— Что вы... делали... вчера? — спросила она у Стеф и Джибрил. Прозвучало это так, словно она откуда-то знала ответ заранее.

Стеф и Джибрил переглянулись.

— Вчера я сначала пыталась утихомирить протесты в городе, а потом смотрела, как ты играешь в тронном зале.

— Да. Все это время я была рядом.

Сиро возразила:

— Это было... позавчера. Девятнадцатого...

Стеф и Джибрил снова переглянулись. Не давая им времени на возражения, Сиро снова заговорила:

— А если я спрошу... где вы были... ночью?

Стеф и Джибрил попытались вспомнить... но почему-то ничего не приходило на ум. Сиро это, впрочем, совершенно не удивило.

— Хозяйка, а вы сами помните, что было вчера? — спросила Джибрил.

— Не помню. Но так... надо.

Это означало, что какую-то часть памяти потеряли все трое. То есть...

— Значит, игра проводилась в промежутке между позавчерашней ночью и вчерашним днем, — подытожила Джибрил, направившая все свои мысленные усилия на помощь хозяйке.

Сиро кивнула.

— Почему это? — склонив голову, непонимающе спросила Стеф.

— Между нами возникло непонимание из-за того, что в памяти Сиро случившееся выглядит не так, как в нашей. Но раз есть момент, который не помним мы все, это уже другой разговор.

Стеф все равно ничего не поняла. Джибрил попыталась объяснить еще проще:

— В игре участвовали мы все, а игроком был кто-то, кто мог повлиять на всех иманити, то есть их представитель.

Но Сиро хотела уточнить еще кое-что.

— Теперь... Стеф... Проверка.

— Да? Спрашивай что угодно.

Сиро уставилась на Стеф серьезно, как никогда прежде. Смущенная таким пристальным вниманием, Стеф застенчиво кашлянула, но не отвела взгляда. Дальше начало происходить нечто настолько странное, что ей понадобилось несколько мгновений, чтобы это осознать.

— А... Что... ты делаешь?

То ли Стеф чего-то не понимала, то ли она начала бредить... Но Сиро продолжала с очень серьезным видом смотреть ей в глаза, а ее ладошки тем временем...

— Лапаю тебя... за грудь, — пояснила она, продолжая старательно тискать Стеф.

— И... И как мне на это реагировать?..

Не меняясь в лице и не прекращая своих действий, Сиро вопросительно склонила голову набок:

— Не... возбуждает?

— Еще чего! Если бы возбуждало, это было бы странно!

Сиро удовлетворенно убрала руки, словно ожидала как раз такого ответа.

— Но я же... приказала тебе... влюбиться... разве нет?

— О...

И ведь правда, если Сиро, использовав Десять Заповедей, потребовала в себя влюбиться, Стеф должна была в этот момент что-то почувствовать. А раз нет... «Значит, на самом деле этого потребовал Сора», — сообразила наконец Стеф.

— Но, хозяйка... Вам не кажется, что эта проверка была излишней? — извиняющимся тоном спросила Джибрил.

— Кажется... — ответила Сиро совершенно невозмутимо.

— Что?

— Я и так... уже знала... что брат... настоящий...

— И зачем же тогда ты меня облапала, скажи на милость? — обиженно спросила Стеф, уже жалея о том, что так переживала за Сиро.

— В... благодарность.

— Какую еще благодарность?! Какая мне польза с того, что ты меня потрогала за гру... — начала возмущаться Стеф, но следующие слова Сиро заставили ее замолчать:

— Без... тебя... я бы... не сообразила. Так что...

Сиро вдруг задумалась, говорила ли она хоть когда-нибудь хоть кому-нибудь, кроме брата, то, что собиралась сейчас сказать Стеф. И поняла, что такого еще ни разу не случалось.

— С... пасибо... Стеф... — и, сказав это, Сиро смущенно отвела глаза и покраснела.

Стеф не нашлась, как отреагировать на эти слова и на это выражение лица.

И хотя Сиро ничего об этом не знала, в последующие дни Стеф изрядно намучилась, отчаянно убеждая саму себя в том, что вспышка теплого чувства, испытанная ею в тот миг по отношению к одиннадцатилетней девочке, ничего такого не значит.

