Винтовые двигатели катера остановились, и мы медленно подошли к нему. Двое парней ухватились за наши боковые поручни. На них были водонепроницаемые мешки, чёрные шерстяные шапки и свёрнутые спасательные жилеты на шее. Венера поднялась на ноги, когда нас подтянули к борту. «Пойдём со мной». Она кивнула на носилки. «Туда, куда он направляется, тебе идти не стоит».

Я оставил Гоутэ на произвол судьбы и поднялся по трапу следом за ней. Я чувствовал слабость и тошноту, а солёная вода, когда я пытался ухватиться за ограждение, принесла мне облегчение.

Обхватив грудь руками, словно замёрзший ребёнок, я шагнул в красное свечение. Раздавался тихий гул радиопереговоров, и между дюжиной или около того тел, скорчившихся в небольшом, обнесённом сталью отсеке, шёл негромкий обмен сообщениями. Все они лежали в герметичных мешках, расстёгнутых для проветривания. Рядом с каждым на чёрной нейлоновой сбруе висел шлем Protect, какой носят каноисты, с магазинами для 10-миллиметровой версии Heckler & Koch MP5. У всех были набедренные кобуры с пистолетами Glock 45-го калибра. Красный свет предназначался для защиты ночного зрения; там, в темноте, должно было что-то произойти, и, судя по всему, это должно было произойти скоро.

Одно из тел стояло и тихо говорило с женщиной. Её звали не Венера, а Ниша.

Затем он повернулся к группе: «Белый свет, люди. Белый свет».

Все закрыли глаза и прикрыли их руками, когда он запер дверь в переборке и нажал на ручку. Из коридора хлынул белый свет, затмевая красный. Я последовал за Нишей; как только дверь закрылась, мы замерли, моргая, в коридоре, отделанном каким-то искусственным шпоном. Воцарилась полная тишина, если не считать тихого гудения кондиционера из воздуховодов над нами. Наши резиновые подошвы скрипели по начищенному до блеска линолеуму, пока я шёл за Нишей по коридору, ожидая в любой момент появления отряда имперских штурмовиков.

Я разматывал бинт, проверяя телефон. Сигнал внезапно исчез. «Стой!»

Она обернулась. «В чём проблема?»

«Я не могу идти дальше». Я начал поворачиваться к красной комнате. «У меня нет сигнала. Двое парней в фургоне направляются в Антиб — там лодка, нам нужно знать, где она. Мне нужен сигнал».

«Вы говорите о Девятом мая?»

Я кивнул.

«Получили. Выехали из Вобана пару часов назад».

«Вы уже отслеживаете его?»

«Мы нападём на него, как только он пересечёт границу и войдёт в международные воды». Она повернулась в ту сторону, куда мы шли. «Пошли. Там тебя ждёт кое-кто, чтобы поговорить».

Мы подошли к ещё одной стальной двери, обшитой шпоном, рядом с ней – система доступа из нержавеющей стали. Она набрала код, раздался тихий звонок, и она открыла мне дверь.

С трёх сторон комнаты на нас светились ряды радаров и компьютерных экранов. Должно быть, это был оперативный центр. Около дюжины человек, все в штатском, тихо переговаривались по рациям и друг с другом, изучая экраны.

Комната была небольшой, метров пять на пять, с проводами, примотанными скотчем к полу и стенам; это не было постоянным предметом. В центре помещения возвышался большой командный стол. Рядом с ним стоял седовласый мужчина лет сорока в зелёной рубашке-поло, сосредоточенно разглядывая схемы, карты и фотографии вместе с двумя другими серьёзными лицами. Все трое держали кружки с дымящимся напитком, и никто из них не поднял глаз.

Когда мы с Нишей приблизились, я смог разглядеть спутниковые снимки Вобана и BSM, а затем и увеличенную версию своей фотографии из паспорта.

Седой наконец-то заметил наше присутствие. Он поднял бледное, измученное, покрытое шрамами от прыщей лицо.

Ниша подошла к одному из экранов компьютеров. «Ты командуешь?» — спросил я.

Он окинул меня быстрым взглядом. «Ты в порядке?»

Я пожал плечами.

Он кивнул в сторону Ниши, которая теперь держала телефон. «Я бы не стал заставлять его ждать».

"ВОЗ?"

