Если в европейской России можно еще мечтать — и только мечтать — об одном культурном классе из землевладельцев, то в Сибири по историческим условиям, по составу населения, по условиям земледельческого хозяйства даже и мечтать об этом невозможно. Здесь образование должно составить силу и средства народной жизни, непосредственно разделяемое всем населением.

Только при известном развитии население найдет средства помочь себе.

Не забывая девиза, что от просвещения и привития знания на Востоке зависят наша сила, могущество, богатство и вся будущность его, пора нам обратить внимание на наш Восток, пора сделать что-нибудь и для него. Обширный сибирский край с его разнообразными нуждами требует разрешения в нем многих существенных вопросов, касающихся не только его одного исключительно, но и целого русского общества. Край богатый и разнообразный, пролежавший века без пользы, требует, наконец, разработки. Неизбежное соединение железною дорогою Дальнего Востока с центром России, т. е. Азии с Европой, должно вызвать в крае предприимчивость; необходимо, чтобы на помощь ей пришли наука и знания, иначе предприимчивость будет направлена не туда, куда следует, а задохнется под давлением невежества. В жизни края выступает целый ряд вопросов: колонизационный, торговый и промышленный, вопрос о прекращении ссылки, об уничтожении кабалы инородца и эмансипации азиатского раба наряду с освобождением других дает здесь другой жизни и света!». Не пора ли в самом деле дать свет этому краю?..

Наступающий момент сознательного отношения к своей истории. — Сибирь, как колония России. — Характер земледельческих колоний по определению Рошера. — Успехи развития колоний у различных народов. — Английская и испанская колонизация. — Всякая национальность вносит свой характер и институты. — Общие черты колоний. — Чего недостает русским колониям. — Необходимые условия процветания. — Будущность края.

Обозрев современное положение Востока и Сибири с ее современными нуждами и вопросами, совершенно естественно будет подвести итог ее прошлому существованию и выразить взгляд на будущее. Сделать это тем своевременнее, что край оканчивает 300-летие и вступает в новый фазис исторической жизни. Наступает время сознательно отнестись к его жизни, определить момент, переживаемый им, создать ему роль в будущем и рассмотреть те условия, которые могут благоприятствовать его развитию.

Русский народ своим расселением на севере и Востоке достаточно доказал свои колонизационные способности. Что России суждена по положению колонизаторская роль и что она сама похожа скорее на огромную колонию между Западом и Востоком, это угадывают европейские писатели, занимающиеся ее судьбой. Такой взгляд проведен Леруа Болье в последнем его сочинении о России[164]. Тем более характеристика колонии приложима к Сибири. Действительно, сравнение Сибири с Америкой весьма часто встречается и, так сказать, само напрашивается. «Вместо края, пригодного только для ссылки, Сибирь, и особенно Западная, — говорит одна статья по поводу трехсотлетия Сибири, — представляется обширным запасом земель для переселения того избытка русского населения, который, естественно, будет образовываться при существующей системе земледельческой культуры. Здесь наши «Соединенные Штаты» и ни одно государство не поставлено так выгодно, как Россия, в отношении возможности посылать своих эмигрантов не за моря, а селить у себя рядом»[165]. Другая статья по тому же поводу делает то же сближение. «Мы обращаемся к сравнению Сибири с другой страной, которая имеет много общего с ней в своем физическом устройстве и в первоначальной истории. Мы говорим о североамериканских Соединенных Штатах, которые отличаются от Сибири только своими южными провинциями и широким развитием береговой линии. Но причины быстрого развития Соединенных Штатов лежат не на юге, и притом близкое соседство с двумя океанами для американской республики важно только в торговом отношении; для Сибири есть другие выгодные условия, которые, может быть, даже перевешивают преимущества Америки: близость и соседство разных азиатских государств, которые надолго еще могут быть обширными рынками для нашей внешней торговли, обмен произведений собственно с европейской Россией и т. д. Рассматривая карту Америки, невольно любуешься на ее равнины, горные цепи и могучие речные системы, которые имеют так много общего с равнинами, горами и реками Сибири; затем резко континентальный климат, орошение, обширные пространства, богатство царства растительного и животного, сокровища, скрытые в недрах гор, и здесь мы видим много общего с Сибирью, конечно, не выходя из пределов аналогии, которая, как всякая аналогия, не может быть приведена до мельчайших подробностей»[166].

Сибирь представляет колонию земледельческую, и в этом скрываются значительные ее преимущества. «Земледельческие колонии, — говорит знаток колоний Рошер, — отличаются от военных и торговых, колоний тем, что они развиваются в местах пустынных, редко населенных звероловными или пастушескими народами; им свойственно произрастание злаков и обилие лесов, поэтому земледельческие колонии до прибытия колонистов представляю! лесистую страну, и колонисты начинают свою жизнь с трудной, опасной для здоровья обработки новин. Колонисты должны быть здесь оседлы со всем своим имуществом и семейством и оставаться на всю жизнь колонией, потому что только дети могут пожать то, что посеяли отцы. Таким путем из колонии нередко вырастает нация — самостоятельная отрасль метрополии. Эти колонии происходят от излишка накопления рук в метрополии и потому к созданию их способнее густонаселенные страны. Обыкновенно вследствие трудности отдаленных путешествий большими массами и неудобства перевозки земледельческих продуктов такие поселения основываются вблизи метрополии, примеры тому — Северная Америка и Англия, Южная Америка и Испания, Сибирь и Россия, северные малоазийские греки и Эолия[167], южные малоазийские греческие колонии и дорийцы[168]. Климат подобных колоний должен быть не слишком отличен от климата метрополии. Рошер приводит в пример климат плато в Мехико, одинаковый с климатом Кастилии. Еще лучше, если колонии прилегают непосредственно к метрополии, как долина Миссисипи к Атлантическим штатам. Внутренний характер таких земледельческих колоний, по словам Рошера, демократический. Кто шаг за шагом завоевывает в поте лица свой двор, кто каждую минуту должен быть готов защищаться от набега диких людей или хищных животных, тот не имеет ни малейшего желания отправлять барщину. При избытке земли, которую можно брать даром, редко создается поземельная зависимость; что касается личности, то культиватор в девственной стране воспитывает замечательную самостоятельность и независимость характера. Принимая во внимание, что богатые люди считают тяжелым принимать участие в земледелии колоний, пролетарии же — дорогим, земледельческие населяются преимущественно людьми среднего состояния, людьми равного достатка. Снабженные просвещением земледельческие колонии достигают весьма быстро гражданственности и известного совершенствования. В древности такую колонию представляла Сицилия, которая до времени самого Цицерона считалась житницей. Здесь процветали земледелие и скотоводство, победителями на конских ристалищах были сицилиане, здесь даже расцвела буколическая поэзия[169] Феокрита. В новейшее время тип земледельческих колоний представляют Северная Америка, Сибирь и Новая Голландия». Проводя подобную аналогию, не должно забывать, однако, что это сравнение только внешнее, так сказать, в общих типических признаках всех заселенных стран.