— Анна, — наклонила голову первая.

— Софья, — повторила за ней вторая.

— Святослав, — представился я в ответ.

И те, наконец, сели обратно.

Обе девушки были тоже весьма недурны, Алексеева была ровесницей Вики, а вот Воротынская постарше. Я это определил не столько по внешности, сколько по глазам. Ну, и по знаку классности с ясно видимой единицей посередине. Тогда как у сестры с Анной знаки были третьего класса.

— А ведь мы так делали в кадетке, — произнесла Вика, — как помню, попадёмся баталиоше, и сразу, чтобы не одному за всех прилетело, а всем по чуть-чуть, наперебой давай каждая на себя вину брать.

— Кадеты! — покивала головой мать. — Но не гимназисты же.

— Ну, да, — сестра снова схватила меня, затормошив, — никогда не думала, что брат у меня таким оторвом вырастет.

— Виктория! — возмущённо хлопнула по подлокотнику кресла княгиня.

А я тут же ввернул:

— Один раз не считается.

Правда, после моих слов девушки дружно захрюкали, сдерживая смех, а мать побагровела.

— Слава, следи за языком!

— А что я такого сказал? Ну, выпили один раз. Что теперь?

— Выпили в кабаке в Кирпичах! Вы бы ещё вообще за Воскресенскую гору упёрлись, чтобы вас там изнасиловали и убили. Или сначала убили, а потом изнасиловали. — не выдержала маман.

Тут я задумчиво почесал голову и переспросил:

— Это как? Ну, когда сначала изнасилуют, а потом убьют, понятно. Но если сначала убьют, то потом как изнасилуют?

— Тьфу! — княгиня чертыхнулась и снова набулькала себе коньяка, вновь залпом опрокидывая стакан, посмотрела на дочь, посетовала, — вот поэтому отец в Тихвинское и сбежал, вот от этих его словесных эскапад.

— Да ладно, мам, смешно же, — сестра тыкнула меня в бок пальцем.

— Тебе смешно, а у меня с князем ссоры каждый раз.

— Да, — спохватилась сестра, с ехидной улыбкой заглянула в глаза, — а ведь моему братику уже восемнадцать. Как прошёл твой первый бал? Понравилась какая-нибудь дама? Или, быть может, — она хитро прищурилась, — уже заключили какие-нибудь договорённости?

— Да какие договорённости? — махнула рукой маман, тяжело вздыхая, — этот на балу своим языком всех дам отвадил! К каждой нашёл, как прицепиться, чтобы вывести из себя.

— А что так? — округлила глаза сестра. — Неужели ни одна не понравилась?

— Говорит, что старые, — снова ответила за меня маман, — ему, видите ли, надо, чтобы такая же была, одногодка.

— Что? Вот прям тоже восемнадцатилетняя?

— Ну почему восемнадцатилетняя? — буркнул я, посмотрел оценивающе на сестру, затем на двух её сослуживиц. — Пойдут и такие как вы.

Поручицы немедленно подавились, а сестра удивлённо потёрла лоб.

— Что? — в свою очередь посмотрел я на них.

— Ну, — неуверенно произнесла Вика, — это как-то странно. Такие как мы все по гарнизонам службу несут. Казённый угол, ничего своего. Да и служба почти всё время отнимает.

— То есть, таким как вы муж не нужен?

— Ну нет, — смутилась сестра, — в общем-то нужен, только зачем мы ему нужны? Жалование невеликое, плюс опасность, бывает твари и за стены гарнизона прорываются.

— Ну, то есть, если я приеду к вам в гарнизон и скажу, что готов жениться на какой-нибудь поручице, желающие найдутся?

Тут Анна с Софией переглянулись, и более старшая, хмыкнув, заметила:

— Желающие не просто найдутся, там полгарнизона передерётся друг с другом на дуэли, выясняя, кто более достоин этой чести.

— Вот поэтому, — снова резко хлопнула ладонью княгиня, — мужикам и нечего делать в гарнизоне! Подрывать моральный дух и сплочённость официр.

— Понятно, — кивнул я, — вопрос снимается.

Маман фыркнула, затем посмотрела на часы, пробившие половину третьего, и строго произнесла:

— Молодой человек, а вы что здесь сидите? Вам давно пора быть в кровати.

— Ага, — не удержался я, — юноша должен ложиться в кровать в девять, чтобы к одиннадцати успеть домой.

