Тусклый вечер; старик капитан распустил свою бороду в в1Ьтр-Ь; кроваво садится за морем круг

солнца; он, вот — тусклый круг; желтокарге сумерки св-Ьтятся: странные сумерки!

— «Солнце садится в пески», — говорит капитан, подойдя, — «то — оттЬнок пустыни; мы — близко от берега».

Все — изменилось: цв-Ьт неба, цв-Ьт моря, от-тЪнки заката; стоит ярк1й жар; и — безв'Ьтр1е; ширится там, от египетской, близкой земли тускловатая мгла.

Подплываем сегодня к земл-Ь; море — гладится; солнце — палит; ц-Ьлый день измеряют глубины: здЬсь — мели: ветрами пустыни выносятся в море пески.

Подхожу к капитану:

— «Мы — на уровн'Ь дельты: и скоро увидим Дам1этту».

В трубу увидали дам1этск1й маяк: показался; и — скрылся.

И вс-Ь—подтянулись: кругом разговоры об угл'Ь, который должны нам доставить, чтоб нас не задерживать — нЪт же, не нас; мы сегодня уже не ночуем в кают^Ь: в отел'Ь.

И — грустно: семья офицеров так ласково встр'Ьтила нас; каютка, как комнатка: плыть бы и плыть.

Поднимается что то из дали; земля — не земля, а какая то вышка.

Звонки.

— «Порт-Саидск1й маяк».

И — маяк выростает, и — группа тусклЪйитх домов выростает за ним: Порт-Саид — это отмели, авангарды пустыни; пустыня об'яла его..; и я д>'маю: там, вон, Арав1я.

Старый историк, Кальдун, отм-Ьчает три слоя арабов Арав1и: это — «Лриба» (древн-Ьйш1е жители), бол1Ье поздше жители; и — «Мустарриба (потомки Измаила); в бол1>е позднее время они населили Неджед и Геджас.

На с'Ьвер'Ь триба Амаликов') (см%сь из семитов с хамитами), к югу ветвясь, достигает — м'Ьст Мекки; амалекинянская разновидность катуров счита-ет, что предком катуров был сам Авраам ■); арамейская кровь — проливается в них, как гласит о том клинопись '); царство сабеян окр-Ьпло — отсюда; торговлю с ним вел Соломон; посылала товары сабеянам Инд1я; Навуходоносор разрушил торговлю; она возстановлена персами '); зд'Ьсь выявляются нравы кушитской культуры (дЬленье на касты''), обр'Ьзанье, мифы, преданья"); Агатар-

') В 12 футов.

') Рыба о черносиней спиной и серебристым зкз-

') Амалпкитяне.

') Сои851п йе Регсеуа!: «Ш51о1ге дез АгаЬез ауап1 1'151аП115те».

') Ф. Ленорман: «Руководство к древней нстор1и Востока. Арабы».

«) Ыет.

'^) Страбон.

") Кепап; Шз1о1ге йее Хап^иез 5ет^^^^ие5.

«Балт1йск!й Альманах»

№ 1.

1923

хид нам рисует чертоги царей сабеитских, гаремы; и — толпы чиновников; замки вассалов когда то покрыли Арав1ю; множеством утвари славны древ-н1Ьйш1я местности древних арабов; комфорт до Ислама еще прививается жителям здЪсь; сам Ислам — реставрац1я: новая роспись на старых об-лупинах фресок культуры; по Плин|ю в город'Ь Гадрамаута, в СаботЬ, стояло уже шестьдесят пышных храмов, а в Тамн-Ь — стояло их бол'Ье; а историк Казвини в седьмом еще вЪкЪ по прика-занью калифа Отмана описывал башню сабеян; по опнсан1ю стиль ассир1йскш — господствовал.

Культ арав1йск1Й отчасти был культ Вавилона; единственный Бог возвышался над прючими; монотеизм заслонило барокко из многих богов (иль — планет); все же в центр'Ь С1яло единое солнце; до вспышек Ислама тянулось горЪн1е древней религ1и; праздники зд'Ьсь пр1урочены были к вступлению солнца в созв%зд!е Овна; а свЪ-тилам во образ-Ь многих богов поклонялись в «ха-рамах», к которым текли пилигримы; Кааба, или черный таинственный камень, упавшт е неба, —■ уж чтился; легенда гласит: Авраам с Измаилом построили меккскую святость в честь дальней планеты Сатурн '); Магомет реставрировал культ, как и многое, впрочем; во время правлен1я Цезаря чтили Каабу уже"); чистотой древних бытов просвечены нравы Арав1и; в древних рисунках среди египтян и мидян уже видим араба таким, какой нын-6 стоит перед нами: костюм неизменен его.

