Но не успела я пошевелиться, как нечто страшное коснулось моего слуха. На миг я подумала, что мне все почудилось и это лишь следствие воды, все еще стоявшей в ушах. Только вот женщины, находившиеся близ берега, стали испуганно озираться, будто пытались понять причину услышанного. Грозный рев, похожий на трубный зов, предупреждающий об опасности, резко прокатился по воде и сотряс землю. Тут же послышался плачь и визг маленьких детей, которых матери быстро брали на руки, машинально желая укрыть от любого, кто посягнет на их чадо. Я же, в свою очередь, не отрывала глаз от жрицы, чье лицо мгновенно превратилось в каменную гримасу, лишая каких либо эмоций.
А потом послышались истошные женские крики, от которых кровь мгновенно стыла в жилах. Что это? Богиня все же решила явиться? Однако ответом мне стала огромная тень, накрывшая всех разом. Я хотела было обернуться, но на глаза мне попалась матушка, бросившаяся к берегу с выражением леденящего душу ужаса.
Только вот всего миг и я ощутила, как что-то каменное опустилось на мои плечи, под силой тяжести уводя вновь под воду. У меня не было возможности понять, что же происходит, а страх, невыносимо душивший, толкал наружу. Все попытки вырваться или отбиться, не увенчались успехом и я уже подумала, что так и захлебнусь, прямо во время обряда от непонятно кого, решившего меня утопить...
Но неожиданно, неведомая сила вдруг рванула меня вверх, поднимая прямо над водой. Я отчаянно пыталась остановить свое внимание на чем-то одном, только вот теперь мир вокруг меня превратился в бурлящий водоворот. Крики, как мужские, так и женские, истошно рассекающие воздух. Детский плач, резавший сердце острым ножом. Гул грома, похожий на утробный рык огромного зверя прямо над моей головой. А еще пожирающий тело и душу холод, от которого веки мои невыносимо слипались, заставляя стремительно броситься в темноту забвения. Лишь одно слово я отчетливо выловила из всеобщей суматохи. "Онари! Дочка! Вернись!" - кричала матушка до самого конца, пока я все же не потеряла связь с этим миром, ощущая невыносимую боль во всем своем теле.
До чего же мне не хотелось подниматься! Все тело неимоверно ломило и казалось, мне не хватало сил просто на то, чтобы скинуть с себя тяжелое одеяло, так предательски прижавшее меня к постели. И все же, встать мне было необходимо, только вот почему матушка до сих пор не попыталась вытянуть меня из комнаты? Ведь сегодня я должна была пройти через обряд, к которому мы все так долго готовились!
Я хотела позвать матушку, но не смогла разлепить губы, словно сшитые между собой прочными нитями. Нужно срочно попить воды и идти в кухни. Должно быть, родители давно меня заждались...
Наконец разлепив веки, я не поверила собственным глазам. Мой потолок, сложенный из темных древесных плит, сейчас был значительно выше. Да и дерева здесь не наблюдалось - один лишь камень... Может, сплю до сих пор?
Медленно повернув голову и сморщившись от прострелившей виски боли, захотелось вновь спрятаться под одеяло. Крикнуть я бы не смогла - слишком сильными казались спазмы в горле. Только вот это не мешало мне удивленно таращиться по сторонам, подмечая каждую деталь новой обстановки. Комнатка небольшая, но были в ней вещи, которые казались мне совершенно незнакомыми. Изящный белый шкаф, отливающий серебром в солнечных лучах, что били из круглого оконца возле изголовья кровати. И огромный ковер с таким длинным ворсом, что я невольно задумалась об искусных мастерицах, которые могли бы сотворить подобное. И самое главное - дверь. Прямо напротив меня находилась резная дверь с медной ручкой. Нет, ни у одного живущего в нашем поселении, не было и намека на подобную роскошь. Даже наш старейшина жил скромно, то и дело латая свою крышу перед каждым дождливым сезоном. А это что? Где я сейчас нахожусь?
