— Будем разделяться, как в кино? — деловито поинтересовалась Катя. — Я чур с Русланом тогда!

— Эй, мы же оба видящие. Так что я с Региной, а ты со Славиком.

— Ну ладно. Всё равно мы же знаем, кто выживет в этом ужастике, — многозначительно подмигнула девушка.

— Поэтому расходиться не будем! — вмешался Славик. — Регин, тебе откуда-то конкретно холодно или вообще? Да, кстати, давай я тебе куртку дам — у тебя ж кофта совсем тонкая.

Руслану стало неловко, но не успел он предложить свою, как Регина сказала:

— Нет, не надо. Мне от погоды тепло. Это от чего-то другого холодно. Кажется, вон оттуда.

Она протянула руку и показала влево от их скамейки, в сторону колеса обозрения.

— Мы же там были, — удивился Славик.

— Возможно, там что-то проснулось, — пожала плечами Катя. — Идём.

Светящееся в сумерках колесо обозрения, карусель справа и пара киосков со сладкой ватой и фаст-фудом выглядели мирно, но Руслан, кажется, заразился тревогой от Регины. Он настороженно вглядывался в аттракционы, в людей, в существ, пытаясь понять, что не так. Вслушивался в обрывки разговоров, смех, весёлые крики и не очень мелодичную музыку, доносящуюся со стороны карусели и какого-то детского паровозика.

Да, вот тут что-то не то! В музыке…

Руслан закрыл глаза, вслушиваясь в звуки, и скоро различил негромкую механическую мелодию.

Тра-та-та. Тра-та-та. Тра-та-та-та.

Тра-та-та. Тра-та-та…

— Что-то слышишь? — голос Славика развеял мелодию.

Руслан открыл глаза, встряхнулся и ответил:

— Не уверен, но вроде бы что-то играет.

Он постарался напеть мелодию, но получилось плохо. Катя ничего не слышала. Славик тоже. Регина отчётливо ёжилась, зябко обнимая себя, но тоже не различала странную механическую мелодию. Руслан накинул на плечи спутницы куртку и сказал:

— Так тебе теплее будет, а я, возможно, что-то услышу. Скорее всего и мне, и Кате защита мешает. Если что, — опередил он возражения, — вы меня удержите.

Все трое посмотрели на него с сомнением, но по-разному: Регина с тревогой, Катя снисходительно, Славик удивлённо.

Руслан закрыл глаза и прислушался.

Да, вот она, эта мелодия.

Тра-та-та. Тра-та-та. Тра-та-та-та.

Тра-та-та. Тра-та-та…

Кто-то ухватил его за руку. Катя.

— Ты куда-то пошёл, и мне это не нравится. Как глаз?

— Не болит.

В ту же секунду взгляд Руслана упал на карусель слева от колеса обозрения. Стоп, она ведь должна быть справа!

Глаз зачесался, заныл, запоздало предупреждая об опасности.

— Так, кто ещё видит лишнюю карусель?

Славик и Регина беспомощно оглядывались, пытаясь найти карусель, но тщетно. Катя пристально уставилась туда, куда смотрел Руслан. Знаки на её одежде замерцали. Из-под стильной серой толстовки высунулся Шустрик и оскалился, глядя на лишнюю карусель.

Руслан тоже вгляделся в фальшивый аттракцион. На первый взгляд, карусель как карусель. Кружатся лошадки, светятся лампочки, играет музыка.

Но настойчивая мелодия ужасно фальшива. Лампочки мигают тревожно, становясь то опасно красными, то жутковато зелёными. А лошадки… вовсе не лошадки. Руслан попытался понять, что это, но его отвлекла Катя.

— Смотри! — она махнула рукой, и он увидел человека, шагающего к карусели.

Человек слепо натыкался на столбы и прохожих, механически переставлял ноги в такт назойливому «тра-та-та, тра-та-та, тра-та-та».

— Карусель я не вижу, — продолжила Катя, — но он, кажется, видит.

Да, человек — средних лет мужчина в синей ветровке — шёл прицельно к кружащимся друг за другом фигуркам на потёртом постаменте с тусклыми зеркальцами вместо украшений.

Руслан наконец понял, что не так с «лошадками». Когда-то это определённо было лошади: белые, пёстрые, с ленточками в гривах и пышными плюмажами. Но сейчас на спинах лошадей виднелись странные человекообразные наросты, того же цвета, что и сами лошади. Жуткие пластмассовые химеры: вон там девочка, за ней целых три человека страшно срослись на лошадиной спине. Потом маленький ребёнок. Затем что-то совсем неразборчиво-кошмарное — Руслан не стал вглядываться.

