— Выходили ли вы из этой комнаты сегодня вечером, Толбот? — Вайленд казался нервным и раздраженным, даже голос его изменился. Он позволил отдохнуть своему обычному голосу хорошо воспитанного джентльмена.

— Конечно, превратившись в приведение и просочившись через замочную скважину, — я с интересом уставился на Ройала. — А что произошло с моим приятелем Ройалом? Уж не свалилась ли на него буровая вышка?

— Нет, Толбот, вышка на меня не свалилась,  Ройал оттолкнул поддерживающую его руку Вайленда, и стал проверять не пропало ли у него что-нибудь. Первое о чем он подумал — пистолет. И тут же маленький смертоносный пистолетик оказался у него в руках; он выщелкнул обойму — все пули на месте. Ройал спрятал пистолет и сунул руку в карман пиджака. В его единственном глазу, поскольку второй совсем закрылся, появилось выражение, которое впечатлительный человек мог бы принять за проявление какой-то эмоции: вначале это было удивление, потом облегчение. Он посмотрел на Вайленда:

— У меня… у меня пропал бумажник.

— Да? — в голосе Вайленда прозвучало неподдельное удовлетворение. — Так это просто-напросто вор! Оглушил, украл и сбежал.

— Что, кто-то украл бумажник? Здесь, у меня? Возмутительно, чертовски возмутительно! — усы генерала дергались от негодования. — Господи, я не являюсь вашим сторонником, Ройал, но чтобы у меня на буровой… Я прикажу немедленно разыскать его, и виновник…

— Можете не стараться, генерал, — сухо перебил его я. — Денежки спокойно лежат у виновника в кармане брюк, а бумажник покоится на дне моря. На мой взгляд, любой, кто смог ограбить Ройала, заслуживает медали, а не наказания.

— Вы слишком много болтаете, приятель, — холодно сказал Вайленд. Он задумчиво посмотрел на меня. Взгляд его мне совсем не понравился. — Возможно, это просто прикрытие или, как говорят, отвлекающий маневр, чтобы скрыть истинную причину выведения Ройала из строя. Толбот, возможно вам известна истинная причина нападения на Ройала?

Я похолодел. Вайленд был не дурак, и я не предусмотрел подобной реакции с его стороны. Если у них возникнет подозрение, они обыщут меня и обнаружат пистолет Ларри, или рану в плече, а скорее всего и то, и другое. Тогда — прости прощай Толбот.

— Вероятно, это действительно был отвлекающий маневр» — Ройал, покачиваясь, встал со стула и направился к моему столу. У меня побежали по спине мурашки. Он подошел к столу и уставился на лежащие передо мной бумаги. Ясно, зачем он стал рассматривать их. Теперь я вспомнил вроде бы случайный, но слишком уж внимательный взгляд Ройала, каким он осматривал эти бумаги перед тем, как вышел из комнаты. Перед тем, как он вышел, я исписал около полстраницы цифрами и буквами. И с тех пор не добавил к ним ни единой цифры и ни единой буквы. А других доказательств Ройалу и не потребуется. Я не сводил глаз с его лица, не осмеливаясь посмотреть на бумаги и думая только о том, сколько пуль выпустит в меня Ройал, прежде чем я протяну руку, чтобы вытащить пушку Ларри из-за пояса. И тут я, не веря своим ушам, услышал:

— Мы идем по ложному следу. Толбот здесь ни при чем. Он работал, мистер Вайленд, и я сказал бы, что работал без передышки.

Только тут я посмотрел на бумаги, лежащие на столе, и увидел, что там, где я оставил полстраницы цифр и букв, теперь лежали две с половиной страницы! Они были написаны той же ручкой, и нужно было очень внимательно приглядываться, чтобы понять, что не все написанное написано одной рукой. Тем более что Ройал видел написанное вверх ногами. Эти цифры и буквы были такой же бессмысленной чепухой, как и мои расчеты, но этого было достаточно, это был пропуск в жизнь, выданный мне Кеннеди, который оказался в этом случае гораздо дальновиднее меня. Как было бы здорово, если бы я встретил его на несколько месяцев раньше…

— О'кей. Видимо, это действительно был кто-то, кому позарез понадобились деньги. — Вайленд был полностью удовлетворен и выбросил эту историю из головы. — Как продвигаются дела, Толбот? Времени осталось мало. 

— Никаких проблем, — заверил я. — Все проработано. Гарантирую. Достаточно пяти минут в батискафе, чтобы нажать нужные кнопки, — и мы тронемся в путь!

