В свои почти пятьдесят он выглядел более чем грозно, выше среднего роста и всегда подтянут, весом под сто сорок килограмм, гладко выбрит несмотря на вошедшую в моду бороду. Но сегодня Борис думал и потому шёл сутулясь словно вжавшись в свою куртку опустив голову так, что из под капюшона была виден лишь подбородок.

Его волновало последнее его назначение сюда в Сибирь, где нечисть активизировалась словно повинуясь невиданной тяге устраивала уже не тайно свои бесчинства. И такая активность тревожила оперативника, который ранее уже объездил почти все горячие точки планеты зачищая заброшенные пустыри от мятежных духов, гоблинов, вампиров и даже материализованных демонов. Степень активности в сибирском регионе, который на словах мистиков почему-то назывался четвёртым, могла быть сопоставима лишь с военным временем и именно это угнетало.

Институт имени Бехтерева не ошибался, не мог ошибиться и от этого становилось еще печальней, в маленьком городке не разменявшим и миллиона жителей что-то намечалось. Словно бурлящее в кастрюле молоко, в любой момент, если его не помешать создаст коллапс всему вокруг себя.

— Ой, извините! — прозвучало снизу ровно после того, как в мужчину что-то мягко впечаталось.

Борис поднял свой взгляд и дружелюбно улыбнулся, трём девочкам студенткам, пускай и выглядящим совсем одинаково, одетым как по лекалу с небольшими отклонениями от моды. Студентки третьего курса, заболтавшись то ли с друг дружкой, то ли дурачась не увидели угрюмо бредущего препятствия и одна из них идя вперёд спиной столкнулась с ним. Звонкий смех удалялся, девушки обогнули Бориса оставляя за собой шлейф каких-то духов и звук цоканья каблучков осенних сапожек, из под которых заманчиво уходили наверх обтянутые колготками ноги, вплоть до самых краёв курток, чуть ниже ягодичных мышц.

За все те годы сколько Борис сражается с нечистью, он не успел насладится раздольным образом жизни, как раз с того момента, когда его завербовали в институтские ряды всё и закончилось. В институте о любом лишнем внимании в твою сторону необходимо было докладывать, а не доложишь, решишь что это просто так и тобой интересуются, просто потому что ты обаятельный - погубишь всех. И подчас было сложно, ведь пока ты молод и красив ты постоянно пользуешься женским вниманием, но с годами всё закончилось, вот и теперь в него могут просто врезаться и спеша по своим делам даже не одарить кокетливым взглядом.

Работа учила отделять мирных жителей от нечисти, спасать мирных жителей, помогать им, даже если они - обычные люди, не замечают этого, совсем как те три девчонки. Не все герои носят плащи, некоторые носят черные дутые куртки под которыми удобно прятать бронежилет и пистолет Стечкина с парой запасных магазинов.

На первый взгляд, ничто не указывало на то, что тут в Сибири, творилось настоящее крошево, к примеру, раньше если бы он обнаружил воплощенного демона он незамедлительно бы отрапортовал бы наверх и уже к вечеру бы готовил задержание. Однако сейчас, не атакующий демон был редкостью, а группы задержания не успевали выспаться, сменяя друг друга, сутки через сутки и каждая ночь была настоящим адом. Спецназ института вот уже пару месяцев как, находился на казарменном положении, а в этих самых казармах стойко ощущался запах алкоголя и курений, что называется знакомых с детства. Без этого люди просто не могли уснуть. И это было не мудрено, сегодня днем ты обезоруживаешь ведьму пожирающую соседского ребёнка, вечером ты уничтожаешь демона взявшего в заложники тиктокера по глупости запилившего видео на кладбище, а ночью обезоруживаешь подселенца, завладевшего телом идиота и объявившего себя богом.

“И ведь каждый, кто объявляет себя богом ищет обязательно невинной крови...” — рассуждал Борис у себя в голове, — “Ну, считаешь себя богом, зачем в школы и сады идёшь, попробуй штурмани хотя бы нас, институтских, или другую какую структуру вооруженную до зубов? Ты же мать твою бог? Слабо? Ну значит не бог ты, а звездобол-обыкновенный!”

