Лицо Тормака наливалось кровью.

– Где осколок, сын? – тихо, но очень грозно спросил он.

– Отец, ты только не злись. Он где-то есть, но я точно не знаю, где. Я его как раз хотел поискать, но тут эта невеста, ты меня сам отправил в другой клан. Я честно хотел найти, но не успел. Я же не виноват, что ты меня отослал! – насупился Кормак.

– А потом, когда ты вернулся? – вкрадчиво спросил его отец.

– Да что-то пока руки не дошли. Пока отпраздновали возвращение, потом свободу мою холостяцкую, потом у Горвея сразу пять бов отелилось в один день, тоже надо было друга поддержать, – подобострастно улыбнулся юноша, демонстрируя отсутствие некоторых зубов. – Ты сам всегда говоришь, что нужды клана должны идти первыми.

– Получается, что Горвей нуждался в собутыльнике, и ты, недоумок криворукий, ему не отказал! Где ты потерял осколок, бестолочь немощная? – Тормак взорвался и заорал так, что у меня зазвенело в ушах. – Это самая главная реликвия клана, остолоп скорбноголовый! Вахлак невоздержанный! От него зависит наше процветание, балбес стоеросовый! Меднолобый обалдуй! Кретин лопоухий! Варлачий полудурок! Дуролом безалаберный! Ирретов бездарь!

Честно? Я заслушалась. Сделав большие глаза Ирту, я жестами показала своё восхищение от умения Тормака ругаться. К моему огромному разочарованию, муж даже не записывал. А стоило!

На Кормака было жалко смотреть. Вот к гадалке не ходи, напьётся он сегодня в слюни. Тормак продолжал бушевать и делал это на такой громкости, что даже мой филологический интерес к происходящему несколько увял.

– Тормак, необходимо начать поиски, – спокойно сказала его сестра, имени которой я не запомнила. – Время, конечно, уже упущено, но артефакт ещё может быть в клане. Начнём с того, что точно восстановим события. Когда именно была обнаружена потеря?

– Через два дня. За тумбы нас немного отпинали, и мы у Горвея отлёживались.

Тормак дал указания нескольким соплеменникам, которые присутствовали в кабинете и слышали разговор. Один из них прожигал Кормака настолько ненавидящим взглядом, что я невольно поёжилась.

Они ушли и увели Кормака с собой.

В кабинете остались только Тормак с сестрой, мы с Иртом, Аренгор, Брин и Олар.

– Я так понимаю, что кланы Западного Берега и Долины Гейзеров свои согласия уже дали? – уже более спокойным голосом спросил глава клана Просторных Равнин.

– Да. Мы также рассчитываем на Красных, Дальних и Диких.

– Да, слышал, как вы от Риельпа избавились. Туда ему и дорога, лживому вивру. Дикие до сих пор с нами не рассчитались за две прошлогодние поставки сыров.

– С деньгами у них не очень, – флегматично согласился Аренгор.

– Как у меня с наследником, – тяжело вздохнул Тормак. – А ведь знал, что мать у него дура бестолковая, да думал воспитаю сам. Кровь пальцем не задавишь. Может, ты и прав, Аренгор, что женился только по любви. Пусть детей у тебя всего трое, но один другого лучше. Эх, может, перевоспитала бы его Вельма, а? – с надеждой посмотрел он на своего собеседника.

– Всё может быть, Тормак, но неволить её я не буду. Да и потом, скажем прямо, у нас в замке мы его трезвым не видели. Бутылка интересовала его куда больше, чем Карина. А я хоть и отец, но должен признать, что Вельма невестке уступает и красотой, и силой.

– И за что мне такое наказание? – потёр седые усы Тормак. Сейчас он казался совсем старым. – Может, оно и к лучшему, объединение это. Мои дуралеи как начнут руками махать, половину клана повырежут, пока выяснят, у кого яйца больше. Тут-то нас Дальние и прижучат. У нас бойцы-то пожиже будут, всё больше бовам хвосты крутят, а не ирретам, – он сделал небольшую паузу. – Слыхал, они четверых этой зимой завалили? И это если учесть, что Конховар у вас столько времени просидел. Сильны.

– Не слыхал. Ирт зверя этой зимой в одиночку завалил, – с гордостью ответил Аренгор.

– Да, ходят разговоры. Только сил через то лишился, – сказал Тормак.

