- А вот и она.

Старик встал, подбирая посох. Рой пчёл, круживший на поляне, стал собираться над его головой, огромным жужжащим ульем.

- Ромул, мерзавец! – Вышла из-за деревьев женщина. – Наконец… проклятие, наконец, это случилось.

- Я бы не стал на твоем месте так радоваться, Марта. Все эти годы я избегал встречи с тобой лишь с той надеждой, что ты образумишься. Однако, вижу время не пошло тебе на пользу, усугубив твое фанатичное безумие. – Повернувшись к нам, он уже тихим голосом добавил. – Уходите как можно дальше. Боюсь, вас может задеть. Ни я, ни она, сдерживать свою силу не будем.

Не задумываясь, я подскочил с земли, ткнув Никса в бок, чтобы он поторапливался и со всей возможной прытью, рванул в сторону леса. Почти пять минут, мы неслись сквозь заслон деревьев и чахлых кустарников, преодолев полосу леса, выйдя к возвышенности. С небольшого холма, открывался отличный вид на поляну с высоты. Здесь мы и замерли, наблюдая, за разворачивающимися на поляне событиями.

Они все так же стояли друг напротив друга и, судя по всему, разговаривали. Отсюда было не слышно ни слова, но судя по жестикуляциям старика, он пытался в чем-то уговорить женщину. Даже отсюда было видно, как ее лицо кривилось в гримасе недовольства. Постепенно она начинала распыляться, размахивая руками и что-то громко выговаривая своему бывшему любовнику. Мужчина только головой качал на ее слова, после чего, сделал шаг назад. Старухе, судя по всему, это сильно не понравилось. Взмахнув рукой, она сделала жест, словно отталкивает от себя что-то. С ее ладони сорвалась ветвистая молния. На поляне грохнуло, старика окружил щит, который и принял на себя статический разряд.

- А не слабо они отжигают. – Удивленно воскликнул Никс.

Между тем, на поляне развернулась настоящая схватка могущественных колдунов. Грохотали взрывы, возносилось к небу пламя, ревели молнии, взрывалась хлопьями земля, пенились, растекаясь, камни. За минуту поляна превратилась в выжженный пятачок земли. Сквозь рёв пламени опрометью бросился железный истукан, на ходу обрушивая на колдуна свою магию. Его железная поверхность сияла нестерпимо ярким светом, что даже мы, находясь на некотором удалении, зажмурились, отворачиваясь от нещадно палящих лучей. Но только не колдун. Он взмахнул посохом, послал в сторону наступающего истукана три, казалось бы хрустальных шара, каждый из которых при соприкосновении с броней лопался, окутывая фамильяра толстой коркой серого льда.

С другого конца этого пяточка старая колдунья, словно молодая козочка. Бежала по краю поляны, безостановочно посылая в своего противника огненные искры. Те на своем пути, превращались в самые настоящие огненные кометы, обрушиваясь на колдуна градом огня. Ответом старика, стал рой пчел, закружившийся около старухи. Взмах руки и каждая пчела, внезапно застыла прямо в воздухе, покрывшись крохотным ледяным коконом. Миг и весь рой окружил старуху плотным ледяным кристаллом, стенки которого постепенно сжимались.

- Ого, как он ее ловко сделал. Вот это я понимаю фамильяр. – Завистливо присвистнул Никс.

- Еще нет. – Я напряженно всматривался в кокон. – Чёрт возьми, она телепортировалась.

Старуха действительно возникла прямо из воздуха, всего в метре от кокона. Метр… да это ведь высшая магия, для меня и метр телепортации, это нереальная мечта, достичь которую не светит большинству колдунов.

Старуха не стала задерживаться на одном месте. Вскинув руку, она начертила в воздухе знак, после чего прямо под ногами колдуна стали быстро расти опутывающие его корни. Пока он отвлекся, занимаясь освобождением из плена своих конечностей, старуха подбежала к своему фамильяру, ловко забравшись внутрь доспеха. Лед треснул и железный гигант, взяв резвый старт, рванул к старику, поднимая свой увесистый кулак. Бросившиеся на помощь хозяину пчелы, приняли роем на себя удар железного кулака. Соприкосновение удара двух фамильяров, было столь мощным, что породило ударную волну, буквально повалившую толстые деревья в округе. Нам бы тоже досталось, если бы не Никс, успевший установить защиту.

