Но я сопротивлялся этому желанию из последних сил. Не сейчас… Не сегодня…

Небо над Москвой слегка затянулось облаками, а где-то с севера уже подтягивались и более тёмные тучи. Проверять, как будет вести себя моя бестелесная призрачная сущность под дождём у меня не было никакого желания. Похоже, что тот дождик, который так резко начался и так же быстро закончился, успев намочить до нитки моих спутников, это была лишь прелюдия к большому ливню.

Ориентируясь по высоко торчащей в небо спицей Останкинской башни, я полетел в сторону нашего временного дома. И даже почти долетел…

Не знаю, что меня дёрнуло, пролетая мимо телебашни, глянуть на свой магический компас. Мне показалось, что он даже как-то умудрился уколоть мой палец. Наверное, показалось… Но голубовато-синее свечение камня я увидел вполне отчётливо.

Помнится, ведьма-недоучка говорила про этот синий свет, как про сигнал о том, что где-то рядом есть что-то магическое. Или кто-то, обладающий магией. Но я ни разу так и не смог воспользоваться этим знанием. Что-то синенькое светилось на Введенском кладбище, и я даже пошёл в ту сторону, но напавшие на меня тогда молодые гопники не позволили мне дойти до эпицентра сосредоточения магии. Драка с ними, помощь Маши, которая тогда ещё была просто призраком мёртвой девочки, а потом и отступление с территории кладбища… Обратно в тот раз я так и не вернулся.

И вот сейчас… Я снова получил этот непонятный пока ещё для меня сигнал. Неужели это так «фонит» Останкинская телебашня. Про неё в будущем много было всяких слухов. И про вредное излучение, вызывающее суицидальные мысли у слабонервных местных жителей. И про проклятие этого места… Не уверен, что жёлтая пресса из будущего и всякая там Википедия, во всём и всегда права, но рассказывали всякие разные байки. Начиная с того, что не зря так назвали это место. Останкино. А раньше говорят, что звучало, как Останково. Якобы из древних времён, когда здесь было ещё языческое капище с человеческими жертвоприношениями для деревянных идолов. А может из-за того, что здесь хоронили самоубийц и всяких бродяг, просто закапывая их в большую яму.

Наиболее яркий синий сигнал исходил не от башни, а от старинного дворцового комплекса рядом с ней.

Знакомое место. Я даже был тут однажды на экскурсии. Правда было это очень-очень давно. В моей прошлой жизни.

Это именно здесь построил свой крепостной театр граф Шереметев. Тот самый, что потом женился на одной из своих актрис, дав ей при этом вольную.

Я вспоминаю, как упивался своим красноречием экскурсовод, рассказывая о любви графа к крепостной актрисе. Это потом уже я узнал, что в местном пруду периодически тонули или топились другие крепостные актриски. В общем, много всего такого всякого рассказывали про любвеобильного графа. А что есть правда, и что есть ложь, теперь уже не разберёшь…

Но сигнал шёл именно от этого симпатичного с виду сооружения. Ну, что-же… Посмотрим, что тут такое…

Странно. Рядом парк, там полно народу. Да и по улице ездят машины и спешат куда-то пешеходы. А тут на территории дворцового комплекса… никого.

Ан нет. Вон кто-то в чёрном бредёт себе не спеша по живописной аллее мимо белеющих античных скульптур… Странная какая-то фигура, сгорбленная. Судя по походке, какая-то старуха в странном чёрном балахоне, да ещё и горбатая, кажется…

Я уже привык, что люди меня не видят, когда я летаю вот так, в виде призрака, поэтому и подлетел к ней слишком близко… наверное. Но, кажется, она меня увидела. А почему бы она ещё так резко тормознула, да к тому же села на землю, прямо там, где стояла.

Она смотрела прямо на меня. Да что там… Она так пристально смотрела мне прямо в глаза, что я сразу понял, моего режима невидимости для неё просто не существует.