– Мало пока времени прошло, чтобы судить, окончательно это или нет. В любом случае, Карина сильна, наследники будут могучие. А где надо, мы подсобим. Не всё силой решается, Тормак. Кому, как не тебе, это знать.

– Так-то оно так, да боязно. А если война? – теперь седой старик напротив тёр не усы, а грудь. – Нас первых и сметут, на фураж.

– Мы сделаем всё, чтобы этого избежать. Западники выставили сотню магов, с Дикими мы договоримся, а Дальние и Красные пойдут за теми, кто сильнее.

За столом повисла пауза.

– Вы заночуете или к себе вернётесь? – деловито спросила сестра Тормака.

– Вернёмся, – ответил Иртальт. – Завтра насыщенный день, нужно подготовиться. Пришлите кого-нибудь, когда найдёте осколок. Или если потребуется помощь в его поисках. А договор всё-таки сегодня заключим.

– Так мне отдать вам нечего, – нахмурился Тормак.

– Мы знаем, что твоё слово твёрдое. Да и осколок искать теперь наша общая задача, – ответил ему Аренгор.

– Дело говоришь, – согласился глава клана.

Пока они заключили и подписали договор, пока мы вернулись обратно, сил у меня не осталось уже никаких.

– Ирт, позови лекаря, пожалуйста.

– Что случилось, Кари?

– Живот болит, – жалобно ответила я.

– Ты поэтому такая вялая весь день? Чего же ты раньше молчала?

Лекарь прибыл спустя минут пять, положил руки мне на живот и лоб, и боль почти сразу притупилась. Мне стало так хорошо, что сразу же потянуло в сон. Кое-как искупавшись, я вышла к мужу, но в ответ на жаркие поцелуи была вынуждена его разочаровать. Тем более что сон сейчас интересовал меня гораздо больше.

С трудом выбив возможность побыть с Кариной вдвоём, я был огорчён её вялым видом и состоянием. Уже третья по счёту брачная ночь оборачивалась полным провалом.

Обняв спящую жену, я полночи ворочался и не мог уснуть, терзаемый вожделением и её нежным запахом. Проклиная проблемы, женскую физиологию, нападающих магов и свою собственную нерасторопность, я лежал и наблюдал за тем, как ингемы выплетают над нашей кроватью новый полог.

Уснул под утро, чтобы почти сразу быть разбуженным стуком в дверь и голосом матери.

– Ирт, Карина, просыпайтесь. Вас вызывает отец.

Я проводил голодным взглядом полуобнажённую жену, отправившуюся в ванную, и начал собирать вещи для похода. К счастью, мой верный рюкзак от нападения наёмников почти не пострадал. Пара новых царапин не в счёт.

Проверив снаряжение, я быстро набросал список того, что ещё мне понадобится. Олар говорил, что его сын уходил в лабиринт на семь дней, но он подготовленный воин и двигался один. Я же буду двигаться со скоростью Карины. По опыту я уже мог сказать, что она в два раза ниже, чем средняя походная. Соответственно, и вещей, и продуктов нужно гораздо больше. Сам я мог спать хоть на земле, но юной жене обязан обеспечить хотя бы минимальный комфорт.

Попросив мать подготовить необходимое, я оделся и взял оружие.

Карина вышла из ванной кислая и полуодетая. Не удержавшись, я прижал её к себе, жадно впитывая ощущение близости и запах её тела.

– Ирт, мы сегодня идём в поход? – несчастно спросила она.

– Да, мама поможет тебе собраться. Просто скажи ей, что тебе нужно.

– Я совсем не знаю, что нас ждёт.

– Я тоже, радость моя. Ты плохо себя чувствуешь?

– Нет, просто небольшая слабость.

Карина выдала вымученную улыбку, и я понял, что слабость не небольшая. Стало стыдно, что я вынужден тащить куда-то в неизвестность уставшую и измученную жену.

– Я вызову лекаря. Хочешь побыть в постели до отправления? Это самое лучшее, что я могу предложить.

– Нам же нельзя разделяться, – тоскливо ответила она.

– Я оставлю при тебе охрану, маму и Эльву. Они помогут тебе собрать вещи. И не бери сумку через плечо, от неё ты быстро устанешь, я пошлю кого-нибудь в лавку за рюкзаком.

Кари обречённо кивнула.

– Что не так? – тяжело вздохнул я.