Всё было бы хорошо, но женский смех чередовался с чем-то, что сильно его пугало – с собачьим лаем. Волна страха прокатилась по его телу, но он быстро взял себя в руки.

Анеро тихо подошёл к стене сеновала и довольно быстро нашёл в ней крупную щель. Заглянув в щель он увидел женщину средних лет и двух собак весьма крупной породы. Чьи размеры мгновенно вызвали в его голове картину, как их челюсти смыкаются на его горле. Вызванный образ был настолько силен, что у него даже перехватило дыхание, словно он начал задыхаться. Волна паники мгновенно накатила на Анеро и…так же мгновенно ушла, медленно разжимая свои когти с его горла. Но сам того не осознавая, он задержал дыхание на несколько секунд, а потом, когда его отпустило, судорожно вдохнул и прокашлялся…

Смех резко снаружи прекратился, сменившись грозным рычанием псов. Перепуганный Анеро плотно прильнул к стене сеновала боясь даже пошевелиться, но было уже поздно – его кашель отчётливо расслышали.

-Вас-арии ке-нир! – недовольно крикнула женщина.

Он не понимал, что она говорит. Страх парализовал его, а мозг отчаянно думал, просчитывая возможные варианты, которые в основном были плачевными для него.

-Арик! Вас-арии ке-нир! – еще раз недовольно крикнула женщина, уперев руки в бока. Но чем дольше сохранялась тишина, тем сильнее, у неё было предчувствие чего-то нехорошего. – Арик?

Она больше не играла с собаками, а внимательно вглядывалась в здание сеновала. Собаки рядом начали еще сильнее заходиться лаем, разбрызгивая вокруг слюну.

Прямо сейчас Анеро был готов даже молиться, но к его сожалению – он не знал, ни одной религии. Но в кое-то веки фортуна была на его стороне.

Через этот постоялый двор часто шли караваны с востока, и волей-неволей за те годы, что она прожила здесь, вместе со своей семьей, женщина неплохо освоила таурикский. Припоминая, что церковники рассказывали про уничтоженный караван с востока, она решила попробовать спросить на языке восточного соседа:

-По-ке… По-ке-жись! -, снова громче сказала женщина. Из-за волнения она говорила неуверенно, путаясь в ударениях и буквах. Женщина подошла к будке и отвязала самую крупную собаку, очевидно самца. Её взгляд остановился на сеновале. Из которого, услышав звон цепей, так неудачно решил выглянуть Анеро.

-Ти! Покежись! Или я терус на мор собак! - уже гневно прикрикнула она, от волнения сказав пару слов на люперийском.

Но ему и этого было более чем достаточно, чтобы понять, что от него требуют. Тон женщины, как и слово собака достаточно явно намекали на то, что ему грозит.

Поняв, что лучше выйти сейчас, пока не случился “терус на мор собак”, Анеро медленно вышел из амбара. Подняв руки, стараясь тем самым максимально показать свои мирные намерения.

Собаки начали не только громко лаять, но и рычать. Тем не менее, ни одна из них даже не пыталась отойти от хозяйки. Видимо, они были очень хорошо обучены, чтобы ждать команды хозяйки. Впрочем, кто знает, чему еще обучены эти твари? Вцепляться человеку в горло, например? Анеро снова передёрнуло от этой мысли.

-У меня нет дурных намерений, я никому не причиню вреда, - спокойным голосом произнес он, продолжая удерживать руки перед собой.

-Ты чё несешь? Ты кто такой? Чего тебе здесь надо? - гневно спросила она. Кобель же тем временем не сводил с мужчины жадных и отнюдь не дружелюбных глаз.

-Анеро, - представился мужчина, показывая на себя пальцем, после чего замолчал, ожидая того, что женщина представится в ответ, но она продолжала молча недовольно смотреть на него.

-Я ехал с востока на нас напали, меня ударили, еле убежал, - продолжил говорить Анеро.

Пытаться в который разыграть карту беспамятства, возможно, было не самой разумной идеей, но он был готов попытаться. Как бы не была прекрасна его мантия, она создавала ему большие проблемы, которых сейчас, возможно, он сумеет избежать. Что касается придумывания лжи – Сиф прекрасно ему объяснил, что лгать нужно не только уметь, но и понимать о чём и кому ты врёшь. А вот с этим у Анеро были большие проблемы.

