Побег – излюбленный эпизод народной сказки, и существует немало ярких историй такого рода.
Буряты, живущие неподалеку от Иркутска в Сибири, например, рассказывают, что знания Моргон-Кара, их первого шамана, были столь велики, что он мог возвращать к жизни души умерших. Владыка Мертвых пожаловался на это Верховному Богу Небес, и тот решил испытать шамана. Он завладел душой одного человека и поместил ее в сосуд, закрыв отверстие своим большим пальцем. Этот человек заболел, и его родственники послали за Моргон-Карой. Шаман повсюду искал пропавшую душу. В лесу, в воде, в горных ущельях, в стране мертвых и, наконец, «сев верхом на свой барабан», он поднялся в верхний мир, где ему опять пришлось долго искать ее. В конце концов он заметил, что Верховный Бог Небес держит бутыль, зажав ее большим пальцем. Шаман тотчас догадался, что внутри нее и находится та самая душа больного, которую он ищет. Хитрый шаман превратился в осу. Он подлетел к богу и так ужалил его в лоб, что тот отдернул палец от отверстия, и плененная душа вылетела на свободу. А потом Бог увидел, как шаман Моргон-Кара, сидящий верхом на своем барабане спускается вниз к земле с освобожденной душой. Однако на этот раз его полет закончился не так благополучно. Ужасно рассердившись, Бог окончательно и бесповоротно уменьшил силу шамана, расколов его барабан надвое. Вот почему барабаны шаманов, на которые раньше (согласно этому рассказу бурятов) натягивалось два слоя кожи, с тех пор и поныне имеют только один.[309]
Часто рассказывают как, убегая, герой оставляет вместо себя различные предметы, которые разговаривают его голосом и таким образом задерживают погоню. Маори из Новой Зеландии рассказывают о рыбаке, который, придя однажды домой, обнаружил, что его жена проглотила двоих их сыновей. Она лежала на полу и стонала. Рыбак спросил, что случилось, и жена сказала, что заболела. Он спросил, где двое их сыновей, а она сказала, что дети ушли. Но рыбак знал, что жена лжет. Своей магией он заставил ее отрыгнуть детей: они вышли из нее целыми и невредимыми.
После этого происшествия рыбак стал бояться своей жены и решил бежать от нее вместе с мальчиками при первой же возможности.
Когда людоедка ушла за водой, мужчина заколдовал воду и заставил ее схлынуть перед ней, так, чтобы ей пришлось уйти как можно дальше. Затем жестами он повелел хижинам, деревьям, растущим возле деревни, свалке мусора и храму на вершине холма отвечать за него, когда жена вернется и станет звать их. Он бежал с детьми к своему каноэ и поднял парус. Женщина вернулась и, никого не найдя, начала звать их. Первой ответила мусорная куча. Женщина направилась в ее сторону и позвала снова. Ответили дома; затем откликнулись деревья. Один за другим различные предметы, расположенные поблизости, отвечали ей, и, сбитая с толку, она бросалась в разные стороны. Она ослабела, начала тяжело дышать и всхлипывать, а затем наконец поняла, что ее перехитрили. Она поспешила к храму на вершине холма и вгляделась в море, где каноэ уплыло так далеко, что стало казаться пятнышком на горизонте.[310]
Другой распространенный сценарий побега, во время которого стремительно убегающий герой бросает за спину ряд предметов, задерживающих погоню.
Брат с сестрой играли у ключа и во время игры вдруг упали в него. Там была старая водяная колдунья, и эта водяная колдунья сказала: «Теперь вы мои! Теперь вы будете работать на меня, не покладая рук!» И она унесла их с собой. Она дала маленькой девочке спутанный клубок грязного льна для прядения и заставила ее носить воду в бездонную бадью; мальчик должен был рубить дерево тупым топором; а кормила она их лишь твердыми, как камень, кусками засохшего теста. Наконец дети не выдержали и решились на побег, они дождались одного воскресенья, когда старая карга отправилась в церковь, и убежали. Когда служба в церкви закончилась, старая колдунья обнаружила, что ее птички улетели, и огромными прыжками помчалась вслед за ними.
