Но особенно поразительными были глаза у Даала.

Никс сглотнула, припомнив, как менялся их цвет в зависимости от его настроения. Становились ледяными, когда он злился. Чуть мутнели и заволакивались влагой, когда он думал о доме. Темнели до густо-синего, когда в нем вспыхивала страсть.

Опять кольнуло чувство вины…

Джейс отстранил ее, напомнив о предстоящей задаче.

– Почему Фенн не отвечает?

Никс взяла себя в руки и повернулась лицом к двери.

– Наверное, он и впрямь очень устал. Как и сказал Хиск.

– Устал или нет, но он нам нужен.

– Да, нужен.

Никс постучала еще раз, уже сильнее.

Наконец из-за двери устало прохрипели:

– Да подождите вы там…

Послышались шарканье, какой-то стук и приглушенное ругательство. Дверь распахнулась. Фенн оперся о косяк. На нем были все те же узкие штаны и свободная рубашка, что и всегда. Единственными послаблениями, которые он себе позволил, были лишь пара незастегнутых пуговиц и отсутствие обуви.

Судя по всему, если судонаправителю и удалось поспать, то разве что урывками. Его белоснежные волосы, обычно гладко прилизанные, торчали вкривь и вкось слипшимися вихрами. Темно-зеленые, словно мох, глаза налились кровью, веки набрякли и потемнели. Фенн был самым молодым в команде Даранта, всего на семь лет старше Никс, но в данный момент он выглядел каким-то постаревшим и изможденным. Возвращение в родной Восточный Венец явно взяло с него свою дань.

И все же ему удалось заметить присутствие Джейса.

– А, ты уже вернулся… Ну и как ваши с Крайшем успехи?

– Неплохо, – отозвался Джейс. – Хотя мы могли бы добиться большего, если б ты присоединился к нам.

– Я был бы скорее помехой. Уж поверь мне.

– Они раздобыли примерную карту Пустоземья, – сообщила Никс.

– Правда? – В глазах у Фенна вспыхнул обычный для него живой интерес. – И каково же происхождение этой карты? Есть ли у вас какие-либо основания полагать, что это нечто большее, чем просто плод чьей-то фантазии, не имеющий никакого отношения к действительности?

– Крайш завоевал доверие одного иеромонаха из школы в Толтоке – человека, чьи исследования сосредоточены на истории Пустоземья.

– Как его звали?

Джейс наморщил нос, словно пытаясь унюхать ответ.

– Ранда хи… Точно не помню, но вроде…

– Ранда хи Ленк?

Джейс выпрямился, высоко подняв брови.

– Верно. Он уже старик, но в юности провел десять лет, прочесывая некрополи на границе с Пустоземьем. И обнаружил в одном старом склепе тайник с текстами, запечатанными в медном сундуке. Даже свитки там были сделаны из меди.

Взгляд Фенна вдруг стал задумчивым.

– Ленк всегда был хорошим ученым…

Никс нахмурилась.

– Ты его знал?

Судонаправитель пожал плечами.

– В другой жизни.

Никс хотелось надавить на него. Она знала, что при своих нынешних умениях Фенн наверняка целенаправленно изучал судонаправительское ремесло. «Может, даже именно в этой школе?»

– Давайте-ка поднимемся в рубку и взглянем на эту вашу карту, – предложил Фенн.

Перед уходом он вернулся в свою каюту за ботинками, в спешке просто прихватив их с собой. Никс подозревала, что такое возродившееся оживление было вызвано не столько академическим интересом Фенна к карте, сколько вероятностью того, что она подстегнет их поскорей покинуть эти земли.

Выскочив в коридор, судонаправитель первым пошел к лестнице, ведущей в рулевую рубку.

– Вы привезли оригинал медного свитка?

– Нам лишь разрешили снять копию, – признался Джейс. – Что мы и сделали. Не только с карты, но и с нескольких других медных свитков. Имеющих отношение к карте.

– Очень хорошо. Нам также следует…

Фенн остановился так резко, что Никс налетела на него сзади. После чего, предупреждающе подняв руку, затолкал девушку себе за спину.

– Что такое? – удивился Джейс.

– Не высовывайся!

