Скакавший на коне Фахриз, то и дело оборачивался и с нескрываемым ехидством поглядывал на церковников, страдающих в телегах. Ему сейчас было мерзко и плохо, и его радовало, что хотя бы им хуже, чем ему. Всадники незаметно для них самих выехали из леса, и к ливню добавился пронизывающий ветер.

-Я уже говорил, что ненавижу это место? – крикнул он рядом скачущим спутникам.

-Последние десять минут – нет! – не скрывая ехидства ответил Тафир, он вымок до нитки, и теперь всё сильнее и сильнее начинал ощущать ночной холод.

-А я всё думал, что же ты сделаешь первым делом, когда придёшь в себя? – подтрунивал Махрин, а его зубы начинали дрожать от холода. – И забыл про самый очевидный вариант – ты снова начнешь ворчать.

В глубине души он на самом деле испытывал облегчение – молчаливый Фахриз его беспокоил куда больше, нежели ворчливый.

-Я не виноват, что это королевство делает всё, чтобы его ненавидел любой приличный человек! – отмахнулся чародей, который в отличие от своих спутников ни капли не дрожал. И после этой реплики, на это обратили внимание…

-Фахриз! – недовольно сказал инквизитор.

-Чего?

-Тебе не холодно? – спросил он с прищуром. Судья уже дрожал всем телом.

Чародей выругался про себя.

-Конечно, холодно! – он начал демонстративно растирать своё тело одной рукой. – Я просто так увлёкся мыслями о ненависти к этому месту, что меня на время отпустило! А так, ух как холодно! Брррр!

-Фахриз! – очень недовольно и грозно произнес Махрин: если этот наглый засранец смеет ныть, когда ему, в отличие от остальных, даже не холодно…

Фахриз же лихорадочно осматривался вокруг в поисках спасения, и он нашёл его:

-О! Смотрите! Впереди стена! Мы добрались!

-Фахриз, тебе не уйти от ответа!

-Я пойду покричу дежурного, что нам открыли ворота! – чародей же наоборот – всеми силами от него уклонялся.

-Ворота должны быть открыты! – чтобы перекричать ливень, крикнул Тафир.

-С чего ты взял? – переключился на него Махрин.

А Фахриз, который уже подъехал к воротам, воспользовался моментом и соскочив с лошади, побежал открывать ворота.

-Я попросил их не запирать.

-Ты с ума сошёл? А если бы на них напали волки?

-Да ктож знал, что мы настолько задержимся? – развёл руками администратор, отплёвываясь - по его голове ручьями текла вода. – Я думал мы быстро – путешествие на двадцать минут! Уехали и приехали! Похлопаем непутёвого чародея сапогом по попке и обратно!

Инквизитор недовольно покачал головой.

Чародей тем временем уже полностью открыл ворота и Тафир с Махрином пропустили телеги вперёд – их братьям было явно хуже, чем им самим.

-Сгружайте почётный братьев на сеновал и бегом в здание, пока не заболели! – крикнул судья.

-Нет! Мы не можем! – покачал головой администратор. – После такого дождя этих надо протереть и смазать!

-Ночь не потерпит? – удивился Махрин. Он ценил преданность администраторов своему делу и своим братьям, но чем дольше они остаются на холоде, тем выше риск заболеть. А спокойно отлежаться больному никто не даст – их задание не могло допустить длительных остановок.

-Нет! – Тафир покачал головой.

-Тогда давайте как можно быстрее! И в дом! – отдал приказ инквизитор и конь Тафира сорвался с места, чтобы поскорее помочь своим братьям.

Махрин сокрушённо почесал голову и отвёл своего коня в стойло. После чего побежал к воротам их закрывать.

Ворота острога были сделаны из толстый брёвен и были весьма массивными. Поэтому поддавались усилиям инквизитора с трудом – его ноги постоянно разъезжались в грязи. Еле-еле толкая ворота, он вспомнил, как уверенно стоял на ногах Фахриз, даже на такой скользкой от дождя грязи, когда он открывал ворота, и лицо Махрина перекосило от недовольства:

-Я задушу тебя своими руками, Фахриз!

У него ушло меньше минуты, и вот уже ворота закрыты на большое деревянное полено – внутрь никто не пройдет.