Он не ответил, но мне он и не нужен был. Когда он повернулся и велел кому-то позвать медика, я дотащился до Ниши, плюхнулся в мягкое вращающееся кресло, но не смог сдержать очередной приступ кашля. Слизь выходила наружу, но сплюнуть было некуда, поэтому я вытащил воротник толстовки и использовал её содержимое. Я вытер рот рукавом, прежде чем взять телефон. Я положил телефон на стол; на дисплее горели две полоски сигнала.

«Ник?» — спросил Джордж. «Где…»

«Коллекционеры? Они мертвы. На лодке были не они, я думаю, это…»

«Стоп. Мне сейчас нужны две вещи. Во-первых: где остальная команда?»

«Оба мертвы. Тела уже у полиции…»

«Ты уверен, что они мертвы?»

Я сделал долгий, медленный, мучительный вдох. «Я видел, как умирает один, и слышал, как умирает другой».

«Хорошо. Вы были частью инцидента в Л'Ариане?»

"Да."

«Хорошо, мы можем это сдержать». Я слышал, как он отвернулся от микрофона и обратился к окружающим. Это была операция, которую трудно было отрицать: они стремились перекрыть все пути, ведущие к нам. Лотфи и Хубба-Хубба больше не были активами. Их списали с баланса Джорджа.

Я слышал одобрительный гул голосов вокруг Джорджа, когда он закончил передавать замечательную новость.

«Хорошо. Второе: устройство всё ещё на борту? Наши люди его перехватят».

«Слушай, Джордж, дело не в сборщиках на борту. Я же тебе сказал, они мертвы. Дело в источнике и Рэмси. Они убили команду и сборщиков, а деньги забрали».

«Знаем, сынок, мы вчера узнали. Долго им это не продержится».

Мы узнали вчера? Они знали? Почему, чёрт возьми, мы не знали?

«Что? Мы могли бы всё сделать по-другому… остальные двое были бы живы».

«Я же тебе говорю, сынок, я даже Богу не всё рассказываю. А это чёртово устройство всё ещё на месте? Они ещё не знают о его существовании — им нужно знать, там ли оно ещё».

Я недоверчиво покачал головой. «Что происходит? Ты их поднимаешь?»

«Все, что нам нужно, — это деньги».

«Ты просто так их отпустишь? Из-за них наши ребята погибли…»

«Ладно, сынок, вот как всё происходит. Всё кончено. Их отпускают, мы получаем деньги, мы получаем хаваллады, ты получаешь медика и хороший сон».

«Моя команда мертва, Джордж. Ты собираешься отпустить этих ублюдков?»

Он даже не остановился, чтобы перевести дух. «У меня другие планы на этих двоих. Не подведи меня сейчас. Тебе есть что терять, а резервов у тебя не будет».

Я на мгновение замолчал. Я вспомнил, как парни на надувных лодках целовали в обе щеки Гризболла и Кёрли и махали им рукой, когда они исчезали в ночи.

Джордж словно прочитал мои мысли. «Сынок, мне стоит о тебе беспокоиться?»

«Нет, Джордж», — сказал я. «Я знаю, что мне нужно сделать».

«Хорошо. Расскажи им об устройстве. Скоро встретимся».

Телефон замолчал, и я вернул трубку Нише. «На борту взрывное устройство».

Она повернулась к Грейхеду: «Саймон, у нас на борту определённо есть устройство».

Он резко поднял взгляд от своего стола.

«На верхней палубе, в диване за рулём, засунут пластиковый цилиндр. Противоугонного устройства нет… просто поверните цилиндр, выньте две батарейки АА, и всё в порядке. Я нарисую картинку».

Ниша уже приносила мне бумагу, когда информация передавалась в красную комнату через одного из радистов.

Один из медиков прибыл в тот момент, когда я начал рисовать схему устройства и его местоположение, стараясь не испачкать его слишком большим количеством крови.

У Грейхеда были другие мысли. «Экипажи, стоять на месте. 9 мая… Похоже, они перестали держаться берега и выходят в море. Должны пересечь линию через двадцать пять минут».

Сейчас в красной комнате кипела деятельность: члены экипажа надевали грудные обвязки, готовили оружие и, наконец, надевали средства защиты и спасательные жилеты.

Пока я сидел там, пытаясь отвлечься от гнева, заиграла мелодия из фильма «Миссия невыполнима». Все головы закружились, пытаясь понять, какой идиот пронёс мобильник в оперативный центр.

Я нажал зелёную кнопку, и Тэкери тут же заорал мне в ухо: «Лодка ушла, лодка ушла!» Я услышал на заднем плане голоса детей с «Ли». «На борту было двое: владелец лодки и его друг…»