Девушки все как одна дружно покраснели, а княгиня вздохнула и пробормотала:

— Нет, я иногда думаю, а, может, отец прав, и Славу надо побыстрее женить на какой-нибудь женщине построже, чтобы он, наконец, перестал нас позорить перед людьми?

На сон времени оставалось немного, но я пересилил себя и встал как обычно, собираясь на зарядку. С утра было пасмурно, поэтому поверх майки накинул лёгкую парусиновую курточку. Будем считать, соблюл материно указание одеваться менее вызывающее.

Правда, в этот раз, к некоторому удивлению, обнаружил, что не один я такой ранний.

На лужайке перед домом уже разминались все три благородные официры, включая мою сестру.

— Доброго утра, — кивком поприветствовал я их.

Приостановился, оглядывая.

Одета была троица в стандартные армейские шорты и майки зелёного цвета, плотно обтянувшие грудь и бёдра. В общем-то, всё то же самое, что и у гвардеек рода. Разве что, похоже, ткань была несколько получше, не растягивалась так, как обычная.

Тела девушек были в меру крепкими и подтянутыми, но не перекачанными. Впрочем, в этом мире их сила и скорость зависели не от мышц.

— Позвольте к вам присоединиться, — добавил я, и тут же, встав рядом, принялся тянуться, плавно разогревая связки и суставы.

Девушки переглянулись, пожали плечами и снова продолжили разминку. Правда, я нет-нет, но ловил на себе их любопытные взгляды.

Наконец, когда я плавно покачивался в поперечном шпагате, сестра не выдержала.

— Слава, перестать, ты смущаешь моих подруг.

— Да? — я сделал кувырок назад, махнув ногами в воздухе и рывком вставая на руки.

Затем снова принял горизонтальное положение. Заметил:

— Гимнастика — это просто красиво.

— Очень красиво, — кашлянула Анна.

— И приятно глазу, — добавила Софья.

— Так, — сестра немедленно развернулась к ним, уперев руки в бока, — вы, надеюсь, не всерьёз восприняли его вчерашние слова? Про женитьбу.

Те немедленно отвели взгляды, стыдливо потупившись. А Вика повернулась опять ко мне, укорила:

— Слава, не стоит играть в эти игры с моими подругами. Для тебя это шуточки, а они воспримут серьёзно. Ты потом станешь мужем какой-нибудь богатой и благородной дамы, а они будут мучиться.

Но тут уже разозлился я.

— Дорогая моя сестра, а не кажется ли тебе, что я сам имею право выбирать, когда и на ком жениться? Что я не чья-то собственность и сам должен управлять своей судьбой?

— Если бы ты был обычным парнем.

— А я и так обычный парень. Способности к магии — это мой личный бонус. А от титула можно и отказаться.

— Да что ты говоришь!

— Да, говорю.

Мы застыли друг против друга, упрямо сжимая кулаки и набычившись. Сестра гневно раздувала ноздри, буравя меня взглядом. Похоже, ей до ужаса хотелось задать мне трёпку, но останавливало только присутствие посторонних. Впрочем, мне было чем её удивить.

— Ну всё, брейк, — встала между нами Волконская, — не хватало только драки между вами.

— Правильно, — хмыкнул я, чуть расслабляясь и опуская руки, — а то проиграть младшему брату будет вдвойне обидно.

— Проиграть? — фыркнула Вика, — братишка, да я уложу тебя на обе лопатки десять раз из десяти. И даже не вспотею.

— Уверена? Может, заключим пари? — я чуть оскалился, протягивая ладонь.

— Условие? — разом собравшись и подозрительно глядя на меня, уточнила сестра, поняв, что я не шучу.

— Если выигрываю я, ты не мешаешь мне вести себя так, как я хочу. Если ты, то я исполняю все твои требования.

— Ладно, согласна, — крепко сжала мою руку она, — но не потому, что хочу надрать зад чересчур дерзкому младшему, а ради спокойствия моих подруг.

Та же Софья, покрутив головой, пари наше разбила, и мы дружно направились на полигон за усадьбой, где была подходящая для спарринга площадка.

Там было пусто, видимо, вчера залётчиц не было, и погонять неудачниц воеводе удовольствие не предоставили. Обе поручицы взяли на себя роль секунданток, а мы с Викой, выйдя на посыпанный песком квадрат, замерли в паре метров друг от друга.