– Согласен, – ответил следователь.

…На улице меня ждал мужчина такого же возраста, что и Петр Семин. Представился Борисом. Незнакомец был достаточно скромным, даже застенчивым.

– В спецслужбах служили? – спросил я.

– Нет, обычный полковник строительных войск.

– А с Петром Семиным давно работаете?

– Третий месяц уже.

Тогда я задал ему ключевой вопрос:

– И зарплату, наверное, хорошую получаете?

Мне важно было знать, не занимается ли мой клиент обманом людей? Полковник смущенно пожал плечами:

– Если честно, пока еще ничего не получил… Только в перспективе.

– Но заочно, наверное, много заработали?

Полковник усмехнулся. По-моему, он и сам не очень верил в будущую зарплату.

– А вам не кажется, – продолжил я, – что вы зря теряете время? Три месяца работать и ничего не иметь… Получите ли что-то в дальнейшем? Ведь неизвестно, когда он выйдет на свободу.

Подполковник опустил голову, потом махнул рукой и тихо сказал:

– А что делать? Других вариантов нет.

Я сочувственно посмотрел на него.

– Ну ладно, вольному – воля… Я думаю, вашего генерал-полковника скоро выпустят. Не такое уж значимое преступление он совершил. Просто местное отделение милиции решило его наказать за строптивый характер.

Я был уверен, что это так. Никто не собирался продлевать ему заключение под стражей. «Ну, отсидит он два месяца под арестом, а потом следователь ему этот срок не продлит», – думал я и оказался прав. Но дальше начались новые приключения…

Время от времени я посещал Петра Семина в Бутырке и уже не реагировал на поручения, которые он мне давал: позвонить в Кремль, связаться с премьер-министром или его заместителем… Мне было смешно. «Пускай дурит своих подчиненных, а со мной это не пройдет», – думал я.

Но однажды был весьма удивлен. Как-то раздался звонок мобильного телефона. Я взял трубку и услышал голос Семина. Он обратился ко мне по имени-отчеству, но почти сразу перешел на «ты».

– Послушай, тут такое дело, – сказал он. – Со мной сидит один человек. Позвоните генеральному прокурору, сошлитесь на меня и передайте, что…

Дальше Семин начал говорить все, что касалось этого человека. Тут я понял, что, скорее всего, он в очередной раз «разводит» какого-то сокамерника. А может, просто показывает свою значимость. Ну как же, он звонит из камеры адвокату, ссылается на генерального прокурора!

Поскольку в то время все звонки на мобильный были платными, я решил закончить разговор.

– Алло, я плохо слышу! – сказал я. – Связи нет! – И нажал на кнопку отбоя.

Через несколько секунд телефон зазвонил вновь. На дисплее снова высветился номер Семина.

– Нас разъединили, – сказал он. – Тебе надо еще позвонить министру юстиции, – он опять назвал имя-отчество, – сослаться на меня и передать ему, что я должен выйти максимум через неделю, потому что впереди очень важное совещание. – И опять он начал называть громкие должности и фамилии.

Я не стал дослушивать этот бред, а просто положил трубку на сиденье своего автомобиля и продолжил движение, время от времени поднося трубку к уху и говоря: да, я понял… хорошо, сделаю…

Я решил, что Семина перевели в новую камеру, и он там зарабатывает определенный авторитет.

Но все это были цветочки. Ягодки ждали меня позже…

Однажды я проехал в городской суд на судебное заседание по поводу меры пресечения, которую мы пытались обжаловать. Я очень торопился, так как опаздывал.

Зазвонил мобильный. Я взял трубку и услышал незнакомый голос. Человек обратился ко мне по имени-отчеству.

– С вами будет говорить генерал-полковник ГРУ Петр Сергеевич Семин.

– Алло, это я, – раздался знакомый голос Семина.

– А кто сейчас со мной разговаривал? – спросил я.

– Да это конвоиры из службы доставки заключенных в Московский городской суд.

«Надо же, – подумал я с усмешкой, – он уже и конвоира „развел“!» До чего уж конвоиры тертые калачи, тем более те, кто обеспечивает доставку заключенных! Они много таких «кренделей» видели. Неужели Семину удалось так одурачить конвоира, что тот представил его генерал-полковником ГРУ? Вот это да! Это человек, который должен обладать необыкновенным талантом! Я не знаю, мошенник он или нет, кого он обманул, так как пока Семин проходил по статье «хулиганство». Но в том, что он незаурядный человек, я уже успел убедиться.