- Мат... Мату-шка-а-а! - попыталась крикнуть я, но горло мое опалило настолько сильно, что вынудило надрывно закашляться
Я осторожно приподнялась на локтях и с трудом стянула облачное одеяло, проверяя себя на целостность. Все было еще хуже, чем я думала. Слишком короткое платье, отдаленно напоминающее мою ночную сорочку, с большой неохотой прикрывало бедра. Но больше всего мое внимание привлекли синяки, уродливыми пятнами лежавшие на коже рук и ног. Что со мной вообще произошло? Почему я чувствую себя так, будто по мне прошелся табун лошадей? Почему голова скована столь невыносимой болью, а горло горит, что я даже не могу произнести хоть одно короткое слово? Нет, нужно попытаться встать на ноги и выйти отсюда. Сейчас, только найду матушку или Маатис. Если я лежу в такой постели, то вряд ли меня могли похитить...
И только я поднялась, проверяя собственную устойчивость, как из под ног будто вырвали землю, кидая меня в пучину чего-то горячего и ледяного одновременно. Воспоминания заполняли мою голову, словно хлынувшая в чан вода - стремительно, жестоко, выплескиваясь наружу. Я уже была на ритуале. Я уже прошла обряд. Я вышла из озера. Только вот что произошло дальше?
Нет, должно быть, это просто сон. Ни эта теплота постели, ни стены крохотной комнатки, ни пряные ароматы, дурманящие голову, не должны были окружать меня сейчас. И то, что я чувствую себя как последняя развалина, можно списать разве что на болезнь, из которой я до сих пор не могу выйти. Может быть, лежу сейчас дома, из последних сил сражаясь со смертельным жаром, вот и придумала себе нечто новое и поразительное, только бы не было страшно.
И все же, если верить, что все это - лишь часть моего воспаленного сознания, то вряд ли я получу за свое любопытство в нос, если захочу немного осмотреться?
Медленно шагнув к закрытой двери, словно к свирепому зверю в попытках приручить, я протянула руку и тут же ощутила холод металла. По коже тут же пробежалась назойливая толпа мурашек и, не выдержав, я все же дернула ручку на себя. Неподдельный интерес, мешаясь со страхом, толкал меня вперед. Только вот никак я не ожидала встретить перед собой холодный, каменный коридор, практически лишенный освещения. Те крохи света, что вырвались вместе со мной из комнаты, позволили разглядеть на ближайшей стене давно потухшие свечи в железных держателях. Значит, здесь давно никого не было и можно ли предположить, что в этом месте я совершенно одна? Признаться, именно эти мысли заставили меня вновь двинуться вперед, желая наконец узнать, действительно ли я сплю, или насильно нахожусь в чьем-то доме?
Ледяной пол, который не потрудились устелить хотя бы тонкой вязаной дорожкой, обжигал голые стопы при каждом шаге, которые и без того давались мне слишком трудно. Да и я, на свою беду, совершенно не подумала о том, чтобы накинуть на свои плечи одеяло. Теперь так и брела - раздетая, продрогшая и потерянная.
Коридор оказался короче, чем я думала. Вскоре передо мной возник еще один арочный проем, лишенный двери. В него-то я и вошла, оказавшись в большой круглой комнате, облицованной серебристым камнем. Я хотела было крикнуть, только вот забыла, что не могу сказать и слова, а потому вновь истошно закашлялась, сложившись пополам. Глядя на то, что меня теперь окружало, я с точностью могла сказать, что не больна, и даже не нахожусь в состоянии бреда. Ведь невозможно выдумать сон из того, чего ты никогда не видел! А это что? Века не хватит, чтобы все рассмотреть!
Широкие шкафы, достигающие высокого потолка, оказались полностью забиты книгами. Я невольно удивилась, как деревянные полки могут выдержать такое и не сломаться надвое? Прямо посередине стоял огромный стол, заваленный всевозможными пергаментами и заметками на совершенно незнакомых мне языках. Множество цифр, сложенных в замысловатые формулы и приспособлениях с измерительными числами. Я, хоть и рожденная в далеком племени, не особо контактирующим с внешним миром, все же потратила несколько лет на обучение и теперь легко могла предположить, кому же принадлежит все это. Должно быть, некий ученый муж? Мое представление настойчиво рисовало дряхлого старика, корпевшего над своими работами день и ночь.