— Отлично. — Вайленд казался довольным. Он повернулся к бандиту, который открыл дверь ногой. — Дочь генерала и шофер, они в каюте генерала. Пригласи. Пусть прибудут в «Секретную комнату»  незамедлительно. Вы готовы, Толбот?

— Готов. — Я встал из-за стола, слегка покачиваясь, но, по сравнению с Ройалом, я казался абсолютно здоровым, и никто не обратил внимания на мое состояние. — Этот день был для меня длинным и утомительным, Вайленд. Я хотел бы чем-нибудь подкрепиться, прежде чем спускаться в батискафе.

— Я очень удивлюсь, если Кибатти и его друг забыли позаботиться о баре. — Вайленд, предвидя завершение мероприятия, был был в данный момент воплощением добродушия. — Там все найдется. Идемте.

Мы вышли в коридор, прошли к «Сверхсекретной» комнате, и Вайленд постучал условным стуком, я с радостью отметил, что сигнал остался прежним. Дверь открылась, мы вошли.

Вайленд был прав: Кибатти с приятелем отлично обеспечили себя всем, что касалось спиртного, и к тому времени, как я пропустил внутрь три порции шотландского виски, двое лилипутов, перепиливающих мое плечо, перешли со сдельной работы на почасовую ставку, а у меня пропало желание биться головой о стену. Казалось логичным пропустить еще одну порцию этого обезболивающего средства, чтобы достичь дальнейшего улучшения, и я уже налил виски в стакан, но тут дверь открылась и появился бандит, которого Вайленд послал за Мэри и Кеннеди. Он пропустил их в комнату и вошел следом. Моему сердцу пришлось многое пережить этой ночью, оно не привыкло к таким перегрузкам, но стоило мне взглянуть на Мэри, как мое сердце вновь заколотилось, навевая всевозможные приятные мечты, о том, что я обязательно сделаю с Вайлендом и Ройалом. — Под глазами Мэри легли синие почти черные круги. Вид ее — бледный, напряженной, больной. Последние полчаса, проведенные со мной потрясли ее. Ничего подобного ей не приходилось испытывать ранее. Ее вид меня напугал, потряс. Но ни Вайленд, ни Ройал, ничего не заметили. Они привыкли, что люди, вынужденные общаться с ними, не могли не испытывать потрясения и страха. Те, кто чувствовал себя иначе, были скорее исключением, чем правилом.

Кеннеди не казался ни потрясенным, ни испуганным. Он вообще казался безразличным и выглядел именно так, как должен выглядеть безупречный шофер. Но вид его не одурачил ни меня, ни Ройала. Он повернулся к Кибатти и его напарнику:

— Обыщите эту птицу и посмотрите, нет ли на ней того, что она не должна носить при себе.

Вайленд вопросительно посмотрел на него.

— Возможно, он и вправду так безобиден, как выглядит, только я очень сомневаюсь в этом, — объяснил Ройал. — Сегодня утром он бродил по буровой платформе. Вполне возможно, что подцепил где-нибудь пистолет, а если у него есть пистолет, он может напасть на Киббати и остальных, когда они этого меньше всего ожидают, — Ройал кивнул в сторону люка в полукруглой стене. — Я бы не хотел взбираться вверх под дулом его пистолета.

Они обыскали Кеннеди, но ничего не нашли. Нет сомнений, Ройал был сообразительным парнем, но кое-что он все же упустил: ему надо было бы приказать обыскать меня, а не Кеннеди. Да, сегодня он был не таким сообразительным, как всегда.

— Мы не смеем торопить вас, Толбот, — с подчеркнутым сарказмом сказал Вайленд.

— Уже иду, — отозвался я и, выпив последнюю порцию обезболивающего, с недоумением стал рассматривать свои записи, держа их в руке, потом сунул их в карман и повернулся к люку в стене. Я старался не смотреть на Мэри, генерала и Кеннеди.

Вайленд схватил меня за раненое плечо. Если бы не обезболивающее, я пробил бы головой палубу и вылетел через эту дыру. Теперь же только резко дернулся в сторону — два лилипута снова стали распиливать мое раненое плечо с небывалым усердием.

— Уже нервничаете, да? — усмехнулся Вайленд. Он кивнул на лежащий на столе электромагнитный переключатель, который я принес из батискафа. — Вы даже кое-что забыли, не так ли?