Мы с Никсом, стояли на пепелище. Стояли молча, глядя на произошедшее. От еще недавно цветущей поляны, ни осталось и следа. Мы словно попали в мир постапокалипсиса, где палящее солнце нещадно выжигает жалкие остатки зеленых цветов планеты. Здесь не осталось ничего живого, лишь пепел, пыль и черная, покрытая копотью земля.

- Вовремя мы с тобой ушли, друг. – Заметил Никс. – Не хотелось бы попасть между молотом и наковальней. Даже в стороне от схватки, мы с тобой едва выжили.

- Чары защитные изучать нужно было, а не по клубам да пивным шастать. – Возразил я.

Впрочем, возразил только из-за отвратного настроения. Произошедшее здесь меня, мягко говоря, не радовало. К чему была эта схватка? Что она решила? Это был яркий пример того, к чему приводит одержимость, чем бы то ни было вызвано.

Разорванный на куски железный гигант, валялся грудой хлама в самом центре поляны. Пробитая во многих местах броня, смятый в лепешку шлем, вырванные конечности. Я больше не ощущал в нем присутствие духа союзника. Фамильяр был мёртв, как и его хозяйка. Колдунья лежала у оторванных ног своего верного спутника, скрючившись на земле в позе зародыша. Под ее телом, уже набежала колоссальных размеров лужа крови.

Рамул Гауда, обнаружился в стороне. Старик лежал на спине, крестом раскинув руки. Обе его ноги были переломаны в нескольких местах, а в груди зияла страшная рана. Сердце было вырвано, смято и отброшено в сторону. Верный посох переломан пополам ударом чего-то острого. Мужчину, словно ореолом накрывал рой мертвых пчёл.

- Нужно уходить, друг. Доберемся до города, позвоним в столицу. Они должны прислать команду, зачистить здешнее место. Люди не должны увидеть произошедшее.

- Ты прав. – Кивнул я. – Покров защищавший поляну, от лишенных дара, сорван. Нужно идти.

Последний раз, оглядев поле боя, я зашагал в сторону стоявшего в зените солнца.

История четвертая

Охотник

Вокзалы. Многие ли люди, бросив всего один взгляд на вокзал, способны понять в каком городе нашей страны они оказались? Вот я знал. В какие только города и веси, меня не заносило во время моих странствий. Железная дорога, уже давно стала моим личным путем, заставив смириться со стуком колес и наглостью попутчиков. Железнодорожный состав едва не стал вторым домом, а здания вокзала с их столовыми и закусочными давно превратились для меня в прекрасные рестораны, где можно было хорошо перекусить и провести время в ожидании очередной пересадки.

Для многих людей вокзал это просто зона отдыха, где можно переждать минут пятнадцать, ну может парочку часов, до прибытия твоего поезда. Для меня вокзал стал целым миром, открывшимся за годы бесконечных путешествий по стране. Места с собственной «экосистемой», работающими здесь людьми. Я за версту мог определить хорошо ли работают чиновники в том или ином городе, лишь взглянув на вокзал, который для многих городов стал краеугольным камнем, вокруг которого возводился город.

Здесь в Торьевске, раскинувшемся в низовье степей, вокзал был потрясающим. Красивые, хорошо сохранившиеся и оштукатуренные колоны, крашеные стены и аккуратно подведенные декоративные башенки с прорезанными окнами в форме бойниц. Настоящий замок в стиле защитных сооружений семнадцатого века. Всю эту красоту дополняли многочисленные ларьки и магазинчики, кофейни и забегаловки, которые не были воткнуты в самое сердце вокзала, а находились в специальном огромном зале, не бросаясь в глаза пассажирам и путникам, не искажая приятный глазу образ старинного сооружения.

На площади около вокзала, вблизи высокой мраморной статуи стояли многочисленные лавочки, принимающие женщин с детьми или ожидающих с сумками или баулами старушек. Красивые высаженные сады, пышные каштаны, аккуратные мусорные баки, да еще и сразу несколько нарядов милиции, охранявших общественный порядок. Нет, я с абсолютной уверенностью мог заключить, что этот вокзал мне нравится куда как больше, чем большинство посещаемых мной ранее. Здесь, не смотря на разгар дня и толпы людей, ощущалось некое душевное спокойствие, словно ты попал в милое твоему сердцу с раннего детства место.