– Как?

– Послушай, дорогая. Мы с отцом все обсудили. Хочешь, мы приедем и поможем тебе?

– А папина работа?

– Он все равно собирается на пенсию, и у него остался месяц отпуска. Если хочешь, мы с удовольствием приедем.

– Конечно! Очень хочу! – сказала Хелен.

– Мы бы тебе помогли. Это крайне неприятное дело: нанимать сыщиков и все такое. Тебе нужна наша помощь.

– Да! – ответила Хелен. – Мама, ты просто прелесть.

– Мы выезжаем в воскресенье, – сказала Маргарет. – Кстати, как там Молли?

– Она продолжает каждый день встречаться с этим мальчиком. Просто фантастика! Кен считает, что я поступаю безнравственно, когда пытаюсь предостеречь ее или оставить дома.

– Пускай, – ответила Маргарет. – Если мы разыграем все правильно, нам не придется беспокоиться. Увидимся в среду около полудня. Он не станет возражать против нашего приезда?

– Ну, это я беру на себя, – уверенно заявила Хелен.

Они мило попрощались, и Маргарет повесила трубку.

Палм-Ривер, штат Флорида, – сущий рай для велосипедных прогулок. Молли и Джон в свои четырнадцать и, соответственно, пятнадцать лет целыми днями гоняли по пустынным дорогам мимо высоких и ярких цветущих растений, словно были одни на целом свете. Накатавшись вдоволь, они удили рыбу с мостков, пересекающих речной путь на Майами, на котором стоял Палм-Ривер.

На пляже в центре Палм-Ривер расположились огромные отели, с продолговатыми бассейнами, отливающими на солнце нефритом; там часто выступали нью-йоркские варьете. Но Джон и Молли редко туда заезжали, они направляли свои велосипеды в населенные призраками Великой депрессии заросли пальм или пускались из залива Барнегат на разведку по реке в старенькой яхте, которую Кен купил дочери, полагая, что управлять парусом следует учиться с детства. «Устрица», так называлась их яхта, казалась детям милее, чем огромная шхуна «Феари Куин», на борту которой Джон впервые увидел Молли. Поначалу, доверяя детям лодку, Кен и Сильвия позволяли им ходить лишь в узкой части реки неподалеку от эллинга, где обязательно дежурил кто-либо из прислуги. После того как они заметно освоились с управлением, наблюдение ослабили и им разрешили выходить в излучину реки.

Возможно, ничего бы и не случилось, не будь Кен так упрям при покупке лодки – сопровождавшейся бурными возражениями Хелен и ее родителей – и не отпусти он детей на весь день. Вероятно, события, произошедшие в рождественские каникулы на пикнике, не имели бы столь серьезных последствий, если бы Кену не пришлось уехать. Кен срочно понадобился Берни Андерсону в Париже, где в новогодний уикенд должна была состояться встреча бизнесменов, проявивших интерес к их новому предприятию. Как часто бывает в жизни, это случайное совпадение сыграло свою роковую роль.

Утро субботнего дня, когда запланировали пикник, выдалось холодным. Дул северный ветер, однако возле эллинга он почти не чувствовался. В восемь утра Молли и Джон сложили провизию под палубу, подняли парус и помчались прямо посередине реки, обгоняя ветер, который к их полному восторгу то и дело подбрасывал гик. Через час яхта достигла излучины; дальше они еще никогда не заплывали. Знакомые берега остались позади, река становилась все уже и извилистей, то и дело попадались топкие болотистые островки. На них грелись на солнце аллигаторы, казавшиеся мертвыми, в высокой зеленой траве ловили рыбу белые цапли. Перед яхтой, словно горсть брошенных камушков, рассыпались стайки дроздов. Несмотря на усиливающийся ветер поверхность воды, сдерживаемая топью, оставалась гладко черной, и за кормой мчащейся вперед яхты тянулся белый пенный след. В десять часов им на пути попался подъемный мост, и они, пользуясь правом пусть немногочисленного, но все же экипажа, трижды бойко протрубили в горн, заставив старика-служителя крутить тугую лебедку. Тот мрачно наблюдал, пока с величественным видом они проплывали мимо, а когда показалась корма, смачно плюнул им в кильватер жеваным табаком.

К полудню они планировали вернуться назад, но в половине двенадцатого вышли в широкое устье; вдали смутно виднелась земля.

– Наверное, там большие острова, – сказал Джон.

