- Стой, придурок! - резко произнес он. - Смотри.

Сарик, наконец, тоже заметил маленькие молнии и спешно отдернул руку, молнии пропали.

- Ого и че делать? – ошарашенно спросил он.

- Ну, точно не прикасаться к нему, - злобно прошипела Шкерания. В глубине души, она бы не отказалась от того, чтобы Сарика хорошенько поджарило.

- Да уж, вряд ли эти молнии тебе понравятся, - прошептал Гарх. Ему же наоборот – новые потери среди своих были не нужны. Не то, чтобы он сильно любил или заботился о своих людях, но его папаша, да сожжёт Великий Свет его тело до костей, неплохо так кулаками в своё время вбил в него, что тот должен отвечать за тех, кто идёт за ним. В будущем это не раз сыграло на руку Гарху – те кто его знали, шли под его командование с охотой, так как были уверены, что тот их не прирежет и не “кинет”. По крайней мере без серьёзной на то необходимости. Что в преступном мире, где с одной стороны прикрываются “преступными законами” и “правилами”, а с другой стороны убивают, обманывают и прекрасным образом “стучат” на своих же за лишнюю монетку, было большой редкостью.

- Может я его тогда того…палкой? - прошептал Сарик, блеснув изобретательностью.

- Нис уже попытался, если ты не заметил и где он теперь? - прошипел вожак.

- Я был в конце каравана! - ответил Сарик.

- Святой Свет, Сарик! Как можно быть таким долбоёбом? – глубоко вздохнул Гарх и, покачав головой, добавил, - один хрен – теперь это не важно.

- К нему нельзя прикасаться и его нельзя тюкнуть. И как нам снять с него его шмотки? - спросил Сарик.

Гарх крепко призадумался – пока они находятся на “ничейной” земле, но через две недели они будут проезжать заставу Назорис, восточные врата в королевство Таурикию. А значит к этому времени, они должны найти способ раздеть и связать этого мага. По изначальному плану – маг должен был представлен, как беглый преступник, которого они перевозят в Калтару – столицу королевства. Стража, конечно, вряд ли в это просто так поверит, но для этого у Гарха было пару мешочков с серебром. Свободно разгуливающий маг – приговор для всех них. Да и даже, если бы они смогли проехать заставу, это бы лишь отсрочило обнаружение – дальше шли обжитые земли. И стоило хоть кому-то из крестьян увидеть кого-то расхаживающего в одежде мага, он бы обязательно донёс церковникам. А это было последнее, чего хотел Гарх – даже Волколак его так не пугал, как эти доблестные служители Света.

- Есть у меня одна идея, - задумчиво произнес Гарх, пристально смотря на Шкеранию.

- Даже! Псина! Не думай! – забыв о скрытности, в полный голос ответила она.

………………………….

На следующий день Анеро проснулся только под вечер. Алхимик не соврала, когда сказала, что подсыпала ему ударную дозу снотворного. Его попытались разбудить ещё утром, но он не реагировал на слова и крики, а трогать его никто не решался, поэтому в итоге Анеро проспал почти сутки. Когда же он, наконец, проснулся то был прекрасно отдохнувшим и полным сил.

Хорошенько потянувшись, он вышел из своей палатки, чем разочаровал некоторых членов их каравана, которые уже в тайне надеялись, а кто уже начал заключать между собой пари, что маг заснул вечным сном. Поскольку то, что они делали было крайне опасно. Иметь дела с беглыми магами, а только это могло объяснить, почему он один без сопровождения церковников, а уж тем более помогать ему, могло стоить им жизни. Поэтому лучше бы он тихо издох, и они просто доставили его тело покупателю. В конце концов никто не застрахован от того, что гоблины их просто “кинули” – передав труп, или маг подох от кровавого поноса в дороге.

Первым делом Анеро поспешил за едой. И если раньше, вскоре после приёма первой трапезы, усталость и сонливость накатывали на него, то в этот раз подобного не произошло, и он лучился энергией и жизнерадостностью. Тем не менее, из-за позднего пробуждения ехать куда бы то ни было, было уже поздно – учитывая не самую простую дорогу, ехать в потьмах это верный способ загубить одну из лошадей. А запасных у них не было.

