Пришлось сильно постараться, чтобы оттереть деревянную поверхность стола от давно налипшей грязи и темных разводов. Кажется, прошло около пары часов, прежде чем я наконец добралась до уборки пола. И как можно было содержать комнату, где проходит каждая трапеза, в подобном беспорядке? Окажись здесь моя матушка, то ее бы непременно хватил удар от увиденного, ведь ее кухня, несмотря на скромность убранства, всегда была вычищена до блеска.

- Что ты делаешь? - неожиданно раздался детский голос позади меня.

В попытках залезть рукой как можно дальше под разделочный столик, я практически касалась пола щекой. Дьян же, по хозяйски прошествовав внутрь, остановился прямо надо мной, придирчиво оглядываясь вокруг.

- Здесь слишком грязно, - теперь была моя очередь ворчать. - Я почти закончила, но помощь мне не помешала бы.

- Вот еще! - фыркнул ребенок, но вдруг, остановив глаза на одной из полок, ошарашенно вытянул свое лицо. - Что?! Ты и полку с пряностями разобрала? Где колбочки с порошками?! Как же я теперь все нужное найду?

Сорвавшись с места, мальчишка забегал от одной полки к другой, судорожно перекладывая все убранные мною мешочки и стеклянные баночки, будто пытался что-то отыскать.

- Убрала все по местам, - прокряхтела я, наконец поднявшись на ноги. - Вы же используете это для готовки, так?

- Не так! - рявкнул малец, хлестнув в мою сторону яростным взглядом. Теперь он любовно прижимал к своей груди баночку с сушеными травами, будто боясь, что я вот-вот ее отниму. - Многие травы хозяин использует в своих отварах, которые идут на продажу. Зачем нужно было вообще совать сюда свой нос? Тебя просили здесь убираться?

Тут я окончательно опешила. Вместо простого "спасибо", меня отчитали за то, что я хотела всего лишь помочь. Нет, этого я не хотела спускать даже мальчишке...

- Чего ты ко мне цепляешься? - в лоб задала я вопрос.

- А чего ты вообще сюда пришла? - обиженно засопел ребенок.

- Да разве меня кто спросил? - всплеснула я руками. - Думаешь, сама напросилась? У нас с твоим хозяином уговор, которого мне тоже придется придерживаться. Но ты и сам знаешь, что я здесь ненадолго, поэтому будь ко мне чуть более благосклонен!

Дьян, неожиданно покраснев, тяжело выдохнул. Нет, судя по выражению его лица, стыдно ему не было. А вот что касается злости...

- Да плевать я хотел, кого хозяин сюда приводит! Только вот если из-за тебя он пострадает... Не знаю, что я сделаю, - вспыхнул мальчик и на миг мне показалось, что в глазах его блеснули слезы. - У меня нет никого больше, кроме него. А из-за тебя он погибнуть может, если пророчество верным окажется. Не прощу, так и знай!

Последние слова были опрокинуты на мою голову ледяным ушатом. Даже для ребенка это было слишком... Он злился, переживал и виной тому была только я, нежданно негаданно свалившаяся на его голову. Но о каком пророчестве только что хозяин дома, заключив со мной столь шаткий уговор?сказал Дьян? Почему Адриэль должен из-за этого погибнуть? И все ли рассказал мне хозяин дома, заключив со мной столь шаткий уговор?

Так и не закончив уборку, к которой я приступила со всей самоотверженностью, поплелась в свою новую комнату. Теперь казалось, что та крохотная келья, где мне довелось провести столько времени без памяти, была единственным местом, в котором я могла спрятаться от всего, что так неистово терзало. Там я могла укрыться от осуждающего взгляда маленького мальчика, у которого были свои причины относиться ко мне с холодным пренебрежением. Там я могла затаиться до тех пор, пока не вернется Адриэль, чтобы наконец расставить все по местам и убедиться, что мое пребывание здесь, не обернется чем-то ужасным - слишком сильно меня пугали слова Дьяна.

Когда мне все же удалось оказаться у себя, я не придумала ничего лучше, как свернуться калачиком под холодным одеялом. Все же, такое количество каменных стен и полов было трудно протопить, и теперь я по достоинству оценила наши деревянные домишки, в которых никогда не ощущалась зимняя стужа.

