И среди этих ожиданий, традиций, ритуалов – секс с Кевом на пляже Лимана.

Дети спят, Рози получила взбучку за позднее возвращение, я продезинфицировала все кухонные поверхности и загрузила посудомойку, которая теперь постанывает в темноте, а мы с Кевом ускользаем с виллы, тихонечко закрываем дверь и садимся на велосипеды, распаленные и взбудораженные столь непозволительным поведением. Сейчас я понимаю Рози. Я снова подросток. Вечер был насыщенным, у нас слипаются глаза, конечности плохо слушаются, но я лишь сильнее давлю на педали. Еду за мужем по пустой дороге мимо темных вилл, и только огоньки материка мигают в ночи. Лодки спят, остров отдыхает от приема гостей. Завтра он проснется и снова будет встречать туристов солнечными пляжами и живописными пейзажами, которые так и хочется фотографировать. Предстанет во всей своей красе. Навсегда проникнет в воспоминания тех, кому повезет здесь побывать.

Кев впереди, мы не разговариваем, просто едем.

Соленый воздух наполнен животной страстью, которая толкает нас все быстрее и быстрее вверх на холм, потом вниз, вверх на следующий и снова вниз. Мы достигаем вершины последнего холма, дыхание каждого из нас, тяжелое и частое, сливается в одно; вот и Лиман.

Наши тела похожи на этот пляж: изломанная линия скал, гладкий песок и наплывающие друг на друга волны. Я прислоняю велосипед к сосне и дотрагиваюсь пальцами до тонкой коры, тут Кев берет меня за волосы и наматывает их на кулак. Его губы целуют меня в шею, а грудь прижимается к спине. И волны бьются о берег одна за другой.

По небу, как капли краски, разбрызганы звезды, находиться сейчас рядом с океаном жутковато, но волнующе и романтично. Мы занимаемся любовью на пляже, погружаясь пальцами в песок, потом в дюнах, где я опускаюсь на четвереньки. Волны накатывают и накатывают. Мне нравится смотреть на них, когда я кончаю. Нравится кричать среди дюн, зная, что только волны услышат, как мне хорошо. Это помогает Кеву достичь оргазма.

Он держит меня за бедра и притягивает ближе к себе, я открываю глаза и теперь вижу всё четко. Клянусь, у подножия холма кто‑то прячется за большой сосной. Вот дерьмо. Сколько он уже здесь, сколько видел и слышал? Быстро отталкиваю Кева и одергиваю платье.

– Там кто‑то есть, – шепчу я и собираюсь встать.

– Где?

– Внизу, у сосен. Я видела, как он спрятался за дерево.

Но там уже никого нет. Тусклый уличный фонарь освещает велосипедную стойку и мусорный бак, морской ветер шелестит пакетом.

Кроме того, тени простираются до пляжа и пропадают в скалах. Кев застегивает шорты и слегка шлепает меня по заднице.

– Ничего не вижу.

Не отвожу взгляда от сосны; я‑то знаю, что видела.

– Он, наверное, следит за нами.

– Да ладно тебе. – Кев притягивает меня и целует в лоб. – И даже если так, уверен, ты потрясла его своим выступлением.

Мы прыгаем на велосипеды, катимся с холма и хихикаем, как подростки. Обычно после секса я расслабляюсь, но сейчас, даже несмотря на смех, мне тревожно. Не хочется ни спать, ни обниматься с Кевом. За нами наблюдали. Может, и сейчас наблюдают? Сбросив скорость, я оборачиваюсь и пристально оглядываю вершину холма. Ничего. Никого. Наше место, наша традиция, наш секс испорчены. Но Кев кричит, чтобы я догоняла.

Мы возвращаемся по дорожке вдоль пляжа и заходим в сонный дом, мечтая лечь в постель и прижаться друг к другу. Иду проверить детей. Рози похрапывает, волосы у нее еще мокрые после бассейна. В душной комнате пахнет хлоркой. По крайней мере, дочка провела это время с родителями Кева. Даже если и опоздала, она была под присмотром, скорее всего, поглощала безалкогольные коктейли и жареных кальмаров.