— Значит, вы уже разобрались, что происходит, хозяйка? — спросила Джибрил, предоставив смущенной Стеф разбираться в своих чувствах самостоятельно.

— Мм...

Ставя на кон фигуру иманити, Сора рассчитывал, что Кламми — то есть Эльвен Гард в ее лице — выйдет с ним на контакт... Брат пригласил ее к себе и попытался переманить ее на свою сторону.

— У меня... остался... один... вопрос.

И очень важный: в какую же игру они играли? Но и на него Сиро уже почти нашла ответ. Брат знал, что Кламми, а вместе с ней и эльфы из Эльвен Гарда бросят ему вызов. А то, что память им начали подменять еще до завершения игры, означало, что это было сделано при помощи магии, а не Десяти Заповедей. Могла ли это быть какая-то игра эльфов? Нет. Решившись играть против Высших седьмого ранга, брат должен был учесть их способность жульничать с помощью магии.

— Братец... играет в игру... которую сделала... Джибрил.

Вне всяких сомнений, он должен был предложить противникам игру, исключающую возможность магического вмешательства. А из них всех создать такое была способна только Джибрил. Она была могущественной крылатой, и Сиро уже видела, как она сделала игру, создававшую параллельные миры.

— Я?..

— Джибрил... ты смогла бы... создать игру... стирающую память?.. — Сиро подумала, что Сора наверняка тоже спрашивал про это.

Джибрил задумалась. Что, если бы хозяйка попросила ее сделать такую игру?..

— В изолированном пространстве, как в «Материальных словах», — еще куда ни шло... Но мы же находимся в реальном мире...

— А если заодно... с эльфами?

— З... заодно?! С этими лесными дикарями?! — воскликнула Джибрил с нескрываемым отвращением. Судя по ее реакции, даже мысль о сотрудничестве с эльфами ее возмущала. Но она не смогла долго противиться пытливому взгляду Сиро и нехотя стала рассуждать: — Зависит от умений самих эльфов... но это вполне возможно. Мы сильно превосходим их по количеству используемой магической силы, но в мастерстве создания сложных заклинаний с эльфами не сравниться никому.

Раньше Джибрил ни за что не признала бы вслух, что уступает в чем-либо низшим расам. Но сейчас, желая загладить вину перед хозяйкой, в которой она позволила себе усомниться и которая все еще нуждалась в ее помощи, она готова была отбросить любую гордость.

— Допустим, если бы я дала им основу для своей игры в слова, а эльфы ее переделали... Тогда, быть может, действительно вышло бы создать магию, способную изменить реальность в таких масштабах.

Но и этого Сиро было недостаточно:

— А можешь... гарантировать... что они... не вплели бы туда какое-нибудь... жульничество?

— Могу, — уверенно ответила Джибрил. — Чтобы претворить в жизнь такое масштабное изменение реальности, нужно огромное количество магии, намного большее, чем доступно эльфам. Запускать такую игру пришлось бы мне самой. А я бы заметила, что в заклинание добавили что-то лишнее.

— Ты... уверена?..

— Уверена. Если все происходящее устроили при помощи магии, то затраты на это должны быть огромны... — Джибрил осмотрелась по сторонам, как бы прикидывая в уме количество использованной магии. — Говоря начистоту, почти столько же, сколько мне потребовалось во время Великой войны на то, чтобы обрушить небесную кару на столицу эльфов. Я хотела стереть весь город с лица земли, но, если я правильно помню, они пожертвовали жизнями трех тысяч своих магов и сумели избежать полного уничтожения столицы, — уточнила она таким тоном, словно это был сущий пустяк.

Сиро, которая ничему уже не удивлялась относительно Джибрил, пропустила это мимо ушей и погрузилась в дальнейшие раздумья. Но Стеф не удержалась от комментария:

— З... За что ты их так?!

Джибрил, проигнорировав ее вопрос, подытожила:

— После Великой войны эльфы сильно продвинулись в мастерстве использования магии, но количество магии, доступной им для использования, осталось тем же. Если стертая память — эффект игры, которую придумал хозяин, то в действие ее привела точно я. И жульничества я бы не допустила.