- И о чем говорил этот малец... - бубнила я себе под нос, старательно прокручивая наш разговор в своей ноющей голове.

В какой-то момент мне даже захотелось пойти к нему, расспросить и убедиться, что все это - лишь слова, так неосторожно брошенные ревнивым ребенком. Однако, мне было страшно нарваться на очередной взгляд, полный боли и злости, которыми он наградил меня в самый последний момент.

Я и не заметила, как вскоре уснула. Веки мои вдруг отяжелели настолько, что я даже не старалась их распахнуть, уносимая куда-то далеко в темноту. Мысли, тем временем, стали более тягучими, словно мед, медленно стекающий с ложки.

Изначальная безмятежность сна, в который я так стремительно канула, неожиданно разрушилась непокорным вихрем. Я вновь оказалась в воде, готовая к проведению обряда. Я слышала песню, что теперь слышалась мне не торжественной, а заунывной и печальной, как обычно поют во время ритуала захоронения усопшего. Только вот я точно видела десяток женщин, внимательно взирающих на меня с берега, будто готовые к чему-то страшному и обязательно неизбежному...

- Мама! - простонала я, наконец выловив из всех собравшихся родной силуэт.

Только вот все мои попытки ринуться обратно к берегу, оказались тщетными. Бурлящая вода, словно живая, не давала мне сдвинуться с места, накрепко впившись в мои лодыжки, будто бы приковывая к себе. Неистовая паника росла внутри, заставляя меня барахтаться на одном месте, как животное, попавшее в смертельную ловушку.

- Матушка! Дай мне руку! - протянула я ладони навстречу своей родительнице. Однако, мне с трудом удалось узнать даже собственный голос.

А потом я увидела тень. Широкое полотно обрушилось на наши головы тяжелым мраком. Словно туча, сулящая долгий ливень с грозой. Только я прекрасно знала, что последует за этим... Громовой рык, способный сотрясти даже землю. Утробное рычание дикого зверя, пробирающее до самых костей и отрезавшее любые надежды на чудесное спасение... Он пришел за мной.

- Мама! - с криком вскочила я, с силой сбрасывая с себя одеяло, которое теперь так неприятно липло к коже.

Вся моя одежда была насквозь пропитана влагой, как то бывает во время сильной лихорадки. Сон. Это был всего лишь страшный сон, в котором все мои тревоги ощущались особенно остро, ведь там, в дурманящих видениях, я не могла спрятать их глубоко внутри. Однако, лишь одно заставило меня вновь дрогнуть - звук, щекочущий мурашками затылок, не был частью сна...

Я машинально вскинула голову, уткнувшись взглядом в потолок. Казалось, именно он разделял меня и нечто ужасающее, являясь единственной нерушимой преградой. Интересно, так чувствует себя лесной заяц, когда его норку настигает волк? Вот и я, изо всех сил прижимаясь спиной к стене, с замиранием сердца слушала раздирающий душу вой откуда-то снаружи. А потом раздался стук, заставивший меня вздрогнуть в очередной раз. Входная дверь то была? Или дом начал рушиться?

Громкие звуки, словно что то стремительно падало на пол, не утихали. Только вот как я ни старалась, никак не могла определить, откуда именно доносятся глухие удары, что так пугающе мешались с протяжным скрипом и разрывающими сердце стонами.

Хватило меня не надолго. Неожиданно нахлынувшие спокойствие и решительность, заставили меня подняться на ноги. Умом я понимала, что ни в коем случае не стоит этого делать. И все же, нечто тянущее, зовущее навстречу, двигало мной, будто послушной куклой. Шаг, еще один,и вот я уже в коридоре, медленно переступаю с ноги на ногу, будто воришка, забравшийся в чужой дом.

Непонятное копошение за дверью кухни, вдруг заставило меня замереть на месте. Сама до конца не осознавая всех своих действий, бездумно толкнула дверь, приоткрывая ее лишь на самую малость. Обзор хоть и был невелик, но давал в полной мере рассмотреть зажженную лучину, в мягком свете которой копошился некий силуэт. Шатаясь, будто не до конца имея возможность стоять на ногах, грузная тень наконец опустилась на деревянный стул, тяжело скрипнувший под внезапной тяжестью. Лишь мгновения спустя мне наконец удалось понять, кто же это был.