— Но в нынешнем состоянии Учитель не сможет призвать зверя души. — Элиар все еще не понимал, к чему так аккуратно клонит Первый ученик.

Яниэр медленно кивнул, соглашаясь.

— Душа Учителя еще не окончательно отделилась от тела, хотя очень близка к этому… — подтвердил он. — Сейчас она блуждает где-то неподалеку, в иллюзорном царстве снов. В этом необъятном царстве каждый миг появляются и исчезают сотни миров предсмертных видений тяжело больных и умирающих людей. Это их последняя обитель: когда душа покидает ее, она покидает и тело. Можно попытаться проникнуть в мир предсмертных видений Учителя и убедить его призвать красного феникса. Ты Видящий, Элирион. Ты видишь ясно всегда: и в проявленном, и в непроявленном тонком мире, и в иллюзиях, и во снах, и в предсмертных видениях, и во всех неслучившихся реальностях. Ты сможешь найти душу Учителя, сможешь вспомнить ее и узнать. Во время призыва красного феникса я поддержу тело мессира своей жизненной энергией. Ее должно хватить, так что не беспокойся: ничто не будет угрожать Учителю. После этого ты сделаешь то же самое: призовешь зверя души и, воспользовавшись своей способностью поглощать чужую энергию, на духовном плане вытянешь черный цвет, отравляющий лотосную кровь Красного Феникса. Тьма, вошедшая в его сердце, с кровью течет по жилам. Ты должен будешь полностью поглотить ее, не оставив ни капли.

Элиар молча слушал это поразительное откровение, не зная, что чувствует по этому поводу.

— Почему ты молчал? — только и спросил он.

— Это очень опасно. — Яниэр развел руками. — И я вовсе не уверен, что настолько опасный план в самом деле получится реализовать. Но, во всяком случае, ты сможешь попрощаться с Учителем. Это я могу гарантировать.

Элиар крепко задумался. Теперь ему стало ясно, почему Яниэр усомнился в том, что он согласится на эту затею: во время ухода в иллюзорное царство снов и призыва астральных сущностей их с Учителем тела в реальном мире станут совершенно беззащитны.

Да, как ни посмотри, а это крайне рискованный план. Но, похоже, другого выбора нет: иначе Учитель снова умрет, и снова по его вине. В третий раз ему не пережить этого.

— Ты можешь решить, что риск есть только для Учителя, но, повторюсь, не меньший риск существует и для тебя самого, — еще раз серьезно предупредил Яниэр. — Когда Красного Феникса не станет, мир его предсмертных видений разрушится в то же мгновение. Если твоя теневая проекция в это время будет находиться внутри, ты тоже погибнешь.

— Я не страшусь смерти. — Элиар нетерпеливо пожал плечами. Ему казалось, это и так понятно. — Если кто из нас двоих и должен погибнуть, так это я.

— Учитель может умереть в любой момент, а значит…

— Значит, нужно поспешить, — перебил его Элиар, не желая напрасно тратить и без того утекающее меж пальцев время. — Что я должен делать?

— Сейчас, когда Учитель при смерти, его ментальная защита очень слаба и не представляет трудностей для проникновения в сознание, — объяснил Яниэр. — Однако, оказавшись в мире предсмертных видений, будь крайне осторожен и деликатен: любая оплошность будет стоить Учителю жизни, а вместе с ним и тебе.

— Я понял, — просто сказал Элиар. — Я согласен.

Яниэр благодарственно поклонился и первым подошел к нему, широко раскрывая объятия.

— Омой сердце Учителя алым цветом, — напутственно произнес Первый ученик, и голос его был необычайно торжественным.

От легкого касания рук соученика Элиар подспудно почувствовал тревогу. Может ли он доверять Яниэру настолько? Может ли он и в самом деле доверить ему собственную жизнь и, самое главное, драгоценную жизнь Учителя? И не поздно ли задаваться такими вопросами, когда они уже зашли так далеко?

Конечно, верная Шеата тоже будет здесь, будет защищать его от опасности… но, случись что-то непредвиденное, против могущественного и хитроумного Белого Журавля ей не выстоять. К тому же без поддержки Яниэра тело Учителя естественным образом очень скоро достигнет истощения…

В душе шевельнулось и окрепло смутное предчувствие беды. Сердце захолонуло.