Инквизитор, весь мокрый, с ногами, перемазанными в грязи, устало побрёл в сторону главного здания.

Махрин вошёл в главный зал. В нём никого не было, только одинокая лампада мягко освещала стойку, за которой еще вечером стоял хозяин. Инквизитор был изрядно этим удивлён, поскольку хозяин ему говорил, что у них всегда кто-то дежурит, даже, когда все постояльцы пошли спать. Будь он сам или кто-то из его многочисленных сыновей.

Махрин посмотрел на пол – на нём четко были видны следы мокрых ботинок Фахриза, которые уводили в глубь зала. Он задумчиво хмыкнул – снаружи он тоже не видел никого из владельцев постоялого двора, и их никто не встречал. А ведь не заметить их даже в такой ливень было невозможно.

-Только не опять какое-нибудь дерьмо! – почесал голову Махрин.

Он двинулся вперед, следуя за мокрыми следами. Пока внезапно на него из-за угла не налетел Фахриз, с кучей сухой одежды в руках. А за ним медленно топал один из сыновей хозяина, периодически зевая.

-Да ёб твою! – непроизвольно выругался Махрин.

Фахриз усмехнулся и кинул ему небольшую кучку одежды.

-Держи, продрог небось. Переодевайся, пока не заболел.

Махрин с подозрением посмотрел на него, после их разговора он не ожидал такой заботы. Тем не менее, жаловаться ему было грешно, так как он и вправду продрог до костей. Он начал переодеваться прямо там. Фахриз же усмехнулся и пошёл дальше.

-Куда это ты? – спросил его вдогонку инквизитор.

-Отнесу одежду остальным.

Сам же чародей по-прежнему был в своей мокрой одежде, что не укрылось от Махрина.

-Сам-то переодеться не хочешь?

-Сначала раздам одежду нашим, а потом переоденусь сам.

-Смотри не заболей у меня!

-Не заболею, - спокойно ответил Фахриз и с нескрываемым ехидством добавил, уже выходя из здания, - я же не чувствую холода!

На секунду Махрин даже потерял дар речи от такой наглости, как раз достаточно, чтобы чародей скрылся за дверью.

Возмущение инквизитора требовало выход, и нашёл его – его грозный взгляд упёрся в сонного сына хозяина. Перед судьёй стоял молодой мужчина лет семнадцати-восемнадцати, со средней длинны густыми русыми волосами. Крепкого телосложения и с карими глазами.

-Ты дежурный, верно? – грозно спросил Махрин.

-А? – вяло спросил мужчина, сонно поднимая взгляд на инквизитора, еще не до конца понимая, что его ждёт.

Их взгляды пересеклись, и мужчина замер, не в силах пошевелиться. Он молча стоял и смотрел в глаза, судьи, которые, казалось, начинали его засасывать внутрь себя.

-Как тебя зовут? – спросил инквизитор на люперийском.

-Нилос, Господин, - промямлил мужчина.

Он был словно кролик, что завороженно смотрит в глаза змеи.

-Даже не пытайся меня провести, - грозно сказал Махрин.

-И не думал, - честно ответил Нилос.

-Молодец. Ты должен был запереть за нами ворота?

-Должен был.

-Почему не запер?

-Один из господ сказал, что скоро вернётся, и чтобы я не запирал.

-Почему никто не дежурит на вышке?

-Я думал, что пока вы снаружи, я могу немного вздремнуть, - Нилос от страха полностью проснулся.

-Ты понимаешь, что на вас могли напасть за это время? Что ты подверг опасности не только всех постояльцев и свою семью?

-Я не думал…- промямлил мужчина, он не хотел ничего плохого. Он искренне считал, что раз церковники снаружи, то им ничего не грозит, а он так хотел спать…

-На дороге мы встретили большую группу разбойников, которые уничтожили один караван. Ты понимаешь, что они бы сделали с вами, если бы добрались до вас?

-Понимаю, Господин.

-В лесу на нас напала большая стая волков во главе с волколаком. Ты понимаешь, что они сделали бы с вами, если бы они пошли в вашу сторону?

-Понимаю, Господин.

-Ты понимаешь, что они растерзали бы не только тебя, но и всю твою семью? Твою мать и отца? Твоих братьев и сестёр?

-Понимаю, Господин! – на глазах молодого Нилоса начали появляться слезы.