-Сарина, - представилась женщина.

Она ещё была в сомнениях, но за правдивость слов этого незнакомого мужчины, говорил не только рассказ церковников, но и его внешний вид: весь грязный, в каком-то рванье, лицо и тело в синяках и ссадинах…Да и глаза мужчины напротив, были отнюдь не глазами убийцы или разбойника. Таких она тоже успела повидать в их постоялом дворе немало…

-Разбойники? – спросила Сарина.

-Разбойники, разбойники, - облегчённо начал кивать Анеро.

У него появилась надежда, что его, наконец-то, по-настоящему примут люди.

-Тихо! – прикрикнула женщина на собак и те замолкли. После чего она привязала кабеля обратно к будке и многозначительно произнесла, - Ну, что же! Будем думать, что с тобой делать! ЯРРИК!

Ярриком звали хозяина постоялого двора и по совместительству – мужа Сарины. В королевской армии он дослужился до сотника, и когда отправлялся на пенсию, ему был подарен во владение этот постоялый двор. Куда он и переехал вместе со своей семьей – женой, пятью сыновьями и двумя дочерями. Из-за близости к крупному городу, местность вокруг была в целом довольно спокойная, а вот количество караванов, проходящих через двор, было приличным, а соответственно и прибыль от их обслуживания. Единственной весомой проблемой было большое количество разнообразной живности в лесах, в том числе и очень хищной – например, волков. Собственно, так и почил предыдущий владелец, вместе со всеми домочадцами и постояльцами – его сожрали дикие звери. Возможно, как раз волки во главе с волколаком…

Поэтому одна из первых вещей, которые сделал Яррик, когда прибыл на место – отстроил добротную и высокую деревянную стену вокруг территории постоялого двора. А так же обустроил хороший каменные подвал, с крепким и толстым люком, обитым закалённой сталью. Ему с сыновьями пришлось изрядно повозиться, к тому же задействовал старые армейские связи, но безопасность семьи стоила того. В обычное время подвал использовался как кладовая, но при возникновении опасности, это было прекрасное место, чтобы спрятаться и переждать. Размеров подвала не хватило бы, чтобы вместить всех постояльцев, поэтому о его наличии знали только члены семьи, которым было строго-настрого запрещено рассказывать о нём кому-то ещё. А в случае нападения – бросать всё и бежать в него, не предупреждая никакого из посторонних. Может это и было жестоко по отношению к обреченным на смерть постояльцам, но Яррик в первую очередь был отцом и его волновало благополучие и сохранность его семейства.

Прежде чем уйти на пенсию, Яррик отслужил ровно двадцать лет, так что эти годы во многом и сформировали его как личность. Он не понаслышке знал, на что способны люди если дать слабину. Поэтому управлял двором он жёсткой рукой – любые драки или выяснения отношений были запрещены, как и проявление неуважения к его членам семьи.

Сам Яррик старался не терять физической формы, поэтому регулярно упражнялся, в том числе и с оружием. Не забывал он и учить своих сыновей обращению с оружием. Поэтому любого решившегося нарушить правила пребывания ждало быстрое и жёсткое наказание. Впрочем, рисковать своей шеей решались крайне редко, чему способствовала и, висящая на видном даже со входа месте, королевская грамота, подписанная лично королём. Которая торжественно гласила, что её владелец полностью владеет этой землей и обладает на ней всей полнотой власти.

Учитывая все обстоятельства к Анеро семейство отнеслось весьма тепло. Не задавая лишних вопросов, его сначала помыли и накормили, после чего Яррик лично с ним поговорил.

Анеро не желал никому из них ничего плохого, но и снова оказаться в клетке и подвергаться пытка и издевательствам он не хотел. Поэтому он всеми силами косил под дурачка, который мало что помнит. К его счастью его внешний вид подтверждал большинство его слов. Если за время, проведённое у гоблинов, Анеро скорее окреп, то за то время пока его держали в клетке, он, наоборот, сильно похудел. А если учесть, что его тело было обильно покрыто застаревшими ссадинами, синяками, порезами и прочими свидетельствами издевательств, то сомнений в том, что он не был одним из бандитов не возникало. А здоровенный отёк в районе виска красноречиво говорил о том, из-за чего у него могут быть проблемы с памятью.