— Там, кажется, ещё человек, — сказала Регина.

Со стороны колеса обозрения шла девушка в летнем платьице. Также врезаясь в людей и двигаясь в такт настойчивой механической мелодии.

— Кать, ты не знаешь, что это? — спросил Руслан.

— Я не вижу. Защиту снимать не рискну. Описывай, что там.

— Давай на ходу. Попробуем задержать людей. Нельзя им туда садиться.

Руслан припустил за мужчиной, по пути быстро описав Кате всё, что видел. Схватил человека за руку. Тот попытался оттолкнуть незнакомца, но Руслан держал крепко.

— Славик, звони Бьёрну. И спец…

Мужчина, поняв, что так просто ему не освободиться, страшно оскалился и дёрнулся вниз и в сторону, выворачивая сустав. Руслан ругнулся и перехватил человека поудобнее. Тот внезапно прыгнул на помеху и повалил видящего.

— Девушку держите! — крикнул Руслан, пытаясь подмять под себя безумца.

Где-то рядом, на самой грани восприятия послышалось тихое-тихое:

— Тс-с-с-с!

Левый глаз обожгло короткой вспышкой боли, но отвлекаться было некогда: мужчина вырывался с нечеловеческой силой, не щадя ни себя, ни противника.

— Стой! — крикнул Славик, и Руслан ощутил, как воздух загустел от предчувствия опасности.

— Брось! — тут же рявкнула Катя.

Руслан повернул голову на голоса и обмер. Славик, видимо, пытался задержать девушку, но она успела вскочить на карусель. Приятель Руслана держал её за руку, и карусель на миг остановилась.

Затихла музыка. Замерли уродливые химеры-лошадки. Перестали мигать лампочки, залив всё вокруг тревожно алым.

А в центре карусели стояла женщина в длинном-длинном белом платье. Улыбалась нарисованным кукольным лицом, глядя Руслану в глаза. Зачарованный мужик скинул с себя замершего видящего и в два прыжка оказался на карусели. Сел на лошадку за спиной вросшего «ребёнка» и блаженно улыбнулся.

Руслан не слышал ни паркового шума, ни голосов людей, ничего. В абсолютной звенящей тишине раздался странно спокойный голос Кати:

— Папа, приезжай. Тут «удильщик».

Тра-та-та. Тра-та-та. Тра-та-та-та.

Карусель тронулась, унося улыбающегося мужика, и стоящую на краю постамента девушку.

— Славик, пусти её! — Руслан уже мчался к карусели, надеясь, что друг способен разжать пальцы, что его не потащит за дьявольской каруселью.

Славик отскочил в сторону. Оступился, упал на дорожку.

— Живой? — спросил Руслан.

— Ага.

— Где Регина?

— Я тут. Что происходит?

Знаки на куртке, наброшенной на плечи девушки, светились ярко и равномерно. Хорошо, значит, она под защитой.

— Бьёрну позвонил?

— Да. Сказал, что едет.

— Так, Кать, что это?

Катя смотрела, как мчатся по кругу лошадки. Жуткая женщина в центре не вращалась. Она улыбалась, глядя одновременно и на Руслана, и на Катю, и на Славика, и, возможно, на всех остальных посетителей парка.

— Это удильщик. Папа сказал, что надо бежать, пока можем.

— Так, а эти люди? А остальные в парке?

— Остальные пока его не видят. Кое-кто впустил удильщика сюда, и теперь эта тварь выбирается в наш мир. На это ей нужно время. Сколько, пап?

Оказывается, у Кати в руках телефон.

— Минут десять, возможно уже меньше. А потом кокон рухнет, и удильщик начнёт пожирать людей. Спецы уже едут. Папа тоже. Идём!

Мелодия ускорилась, карусель задвигалась быстрее. Руслан ощутил, как земля под ногами задрожала.

— Регина, Славик, бегите! — крикнул он. — Живо!

Славик кивнул, вскочил с земли и схватил Регину за руку.

— И мы пойдём, дорогой, — Катя взяла Руслана за плечо.

Земля тряслась всё ощутимее, вибрируя и грозя расколоться.

— Дай телефон, Кать.

— Нет, бежим.

Руслан вскинул руку и выхватил телефон.

— Роман, тварь уже лезет. Что делать?

— Бежать, идиот!

— Что вы бы сделали?