– Нам нужно возвращаться домой, – ответила Молли.

– Давай проплывем еще немного и посмотрим, что на другой стороне.

– Хорошо, – согласилась Молли.

По мере того как они удалялись от берега, волны становились все больше. Маленькую яхту раскачивало из стороны в сторону, приходилось держать румпель обеими руками и быть начеку, чтобы не зашел ветер. После того как они прошли примерно четверть залива, острова вдали приобрели очертания мыса, однако точно определить характер суши было невозможно. Попав в высоченную волну, яхта зарылась в нее своим тупым носом и черпнула в кокпит воды.

– Думаю, все-таки нужно возвращаться, – нервничая, сказала Молли. Рубашка на ней намокла от брызг, и ей было явно холодно.

– Сейчас, сейчас, подожди чуток, – проговорил Джон. – Я почти разглядел…

Между тем вместе с ветром усилилось течение, и Джон подумал, что возвращаться против течения будет трудно, но упрямо вел суденышко все дальше и дальше. Им попадались столбы разметки фарватера, между некоторыми виднелись песчаные насыпи, оставленные драгой, которая когда-то углубляла здесь русло. Наконец прямо по курсу они увидели большой кусок суши.

– Интересно, что там с другой стороны? – спросил Джон.

– Не знаю, – ответила Молли, с тревогой глядя в небо. – Тучи собираются, пора плыть домой.

Он нехотя согласился. Они повернули и в то же мгновение поняли, что недооценивали силу ветра. Яхту кренило и било волнами. Джон потравил шкоты и почти совсем отпустил грот. Они насквозь промокли от брызг, и Молли едва успевала вычерпывать из кокпита воду. Когда она обернулась, Джон увидел на ее лице страх.

– Все будет в порядке, – попытался успокоить он, хотя, проходя мимо буя, заметил, что их сносит течением в сторону и продвигаются они очень медленно. Не меньше часа они шли в лавировку, крутясь возле одного и того же буя, тем временем солнце опускалось все ниже; небо затянулось тучами и потемнело. Вода перемешалась с илом, и, подхватываемые ветром, волны отливали рыжевато-коричневым цветом. Зловеще хлопал парус. Часа в четыре внезапный порыв положил яхту, и они оказались по шею в воде. Они уцепились за перевернутое суденышко, которое теперь скорее напоминало небольшой плотик.

– Что теперь делать? – еле дыша, спросила Молли.

Парус остался под водой, и стало непривычно тихо; волны медленно перекатывались через днище яхты. В воде оказалось гораздо теплее, чем на воздухе.

– Будем держаться, – угрюмо ответил Джон. – Плыть к берегу не надо.

– Мы не можем доплыть, – проговорила Молли, с ужасом глядя по сторонам. Берег едва виднелся вдали.

– Ветер и течение сильные, нас скоро вынесет, – успокаивал Джон. – Устала?

– Держаться могу.

– Посмотри на буй, – сказал он. – Видишь, мы движемся.

Он перебрался поближе к Молли и обнял ее рукой за тоненькие плечи, чтобы ей легче было держаться.

– Когда стемнеет, нас начнут искать, – добавил он.

Целый час они провели в воде, цепляясь за дно яхты; их руки и плечи коченели на ветру.

– Здесь есть аллигаторы? – спросила Молли.

– Они людей не кусают. Опасны только крокодилы, но эти совсем другие.

– А акулы?

– В такие реки они не заплывают.

Наконец они увидели, что приближаются к одному из песчаных островков, насыпанных драгой, и вскоре почувствовали под ногами жидкий ил – чуть плотнее воды.

– Может, нам удастся вытянуть яхту и откачать воду, – сказал Джон.

– Давай доплывем и отдохнем сначала.

– Нет, еще довольно далеко. Подождем, пока нас вынесет.

– Там могут быть аллигаторы?

– Они не едят людей.

Подростки молча дожидались, пока лодка наконец не увязла в серой кашеобразной грязи, и где ползком, где вплавь выбрались на песчаный пятачок и застыли, лежа на животах, словно два крокодила. Пахло водорослями и нечистотами. Песок в середине островка был сухой и плотный, а сам островок, не более ста футов в длину и тридцати в ширину, едва возвышался над водой. Всю его поверхность покрывали белые осколки ракушек. Дети поднялись на ноги и стояли, дрожа на ветру, довольные, что оказались на твердой земле.