Вскоре суд действительно освободил Петра Семина.

Когда я вышел из зала, вся команда во главе с Борисом ждала меня на улице.

– Ну что, освободили? – обрадованно спросил он. – А когда его можно забрать?

– Пока нельзя. Он должен вернуться в изолятор, там распишется в бумаге, что его освободили, получит свои вещи. Короче, максимум через два часа вы его увидите.

– А куда нам ехать?

– В изолятор, в Бутырку…

«Ну что ж, – подумал я, – вот и закончилось мое очередное дело…»

По дороге в офис я позвонил капитану Онищенко и рассказал ему, что городской суд освободил Семина.

– Я в курсе, – ответил следователь. – Мы не обжаловали решение. Он посидел, его наказали. Может быть, поумнеет.

– Что вы думаете делать дальше?

– Не знаю. В принципе, для меня он не представляет интереса. Так что если вы хотите писать ходатайство о прекращении уголовного дела, то можете делать это.

– Отлично. Тогда я подъеду к вам?

– Хорошо, – согласился Онищенко, – только через неделю. Это время я буду очень занят.

Через четыре дня я сидел в своем офисе. Неожиданно у дверей остановилась черная «Волга» с тонированными стеклами, с кучей антенн на крыше, с подфарниками синего цвета. Из машины вышел человек, открыл заднюю дверь. Оттуда, в дорогом костюме, в белоснежной рубашке, появился Петр Семин. Степенно войдя в офис, он подошел ко мне, поздоровался и спросил:

– Ну, какие новости?

– Вот, готовлю ходатайство о прекращении уголовного дела, – ответил я.

– Естественно, – покровительственным тоном произнес Семин, как бы играя на своих сопровождающих, – куда они денутся! Я связался с их руководителем, генеральным прокурором, позвонил в Минюст, – он называл каждого по имени-отчеству, – обрисовал ситуацию. Тут же дело было прекращено.

Я кивнул головой, словно подтверждая, что все это – его заслуга. «Ладно, – думал я, – пусть он работает на публику, если она ему верит!»

– Ну что, Петр Сергеевич, думаю, что через неделю дело будет прекращено. Успехов на вашем поприще! – Я пожал ему руку на прощание и улыбнулся. Увидев мою снисходительную улыбку, он понял, что его «расшифровали», деловито кивнул головой, похлопал меня по плечу, как бы показывая свое превосходство, и заторопился в машину.

Капитан Онищенко не обманул. Через несколько дней ходатайство было подписано, и дело в отношении Петра Семина прекратили. После этого я и с этим подзащитным не соприкасался. В криминальных новостях, которые регулярно шли по телевидению, часто показывали мошенников в форме генералов. Я вглядывался в экран, отыскивая знакомое лицо, но без успеха. Правда, таких, как он, по столичной земле ходит немало…

Позже я встретил знакомого действующего генерала спецслужб и рассказал историю про лжегенерала ГРУ, рассчитывая удивить моего собеседника, но он в ответ рассказал, что они давно разрабатывают двух людей, которые выдают себя за братьев президента, хотя всем посвященным хорошо известно, что у президента нет братьев. «Ходят такие самозванцы и дурят людей, – добавил он, – схема не нова».

А чуть позже я узнал, что Петр Семин не являлся даже гэрэушником. Обычный прапорщик, взрывник одного из подразделений ВДВ. Его коллеги сказали, что он был неплохим специалистом по взрывному делу.

Позже я не раз слышал похожие истории про таких мошенников. Почерк все время был один и тот же. Авантюрист сначала должен показать значимость своей фигуры, чтобы ему поверили, затем раскрутить будущую жертву и позже ее кинуть.

Один из криминальных авторитетов московской группировки в прошлом, а ныне бизнесмен был привлечен к ответственности и помещен в следственный изолятор. Через какое-то время к нему в камеру перевели мужчину, который выдавал себя за генерал-лейтенанта Вооруженных сил. Когда мой клиент сказал мне об этом, я спросил, а точно ли он генерал-лейтенант? Ведь тот же генерал-полковник Олейник, начальник финансовой части Министерства обороны, проходящий по одному из уголовных дел, сидел в спецблоке «Матросская Тишина» вместе с остальными заключенными, хотя спецблок – это всегда отдельные камеры максимум на четыре человека. Но характерная черта для тех военных – их дела вела Главная военная прокуратура, которая осуществляет юрисдикцию по уголовным делам военнослужащих. Если же дело ведет гражданская организация – прокуратура или отделение милиции, то это не военный.