— Это замечательно, так как почти все из них имеют выход на потенциальных покупателей такой услуги! — обрадовался Владимир. — А плата обязательно должна быть наличкой?

— Да в принципе не обязательно, — пожал я плечами. — Лишь бы это можно было без проблем продать за несколько месяцев с выходом как раз на озвученную сумму налом.

— Отлично — это здорово упрощает задачу продажи вашей услуги, — потер ладони бывший полицай. — Как ты видишь механизм страховки, чтобы клиент нас не кинул, если, к примеру, он будет требовать вначале омоложение, чтобы убедиться в реальности этой услуги, а потом только будет готов платить за нее?

— Я думаю, мы можем на пробу переселить клиента в новое тело и дать ему возможность пожить в нем день-два, а потом вернем его в его старое тело, чтобы у него была возможность уладить все свои дела по передаче его богатства под новую личину. Когда он решит все свои вопросы наследства или переоформления, то мы его можем уже переселить в новое тело на постоянку.

Если же он попытается нас кинуть, то тут могут быть два варианта. Во-первых, я могу на новое тело повесить серьезные проклятия с отсрочкой активации, скажем, на месяц. То есть, если через месяц я не сниму проклятия, то они активируются и клиент сильно пожалеет о своей подляне. Ну и второй вариант страховки будет заключаться в том, что я на тело повешу метку, по которой легко смогу найти жулика где угодно в этом мире. Найти и либо грохнуть, либо опять-таки обвешать проклятиями и заставить в конечном итоге заплатить, да еще и в двойном размере.

— Супер! — хмыкнул дядя Вова. — Звучит сурово и надежно. Ладно, пошел информировать своих друзей.

Два дня я чистил тайники жуликов, а потом почувствовал — мне это так надоело, что я уже готов был выть на луну. Да еще и семью свою несколько дней не видел. Поэтому решил сделать на следующий день перерыв и провести его на Базе. В итоге, плюнув на расписание работы портального перехода, открыл его для себя любимого и отправился в мир магии.

Прийдя в дом, я застал мучения Светланы, разгоняющей детей по кроватям. Естественно, после моего появления ни о каком детском сне речь уже не шла. Пока мы с малышами удовлетворяли свои потребности в общении, я все время чувствовал тщательно скрываемое напряжение и какую-то отчаянную усталость жены. Света была буквально на пределе.

Когда мы наконец остались с ней наедине, Лана, не говоря ни слова, прижалась ко мне и расплакалась.

— Что, не получилось? — спросил я ее, нежно поглаживая по спине.

— Ты знаешь, вот все вроде бы нормально, — начала шепотом сквозь слезы рассказывать жена. — Все ткани живые, сердце запустилось, дыхание без проблем, все органы работают, за исключением головного мозга. Причем клетки мозга практически все живые, но между собой они почему-то не взаимодействуют. Мы попытались проверить синапсы, но Захар говорит, что для этого лучше тебя позвать, так что ты молодец, что сам пришел, а то мы бы с Захаром все равно за тобой пошли бы после того, как дети уснут.

— Но это завтра с утра?

— Да, конечно! Я же вижу, какой ты уставший.

— Да и ты тоже еле держишься.

— Я просто вся испереживалась!

— Нашла из-за чего! Мы же говорили, что на моем теле отрабатываем технологии.

— Господи, ну сколько раз тебе говорить — я тебя полюбила в этом теле! Для меня это огромное значение имеет. Это моя память о начале нашего с тобой семейного счастья.

— Ну хорошо, всё, я понял. Извини, что снова затронул эту тему. Но ты не торопись расстраиваться так, словно я уже умер. Даже если с моим родным телом ничего не получится, мы его оставим в лаборатории. Кто его знает, вдруг через несколько лет совершим прорыв в биологии или магии жизни и сможем все-таки активировать мозг. Так что давай к этому относиться не как к катастрофе, а всего лишь как к временным затруднениям.

— Да, постараюсь. Давай спать ложиться, а то так и заснем, сидя.