Шкерания отказалась сегодня его учить, сославшись, что уже поздно, так что Анеро ничего не оставалось, как бродить по лагерю с любопытством наблюдая за делами окружающих, чем очень нервировал последних. Но такие тонкости были ему пока невдомёк.

Дольше чем необходимо они задерживаться не собирались и уже на следующее утро их караван как раньше покатил дальше.

Тем не менее, кое-что изменилось: помимо того, что Анеро резко перестал чувствовать усталость, он так же всё чаще и чаще начал замечать на себе взгляды Шкерании. И если первое он объяснял себе довольно просто – он наконец привык к ежедневной езде в карете, то причину второго, ему было объяснить сложнее. В человеческих взаимоотношениях он пока ничего не понимал, и мог опираться только на свои чувства. И то, что он начинал чувствовать ему очень и очень нравилось.

Скорость движения каравана замедлилась, а же Гарх всё реже и реже попадался Анеро не глаза, словно стараясь его избегать. На вопрос о причине такого поведения ему отвечали просто – покинули опасные земли и не к чему так сильно торопиться и загонять лошадей. Всё чаще и чаще случались привалы, и члены каравана занимались фуражом или охотой на окрестных землях, что намекало бы наблюдательному человеку, что собранная с собой провизия была рассчитана на другой срок. Впрочем, Анеро не придавал этому значения, поскольку все его мысли были заняты алхимиком и его с ней укреплявшимся отношениям. А поскольку привалы позволяли им больше проводить время вместе, то свои сомнения он отбросил, удовлетворившись первым пришедшим в голову объяснением, что провизия была не рассчитана на него, и из-за этого в расчетах была ошибка. А вот тот факт, что его мантия благополучно сократила число едоков, Анеро опрометчиво забыл. “Да и вообще – мало ли почему в пути может случиться нехватка продуктов?” – отмахивался он от этих мыслей.

Анеро всё меньше расспрашивал Шкеранию об окружающем мире и всё больше о ней самой. Чему она была искренне рада – кто же не любит поговорить о себе, особенно, когда есть о чём? Поэтому она подробно рассказывала о своём детстве, начале освоения алхимического ремесла и о своих взглядах на этот несправедливый (с её точки зрения) мир. Например, что в детстве, несмотря на противоположные взгляды родителей, она мечтала стать магом. Но к её сожалению, в магические крепости женщин почти не берут – нужно быть очень одарённой. В церковные же структуры – женщинам дорога была полностью закрыта. Для справедливости надо сказать, что и немногие из простолюдинов-мужчин принимались церковниками в свои ряды, но это мало волновало маленькую обиженную Шкери, который никто не собирался объяснять, чем же она так плоха. Поэтому в глубине своего сердца, она затаила сильнейшую обиду и желание отомстить своим обидчикам, которые по случайному стечению обстоятельств были все мужчинами. Впрочем, о последнем, женщина предусмотрительно умолчала. Так же она жаловалась о том, как её давит алхимическая гильдия – требуя всё больший и больший процент от дохода за членство. Как оказалось образ маленькой, слабой и несчастной девушки, очень хорошо откликался в сердце Анеро, что было мгновенно замечено, и алхимик его старательно поддерживала. Если кому-то нравится считать себя прекрасным рыцарем на белом коне, который спасает бедную девушку, то почему бы этим не воспользоваться, и подыграть этому “рыцарю”. При этом удачно забыв рассказать о немаловажном для Анеро факте, который мог бы представить в немного другом ракурсе то, что между ними происходило – она больше двадцати лет была замужем и имела нескольких детей.

Нарастающая чувственность их отношений проявляла себя и в учёбе – всё чаще и чаще, Шкерания садилась рядом с Анеро и обхватив его руку своей, управляла ей так, чтобы показать протяжённость или ударение в тех или иных словах. Тем не менее, сама алхимик, хоть всячески и демонстрировала своё расположение Анеро, никаких активных действий не предпринимала, предпочитая ждать шагов от него. Его же действия были небольшими и робкими – сказывалось отсутствия опыта и понимания ситуации. Кто его знает, сколько бы так продолжалось и куда успело бы, а скорее - не успело бы, это привести, если бы спустя примерно неделю, после той остановки (когда Анеро попытались раздеть во сне) подход Шкерании резко изменился. Теперь главным инициатором стала она, уверенно продвигая их отношения в нужную ей сторону, чему Анеро искренне радовался.