Никс заглянула через плечо Фенна, силясь понять, что его так встревожило. Длинный коридор казался пустым, в основном темный и освещенный лишь парой железных ламп на стенах. Их промасленные фитили мерцали, иногда и вовсе погружая его во тьму.

Никс как следует присмотрелась.

– Не вижу, что…

И тут наконец кое-что увидела, хотя истинную природу этого было трудно распознать. Что-то вроде промелькнуло в тени на уровне плеч, а когда зависло на месте, очертания его исчезли, растворившись на фоне деревянной обшивки, став невидимыми. Различить их можно было только в движении – и даже тогда неведомая тварь казалась скорее чем-то призрачным, чем реальным.

Тело существа, тонкое и длинное, похожее на змеиное – как минимум с руку Никс – покрывали темные полоски, которые напрочь сливались с тенями. Держалось оно в воздухе на паре больших полупрозрачных крыльев. Между чешуйчатых губ метался раздвоенный язык, словно пробуя воздух на вкус.

– Кезмек, – прошептал Фенн, произнеся это слово как ругательство. – Живое летающее оружие бхестийских наемных убийц.

Увиденное его вроде ничуть не удивило. Напротив, в его голосе звучала покорность судьбе, а может, даже и некоторое облегчение – как будто он ожидал появления подобной твари.

– Одна только капля его яда способна убить десятки людей, – предупредил Фенн.

Словно в подтверждение этих зловещих слов, кезмек издал тихое шипение, обнажив длинные острые клыки.

– Он привязан обуздывающим напевом к своему хозяину, – объяснил Фенн, оттирая Никс спиной. – И не вздумай даже пропеть хоть одну ноту, чтобы обуздать его! Кезмек молниеносен, его обучили наносить удар при любой угрозе его хозяину. Будь то напев или нож. Он будет убивать всех, кто попытается так или иначе дотянуться до него, пока не достигнет своей цели.

Джейс оттащил Никс еще дальше назад.

– Что он здесь делает?

– Это охотник, коварный и неотвратимый, сосредоточенный исключительно на запахе крови своей цели… – Не сводя глаз с призрачной твари, Фенн уверенно добавил: – Моей крови.

Никс все пыталась унять сердце, которое гулко колотилось где-то у горла.

– Кто… Кто его прислал?

– Мой дядя, – сказал Фенн. – Он явно знает, что я вернулся в Венец.

Устало вздохнув, Даал стал подниматься из глубин корабля на среднюю палубу.

Мокрый кожаный костюм для полетов он уже снял, переодевшись в сухие штаны и свободную рубашку. Даже согревшись, Даал находил такую одежду не слишком удобной: ткань была намного грубее гладких шкур морских животных, которые использовались для этих целей в Приюте. Хуже всего были жесткие кожаные сапоги. Сидели они хорошо, но все равно натирали ноги при каждом шаге. Дома Даал ходил босиком, лишь изредка надевая сандалии. Громоздкие сапожищи казались тяжелыми, как свинец, отчего создавалось впечатление, что едва волочишь ноги.

И все же что на самом деле тяготило его, так это его собственное сердце. Он никак не мог выбросить из головы картину того, как Никс поспешно устремляется в трюм корабля вместе с Баашалийей – судя по всему, заметив его снижение на спине у Пиллара. Даже такое незначительное пренебрежение больно ранило его.

– Как думаешь, для чего нас созвали? – спросила Тамрин, поспешая вверх по трапу на шаг позади Даала.

Он оглянулся.

– Когда мы спускались сквозь грозовые облака, я заметил внизу Джейса и Крайша. Похоже, они вернулись из Бхестийи с какими-то важными известиями.

Тамрин просто пожала плечами. Она была на два года старше Даала и быстро поднялась до положения его заместительницы – «второго седла», летая на рааш’ке по имени Хеффа. Та была самкой, поменьше остальных, но компенсировала недостаток габаритов скоростью и проворством, способными дать фору многим самцам. Так что Тамрин быстро завоевала свою должность, которой очень гордилась.

И не только ею.

Происходила она из семьи чистокровных пантеанцев и даже сейчас ходила с прямой спиной и презрительным выражением на лице. Ее зеленые волосы были коротко подстрижены, отчего заостренные уши еще больше бросались в глаза. В темном проеме трапа глаза Тамрин сияли изумрудными искорками, отражая тусклый свет лампы.