Иногда я стою над кроватью, смотрю на Рози и пытаюсь угадать, что ей снится. Иногда тянусь, желая погладить ее по голове и боясь прикоснуться. А иногда спешно покидаю комнату, чтобы она не услышала, как я плачу. Только мы с ней знаем всё о нашем прошлом.

Кев по-быстрому принимает душ, а я толстым слоем намазываю крем и втираю до тех пор, пока не буду уверена, что завтра утром лицо разгладится. Вид из нашей спальни открывается на океан, я распахиваю окно и впитываю в себя музыку пляжа: шум прибоя и крики дерущихся чаек. Утром те же чайки разбудят нас, топая по жестяной крыше. На соснах поднимут крик вороны. С залива понесется гул моторок, спешащих доставить газеты и свежую выпечку. Прибудет паром, его гудок раскатится по острову. В разных уголках затренькают велосипедные звонки. Наши выходные начнутся по-настоящему.

По дороге с пляжа я бросила взгляд на их виллу. Сквозь закрытые занавески слегка мерцал голубой свет экрана. Кто‑то из них не спал. Скорее всего, Элоиза размышляла о своем глупом и сумбурном поведении сегодня вечером, когда она ворвалась в наш дом. Очевидно, почувствовала угрозу в том, что я позаботилась о ее детях. Ну, может, хоть теперь поймет, насколько она бесполезная мать.

Кев выключает свет и еще мокрый ныряет в постель. После душа он побрызгался одеколоном, и, когда муж сгребает меня в охапку, я чувствую пряный аромат.

– И все‑таки она странная, – шепчу я Кеву. – Такая сдержанная, а тут вдруг вышла из себя. Не знала, что она так может. Когда говоришь с ней, она кажется такой спокойной.

– Думаю, она просто обкурилась.

Я усмехаюсь:

– И взбесилась.

– Не-а, просто обкурилась.

Он рассказывает мне, как в дюнах она разнюнилась из-за отношений со Скоттом. Меня разбирает смех, он щекочет изнутри. У меня есть любовь, есть Кев. А эта новость свежа и прекрасна, как соленый бриз, врывающийся в открытое окно. Элоиза демонстрирует миру свою идеальную жизнь, но теперь‑то я знаю правду: ее брак – подделка.

Мы лежим в тишине. Наверное, Кев задремал. А я бы еще пообсуждала Элоизу. Раньше я никогда не поднимала эту тему. Не хотела показывать, что мне не все равно. Ведь мне все равно. Но я ненавижу ложь, а Элоиза на самом деле вовсе не такая заботливая мать, как думают ее подписчики. Вовсе не идеальная жена. И вовсе не такая, какой ее видит Рози. Моя дочь ведется на гламурный образ и на количество подписчиков, которым Элоиза, возможно, приплачивает. Если бы мы когда‑нибудь поменялись местами и детьми, то вряд ли у Рози была бы чистая отглаженная одежда и какао по утрам в постель. Как только Кев начинает храпеть, я поворачиваюсь и беру телефон с тумбочки, захожу на страничку к Элоизе. Сегодня я впервые изучаю ее профиль по-настоящему. Шестьдесят тысяч подписчиков. Кто все эти люди? Прокручиваю ленту и внимательно рассматриваю фотографии фальшивой жизни. Вот Элоиза в саду, сажает тюльпаны, нацепив фартук. Коко в песочнице. Яблочный пирог, сто процентов купленный в магазине, лежит на клетчатом полотенце. Комментарии, восхваляющие ее прекрасную жизнь, в основном оставляют скучающие домохозяйки, живущие по соседству. Элоиза изо всех сил старается донести свой образ до поклонников, поэтому в ее постах мелькают слова «природа», «земля», «духовность», «материнство», «божественный», «благословенный», «благодарность» и «любовь». Но теперь я знаю правду. Она обманщица с разваливающимся браком, и мне бы хотелось подпортить ее чистенький образ.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.