Но дети издалека ее заметили, и маленькая девочка бросила за спину щетку для волос, которая тут же превратилась в большую гору, заросшую кустарником с тысячами и тысячами колючек, через который ведьме очень трудно было пробраться; все же в конце концов она вновь стала догонять детей. Как только дети увидели ее, мальчик бросил за спину гребень, который тут же превратился в гребень горы с тысячью тысяч острых уступов; но ведьма знала, как за них ухватиться и в конце концов преодолела и эту преграду. Тогда маленькая девочка бросила за спину зеркало, и оно превратилось в зеркальную гору, такую гладкую, что старуха не смогла перебраться через нее. Она подумала: «Поспешу-ка я домой, возьму топор и разрублю эту зеркальную гору надвое». Но когда она вернулась и разбила стекло, детей уже и след простыл, и старой карге не оставалось ничего другого, как поплестись обратно к своему ключу».[311]
Силам пучины нельзя легкомысленно бросать вызов. На Востоке всячески подчеркивают, что, занимаясь йогой без опытного наставника, можно сойти с ума. Медитации послушника должны усложняться постепенно, в зависимости от того, как он развивается и добивается успеха, чтобы на каждом этапе его воображение было под защитой devatas (соответствующими его видению богами), пока не наступит тот момент, когда подготовленная душа сможет шагнуть в новое измерение самостоятельно. Как очень мудро заметил Юнг:
Исключительная польза догматического символа заключается в том, что он защищает человека от непосредственного восприятия Бога до тех пор, пока не перестает опрометчиво ставить себя под удар. Но если… он оставляет дом и семью, слишком долго живет в одиночестве и слишком глубоко вглядывается в темное зеркало, то, встретившись с Ним, он может не пережить этого. Но даже в этом случае передаваемый из поколения в поколение символ, достигший в ходе столетий полного расцвета, сможет подействовать на него как исцеляющий глоток воды и отвратить роковое вторжение живого божества в освященное пространство церкви.[312]
Волшебные предметы, которые испуганный герой бросает за спину – это защитные толкования, принципы, символы, обоснования, все что угодно, которые задерживают и поглощают силы сорвавшейся с цепи Небесной Гончей, позволяя искателю приключений благополучно вернуться к своим соплеменникам и, возможно, принести им волшебные дары. Но бывает так, что ему приходится дорого заплатить за это.
Один из наиболее потрясающих примеров бегства «с препятствиями» – это бегство греческого героя Ясона. Он отправился в странствие, чтобы добыть золотое руно. Выйдя в море на великолепном корабле «Арго» со своими мужественными соратниками, он поплыл к Черному морю и, хотя в пути его подстерегало множество невероятных опасностей, прибыл наконец в город царя Ээта, расположенный за много миль от Босфора. За дворцом Ээта росла роща, и там, на дереве, висело, под охраной дракона, золотое руно.
Дочь царя Медея влюбилась в прекрасного чужеземного гостя, и, когда ее отец в качестве цены за золотое руно потребовал выполнения неосуществимого задания, она приготовила волшебное средство, которое позволило Ясону получить желаемое. Задание заключалось в том, чтобы вспахать поле огнедышащими быками с бронзовыми ногами, затем засеять его зубами дракона и убить воинов, которые тут же должны были взойти. Но благодаря своей силе и кольчуге, смазанной волшебной мазью Медеи, Ясон смог управиться с быками; а когда из семян дракона взошла армия воинов, он бросил камень в самую середину поля, и это заставило их повернуться лицом к лицу и сражаться друг с другом, пока они не уничтожили друг друга.
Потерявшая голову от любви девушка провела Ясона к дубу, на котором висело золотое руно. Его охранял дракон со страшным гребнем, языком с тремя жалами и угрожающе изогнутыми клыками; но с помощью сока чудодейственной травы двое влюбленных усыпили грозное чудовище. После чего Ясон сорвал трофей, Медея решила бежать вместе с ним, и «Арго» вышел в море. Но царь немедленно снарядил за ними погоню. Когда Медея увидела, что паруса отца сокращают расстояние между ними, она убедила Ясона убить Апсирта, своего младшего брата, которого она взяла с собой, и бросить куски расчлененного тела в море. Это заставило царя Ээта остановиться, собрать куски и вернуться на берег, чтобы с надлежащими почестями предать их земле. Тем временем «Арго», гонимый ветром, оказался вне пределов досягаемости для разгневанного царя.[313]