Я молчал, разглядывая её. На вид ей было лет сто, как минимум. Не Баба-Яга, конечно, но вся какая-то настолько морщинистая, как будто её лицо было скрыто за специально вырезанной деревянной маской. Ни один мускул на её лице не шевелился. И лишь её глаза, усталые и мутноватые, но всё-таки живые, в упор смотрели на меня… Даже и не на меня вовсе, а куда-то сквозь меня, словно бы прожигая насквозь. Она первой нарушила наше молчание.

— Ты кто ж такой будешь? Нежить, али чародей? — спросила она меня тихим скрипучим голосом.

Ответы на все вопросы знает только вездесущее время, но и оно иногда ошибается.

В городе мёртвых холодных камней

Плохо мне нынче спится.

Цепь из недель и бесчисленных дней

Катится вереницей.

Явь или навь, темень ночи и свет,

Переплелись незримо.

Я ещё здесь, но меня больше нет.

Жизнь пробегает мимо.

В городе мёртвых холод и тьма.

Даже не видно дороги.

Мне бы в пути не сойти бы с ума.

И, да помогут мне боги!

11 июля. 1978 год.

СССР. Москва. Останкино.

— Чего молчишь? Язык проглотил что ли? — снова подала голос старуха.

— Жив пока… — ответил я.

Хотя я даже и не знал, как мне удалось это сделать. Я же был в виде призрака. А призраки — существа молчаливые. По себе знаю. Да и с Машкой мы общались больше телепатически. Но сейчас я мог говорить. Или мне это только показалось?

Мне удалось получше разглядеть эту старую горбунью. И, как мне показалось, она тоже явно не из мира живых… Когда она сидела и молча разглядывала меня, то выглядела вполне себе осязаемо. Но стоило ей чуть сдвинуться, как я заметил, что весь её облик. Не более чем голограмма. Объёмная, и как бы даже реальная, но всё же иллюзорная.

— И как же тебя звать величать? — поинтересовалась старуха.

— Максим. — ответил я ей.

Ответил, и даже не соврал вроде бы. Ведь это было не только имя моего нынешнего тела, но и то, что я носил в прошлой своей жизни.

— Из ромеев? — задумчиво пробормотала горбунья. — Не похож… Но имя ромейское. Немчин?

— Да. — согласился я.

— А ведь не твоё это тело. Кто ты такой? Как твоё настоящее имя?

Вот тут я реально напрягся. Помнится ещё ведьма-недоучка в самом начале нашего с ней знакомства предупредила меня, чтобы я никому не открывал своего родового имени. Именно тогда она сообщила мне, что моя настоящая фамилия — Камлаев, имеет отношение к мои далёким предкам, кои были шаманами. А шаманы это не просто колдуны и целители. Это посредники в общении между материальным миром и миром духов. А ещё шаман — это человек способный совершать путешествия в другие миры, сопровождать в них души людей, а порою и спасать их из других миров…

Странно. Почему-то все эти слова, сказанные уже давным-давно неопытной ведьмой, именно сейчас вспомнились мне. И получается, что все её слова сбылись почти до мелочей. И да, путешествую по разным мирам. Да и про сопровождение душ и спасение людей, всё в цвет.

Но вот рассказывать про всё это своей седой собеседнице я не буду. Хрен его знает, во что это может вылиться.

— Да. Ты права. Это не моё тело. Но имя, данное мне моими родителями при рождении — Максим.

Всё это время, пока я обдумывал свой ответ, старуха пристально меня разглядывала, словно пытаясь просветить меня рентгеном.

— А где ты родился, Максим? — спросила она меня.

Блин. Чё за фигня? Сама не представилась, а меня чуть ли не допрашивает. Старая ведьма! Ладно. Посмотрим…

Я назвал свой родной город, и старуха ненадолго задумалась.

— Так ты из веси али из чуди? Шаман?

— А ты кто сама-то будешь, бабушка? — вежливо, но всё же с упрёком ответил я ей вопросом на вопрос. — Как мне к тебе обращаться?