На следующий день с утра я залез в свои оттаявшие мозги взглядом артефактора, чтобы проверить их состояние на микроскопическом уровне. В принципе, все нервные и глиальные клетки головного мозга обнаружились вполне живыми, но мозг тем не менее не работал. Тут как с двигателем внутреннего сгорания, у которого возможны три состояния: двигатель не работает; двигатель работает на холостом ходу; двигатель работает под нагрузкой. Так вот, когда человек находится в сознании, его мозг работает под нагрузкой. В бессознательном состоянии мозг подобен двигателю, работающему на холостом ходу. Нервные клетки мозга, даже не загруженные решением каких-либо задач, все равно спонтанно генерируют импульсы, расходящиеся волнами по различным структурам мозга.

Что касается мозга моего родного тела, то он был, если можно так выразиться, выключен. Я видел, что нервные клетки изредка все-таки вспыхивали, генерируя импульсы, но они не передавались дальше по цепочке через нейронные связи. Я проверил синапсы этих самых межклеточных связей и не нашел в них чего-либо неправильного, однако же они явно не пропускали через себя сигналы, о чем я и сообщил команде, занимавшейся оживлением моего родного тела.

— Синапсы внешне выглядят нормальными, но они почему-то не пропускают через себя импульсы. Сдается мне, что их надо насильственно «продувать». Для этого надо долго и упорно стимулировать электрическую активность нейронов.

— Да, мы тоже пришли к такому выводу, — вздохнул Михась. — Осталось решить, каким средствам отдать предпочтение — магическим или технологическим.

— Да тут и решать нечего! — раздраженно воскликнул Захар. — Вся эта проблема возникла из неправильной парадигмы сочетания несочетаемого! В нашей группе оказалось три биолога и два мага жизни, из-за чего биологи задавили магов численностью.

— Нас же четверо⁈ — удивился Михась.

— А Света у вас за двоих, — понял я посыл Профа.

— В общем, вместо того, чтобы полностью отдать твое, Сергей, тело в руки магов жизни, так как магические средства исцеления показывают себя намного более эффективными по сравнению с медициной нашего мира, мы, биологи, захотели скомбинировать наши технологии с магией, — виноватым голосом начал объяснять Захар. — И вот результат — то ли возник конфликт двух разных начал, то ли мы, биологи, вошкаясь со своими технологиями, помешали магам своевременно провести критически важные процедуры. Поэтому теперь я, биолог, выступаю против использования технологий моего родного мира и голосую за то, чтобы ситуацию спасали исключительно маги жизни. Но решать тебе, Сергей, так как все-таки реанимировать предстоит твою тушку.

— Ясно, — вздохнул я. — Я согласен с Захаром. Шаурег, Света — берите все на себя. Я уверен, что у вас получится. А вам, Захар и Михась, пора возвращаться в Москву — там у нас пока многовато нерешенных вопросов.

— Сергей, помнишь я тебе рассказывал о том, как с Кавказа на кораблях возят большие партии налички? — спросил меня Вениамин.

— Ну да, помню.

— Вот как раз наши ребята детально проработали один из таких маршрутов и через день партия кэша, в которой не меньше ста лимонов зелени, прибудет по воде в Москву. Со стороны о перевозке больших денег никто даже и не догадывается — все выглядит как вполне цивильный речной туризм.

Для этих целей взяли обычный двухпалубный теплоход еще советской постройки. Кажется, проекта Дунай, 305, но это сейчас не так важно, поскольку его внутри так основательно переделали, что советские схемы и чертежи нам мало помогут. В самой середине теплохода сделан капитальный сейф объемом в несколько кубометров. Стенки у него наверное прочнее, чем лобовая броня у современных танков. Под это хранилище, думаю, корпус теплохода специально усиливать пришлось по центру.

Доступ к сейфу возможен только через хорошо защищенное помещение, в котором оборудовано рабочее место казначея. На все время пути сейф и его предбанник запираются, опечатываются и ставятся на сигнализацию. Все каюты и помещения, примыкающие к этому блоку, всегда заняты охраной и тщательно контролируются. Во время движения от Каспийска и до самой Москвы на теплоходе находится два с половиной десятка охранников, которые являются либо действующими, либо бывшими спецназовцами Росгвардии по Дагестану. Все они по легенде находятся в отпуске и путешествуют по туристической путевке. Естественно, охрана вооружена до зубов, но старается это не показывать.