не позволила замёрзнуть и превратиться текущему по жилам соку в лёд. С хрустом разрываемой ледяной оболочки длинные побеги начали свой рост наружу, многочисленными ветвистыми отростками стремясь найти врага, дотянуться до него и сковать в своих объятьях.

И пусть они не смогут его сдержать, но они без проблем заставят терять силы, энергию и отбиваться. Вот тогда я смогу попытаться достать его чем-то ещё.

Я призывал ветвистые колючие стебли неравномерно, оставляя Нефилиму пространство, куда он мог бы свалить. Но даже это не понадобилось. В итоге ману сэкономил. Идиот решил показать свою неимоверную мощь и несколькими ударами обрубил лозу. Я же, мало того, что ощутил место разрыва с заклинанием, так ещё и услышал крылья, захлопавшие куда усерднее обычного, что вызвало турбулентность в накрывшей арену буре.

– Вперёд! – больше не сдерживаясь, отправил практически все свои запасы на пробуждение заторможенных ростков. Дерево гигантским спрутом выстрелило десятками щупалец в сторону добычи. Нефилим ловко и играючи отбивал одну атаку за одной, но и я не сбавлял темп, постепенно наращивая толщину ветвей, их количество и ширину удара. Сперва были прямолинейные тычки, но постепенно нужные мне области подвергались нападению практически со всех сторон, кроме стены.

Минута, две… Штурм не прекращался. Запасы маны в кристаллах подошли к нулю. В желудок ухнуло первое зелье. В крайнем случае использую Великий эликсир превосходного восстановления. Но пока для поддержания подобного натиска в течение десятка секунд хватает и простых зелий.

Ублюдок зашевелился, стараясь вырваться из клетки и улететь в сторону, дабы оказаться подальше от пытающейся зажать его вездесущей лозы. Поначалу я не видел ни капли усталости в его движениях: стебли отсекались всё так же молниеносно.

Поднявшись со своего насеста, по толстым переплетённым ветвям двинулся к сражающемуся и на предельной дистанции активировал Желание Сфульсии. Поток воздуха устремился в резво машущего мечом крылатого, и тот активировал странную магическую технику. Теперь мне хватало расстояния, чтобы рассмотреть ману вокруг ублюдка. Меч, словно шест в руках мастера кунг-фу, заплясал, отражая многочисленные воздушные лезвия. Я воспользовался шансом и напал сразу всеми лозами вокруг. Растения дотянулись до его ног, спины и шлема. Садист обернулся, защищаясь от новой напасти, и лезвия Сфульсии угодили ему в бок. Они всё чаще разбивались о защиту, но изредка и наносили урон. Его броня, конечно, хороша, но не монолитна, как у той обваренной обезьяны, которая сражалась с нами в старой советской общаге.

– Р-В-А-А! – с рыком возопил по ту сторону туманной завесы ублюдок, и мана вокруг него заплясала в диком танце.

Мгновение – и часть снежной бури сдуло от мощных и частых взмахов крыльями. Крылья эти словно пылали бесцветным пламенем – настолько сильно искажалось пространство вокруг. Лозы трещали и ломались, и только самые крупные, крепкие, а также молодые и гибкие побеги выдерживали силу ветра. Надо же, снежный буран просто мерк на фоне этой крайне мощной способности.

– ВОТ И ТЫ! – пророкотал Нефилим, вытаскивая последнее копьё из пространственного мешка, примотанного к поясу. – НАКОНЕЦ-ТО КРЫСА ПОКАЗАЛАСЬ!

Двадцатипроцентный бонус Ловкости от пояса, открытое зелье лечения в зубы. Магической защиты не осталось. Время замедлилось, и я наблюдал, как рука противника, широко замахиваясь, бросает сносящее около пяти сотен здоровья копьё. Броня снимет немного… но не остановит. Попадёт – и мне конец.

Ноги попытались оттолкнуться от ветви, но, хоть я и видел приближение смертельной опасности, сам был ещё медленнее обычного.

«Т-ы-ы-ы у-у-м-м-р-р-ё-ё-ш-шь…» – растянуто зазвучало в моей голове предупреждение.

Выставляя перед собой легендарный щит и надеясь на рикошет, понял, что голос совершенно не меняет своей ленивой тональности. Время будто бы превратилось в патоку, тогда как мозг заработал на пределе сил, выискивая возможность избежать печальных последствий. И тут щёлкнула лампочка безумия. Безумия и отваги!

– Маска… – я прекратил бесполезную попытку избежать удара и, наоборот, начал приседать, дабы удар пришёлся не по груди, выжигая на месте сердца дыру, а в лицо.

Край щита разлетелся в щепки. Стальной стержень, раскалённый от силы броска и трения с воздухом, сокрушающей мощью обрушился прямо на самую защищённую часть моего тела.

*ЗВЕНЬК*

Сила удара была таковой, что послышался треск шейных позвонков. Звуки и зрение пропали, а всё, что я сумел различить – это череда системных сообщений, свидетельствующих о нанесении урона:

*Получена травма: перелом шеи

Получена травма: сотрясение головного мозга

Получена травма: отслоение сетчатки

…

Получена травма…

Получена травма: перелом носовой кости

Получена травма: перелом верхней челюсти

…

Суммарный урон составляет 215 единиц в секунду*

Почему перед глазами не мелькают кадры из прошлой и нынешней жизни? Почему не вижу лиц близких мне людей, своего младенчества, отрочества и юности? Где всё это? Неужели моя жизнь была настолько пуста, что на грани смерти нечего вспомнить? Или же сознание, зная о перерождении, игнорирует нагоняемый им же страх? И лишь боль тревогой передаёт десятки, сотни, а может и тысячи импульсов в мозг… Не знаю…

Боли нет… Ничего нет… И даже сознание ускользает. А что, если его тоже нет и всё происходящее – иллюзия? Собственно, как и эти расплывающиеся перед глазами системные сообщения. Но самый главный вопрос, который актуален, даже если всё вокруг – плод больного воображения, а сам я лежу в дурке, свихнувшись от «подарка» бывшей, звучит так: НЕУЖЕЛИ ТВАРЬ ОСТАНЕТСЯ БЕЗНАКАЗАННОЙ?