Пока Элиар размышлял над этими непростыми вопросами, Яниэр чуть отстранился и, не размыкая до конца дружественных объятий, не отводя от его лица внимательных строгих глаз, вдруг сделал то, чего так сложно было ожидать в час объединившей их трагедии. Элиар почувствовал мощную вспышку чужой духовной силы… увы, слишком поздно, чтобы что-то успеть предпринять. Показалось, в него ударила молния: внезапная боль обожгла и горячей волной окатила с головы до ног.

Изящные, опасные руки Яниэра до поры прятались в глубоких рукавах — вместе с оружием, которым он, не задумываясь, поразил его со спины. То был подлинный удар врачевателя — безошибочный, безжалостный, хирургически точный. Элиар только охнул, и изо рта его выплеснулась темная кровь: белый ритуальный нож, в нужном месте пробив защиту грудной клетки, протиснулся меж ребрами и вошел аккурат в сердце, в пылающее честное сердце дракона.

Доброта и жестокость на поверку нередко оказываются одним и тем же.

— Ше… ата… — задыхаясь, едва слышно прохрипел Черный жрец, надеясь позвать на помощь приближенную. Надеясь, что она снова спасет его, явится вовремя, как совсем недавно в Красных скалах, когда ситуация была так же безнадежна… Вместе с именем Первого иерарха из уголка рта вытекла тонкая солоноватая струйка.

— Не сопротивляйся, — с убийственным спокойствием попросил Яниэр, одной рукой как ни в чем не бывало продолжая придерживать его за плечо. В глазах Первого ученика стыли бритвенно-острые осколки голубого льда: смотреть в них было невозможно. — Не трать необходимые нам силы на борьбу, иначе умрешь напрасно. Теперь ты в любом случае умрешь, но, послушав меня, получишь шанс спасти Учителя. Разве не этого ты желал? Я исполнил твое пожелание. И я исполнил свой долг.

Элиар хотел что-то сказать в ответ, но не мог даже вдохнуть, не мог восстановить дыхание, сбитое этим неожиданным подлым ударом. Он чувствовал, как от застрявшего в сердце длинного узкого клинка во все стороны растекается странный холод. Черным цветом наружу выплеснулась кровь — антрацитовое сияние черного солнца. Холодно, как же холодно… Узнаваемая магия Яниэра… Холод снаружи, холод внутри… проклятье…

— С твоего позволения я сыграю нужную мелодию. — Яниэр отступил на несколько шагов и уверенным движением коснулся струн своей кифары смерти.

Музыка обрушилась на него ледяной волной, и Элиару захотелось кричать от звуков, что он услышал. Вдребезги разбивая его самоконтроль, живая и нервная мелодия болезненно задевала самые глубинные, потаенные струны его собственной души и как будто разрывала связи между ним и этим миром. Музыка лилась. Реальность таяла и угасала. Мелодия окутала его душу, спеленала и лишила возможности сопротивляться. Как когда-то в прежние дни, он снова недооценил вероломного Первого ученика и снова поплатился за свою беспечность.

— Царство снов находится на самой границе с тонким миром. — Сдержанный голос Яниэра донесся до сознания сквозь влажную предобморочную пелену. — Зыбкие образы его могут сильно отличаться от привычных нам. Чтобы проникнуть в предсмертные видения Учителя, ты и сам должен оказаться на границе жизни и смерти…

Элиар с трудом улавливал нить происходящего. Красные покои вокруг него принялись кружиться и уплывать куда-то по реке бесцветия. Он был одновременно здесь и не здесь. Неужели это конец? Неужели таков и будет его конец…

Это еще жизнь или уже смерть? Или особое состояние не-жизни и не-смерти?

Горлом шла кровь. Ноты сплетались в узоры, властно увлекая в странные переливчатые лабиринты других миров. Послышались шепоты ветра, в черном небе над головой показался отточенный белый серп луны. Капли призрачного дождя полетели в лицо и заставили зажмуриться. Элиар был одновременно взбешен, испуган и… благодарен?

Он всего лишь жертва. Он не столь важен, как Учитель. Пусть будет так.

— Слушай очень внимательно… следуй точно за мелодией… — со странными тягучими интонациями продолжал говорить Яниэр. Неверный ночной свет набросил вуаль на его лицо, в голосе зазвенели льдинки. Не замолкая ни на миг, Яниэр не давал ему отвлечься, не оставлял со страшной музыкой наедине. — Не подведи Учителя и сделай что должен. В предсмертных видениях время течет иначе, медленнее, так что у тебя будет крохотный зазор, совсем небольшой запас. Но не обольщайся: помни, что времени все равно очень мало. Поторопись. Не удивляйся ничему, что увидишь, и постарайся не забыть, зачем ты там. Желаю удачи…