Телефон заиграл быстрой ритмичной мелодией, запел красивый оперный голос, назначенный на один контакт Найтвиш голосил по полной. Крепкие пальцы вынули из кармана старенький четвёртый айфон на потрескавшемся экране которого высвечивалась надпись: Любимая.

Борис мог бы и не смотреть и ответить сразу, но почему-то ритуал проверять входящие вошел в привычку.

— Да?.. — протянул он.

— Ты в универе? — спросила Анжелика.

— Да товарищ полковник. — улыбнулся Борис, крупными белыми зубами.

— Давай, не надо этого! Я жду тебя на парковке у сибирских блинов. — сообщил телефон и на той стороне связи повесили трубку.

Хотя как можно повесить, то у чего нет провода оставалось загадкой, но устойчивое выражения людей помнящих проводные телефоны, гранёные стаканы для минералки проезд за две копейки всё ещё осталось в памяти.

Лика ждала его в ярко красной машине, это был Мерседес SL-класса 2017 года, на два места. Её аккуратно подстриженные светлые волосы спадали на бежевые ткани пиджака под которым угадывалась чуть расстегнутая белая блузка. Морщинки возле зелёных глаз всё ещё были видны, хотя острый овал лица уже пережил пару корректирующих операций, впрочем, как и немного увеличенные губы, которые сегодня оказались окрашены в тона чуть менее броские чем её карета.

Борис приоткрыл дверь и плюхнулся на сидение, от чего мерседес знатно качнуло.

— Привет. — улыбнулся он.

— О боже Боря, где твои ноги?! — удивилась Лика.

Борис было дело взглянул вниз, но вовремя одернул взгляд отворачиваясь.

— Ага-ага очень смешно…

— Нет я серьёзно, я не разглядела их сразу, что ты сделал? Ты надел камуфляж в городской местности и стал на половину невидимым?

— Слушай, хорош а, мне нравится камуфляж, они удобные, карманов много, в них можно… — он не договорил.

— Можно много чего на войне положить и за счёт этого выжить. Борь, ты подполковник спецподразделения, а ходишь как неформал. — укорила его супруга.

— Товарищ командир, это всё жена, она не стирает и не гладит, поэтому хожу в этом, у нас дома настоящее домашнее насилие, я прошу, нет я требую, отправить меня обратно на Донбасс.

— Зачем тебе на Донбасс? — смутилась Лика.

— Там мою кровь никто не пьёт. — прорычал Борис.

— Вот, я как раз об этом и пришла поговорить. — кивнула девушка, она выглядела на тридцать хотя они с Борисом были одногодки.

— О том, что нас дома не бывает, а над кроватью вместо зеркала как в былые годы уже наши портреты висят, чтобы мы не забыли, как у друг друга выглядим? — усмехнулся мужчина.

— Ты помнишь расстройство Ильи Стальнова? — вернула Лика супруга от шуток к реальности.

— Царствие ему небесное… — Борис в миг погрустнел и перекрестился.

— Да… — тоже грустно согласилась Анжелика вспоминая.

— Что он из прошлого и воевал за Марс?.. — начал перечислять Борис.

— За Фаэтон, ну да это не важно.

— Ну. — согласился Борис.

— Поехали, кое что покажу. — кивнула женщина и, алый мерседес рванул с места, не пропуская никого, минуя светофоры, и совершенно наплевав на камеры ограничения скорости и фиксации стоп-линий.

Здание где проводился допрос вросло глубоко в землю подвалами, где помимо архивов находились ещё и комнаты задержания и следственные кабинеты. Словно айсберг оно имело лишь четыре надземных этажа и целых пятнадцать подземных.

Борис никогда не был тут, ему не позволял его допуск, и правда, нечего делать командиру ударных групп в допросных и архивных.

Однако с Ликой сюда было можно и, она то и дело прикладывала свой пластиковый ключ к дверным проемам, или к сканирующим рамкам у которых дежурили вооруженные и бронированные люди. По глазам смотрящим сквозь балаклавы было понятно, они знали Бориса в лицо и уважали более чем, но инструкция велела всё делать правильно и поэтому оружие и мобильные телефоны забрали на самых верхних этажах. А на минус шестом этаже сразу после выхода из лифта Бориса снова обыскали и поинтересовались, есть ли у него с собой какие-нибудь артефакты.