Коричневатое и туманное солнце упало за земли; от этих земель простирается томная, золото-карая муть; солнце — скрылось; заря — не зажглась; но повсюду возникли пространства каких то беззорных св%чен1й; в егапетских сумерках мы; налетает от берега шквал, пропестр-бла рябап вода; и — опять успокоилась; движется прямо на нас тупоносый баркас (это — уголь); «Агсай1а» тотчас же будет грузиться; свистя, подлетает моторная лодка: то — высланный с берега лоцман.

«АгсасИа» движется медленно; красныя куклы танцуют в вод*, образуя один нескончаемый ряд к Порт-Саиду; и — отм1^чающ^й: мЪсто форвате-ра; спереди видим морганье кровавых, зелененьких глазок; а с праваго боку уж тянется каменный мол; и, как кажется, бронзовый памятник инженеру Лессепсу, медлительно выросши, — справа проходит.

Мы — в хлопотах: мы уж простились; старик капитан с катгганскаго мостика что-то кричит, отдавая команду; ему — не до нас: атмосфера да-лекаго плаванья всюду господствует; дружно китайцы мотают на что то канаты.

Опросы: осмотр документов чиновником, вышедшим быстро из лодки; и вот — мы свободны:

') Ленорман.

') Д1ОД0р СиЦИ.11ЙСК1Й.

качаемся к берегу в лодк-6; в вод-Ь расплясалась арабская письменность; как серебристы зигзаги! Огромный баркас, нафуженный до верху чудовищной угольной глыбой, причалил к «АгсасНа»; он освещен факелами; теперь бриллиантовый берег вплотную охватит об'ятьями синяя, синяя ночь.

Брюссель 912.

2. У СФИНКСА.

Зачастую сидЬли у сфинкса; он — зажил во мнЪ, но о нем — что сказать?

БезпредЬльному нЪт выраженья; безобразность вЪчный уд-Ьл безпред1|Льнаго; образ б е з 6 б р а-3 1 й есть безобр^з1е.

Сфинкс — безобразен.

Да, есть ц'Ьломудр1е в геометрической формЬ, когда покрывает безум1е сверх-разсудочных отно-шен1й она; такова пирамида; она — сочетак1е четырех треугольников с пятой фигурой: квадратом.

Но Сфинкс не таков.

Вы представьте себ1>: вот — Бел1ИК|й ученый (психолог), чьи Т0НК1Я книги читают тончайш1е; вот — он, напившись, бормочет цинизмы; какое уродство! Представьте теперь; знаменитый ученый завыл, поб'Ьжав на карачках пред строгим лакеем, подавшим ему его счет; безобраз1е здЪсь на фа-ницЪ с безсмысленной мерзостью; если же, устремив горе очи, пред толпами скромных студентов взвоет па1холог, учетверится в неслыханный ужас поступок его; и предал безобраз1я будет раздвинут, коль посл-Ь ужаснаго взвоя ученый сухим, докторальн-Ьйшим тоном об'явит: поступок — эксперимент, ему нужный для собиранья статистики д-Ьйств1я воя; и розданы будут листки для скор'Ьйшаго заполненья их; иные, зад'Ьтые в чувствах своих (безымянных), почувствуют, в'Ьр-но, пощечину в д1ьйств1и опытного экспериментатора; а друг1е наполнят, быть может, невнятн-Ьй-шим бредом листки; их профессор — психолог, снабдив коментар1ем, обнародует посл'Ъ в об'еми-стой книгЬ для доказательства, что. безум1е часто таится под маскою здравости.

Как назовем мы поступок ученаго?

Мерзостью, сыском, безум1ем иль... ген1альным умЪн1ем угадывать тайны души? Мы почувствуем, что войною должны мы отв-Ьтить на этот поступок: в нем чувствуется террористическ1Й акт над душой обывателя.

Вот такой акт совершает Египет, бросая в лицо безобраз1е стараго Сфинкса: сплошным безоб-раз1ем в1Ьет безобразность образа; старая эта глава — окаянна: сугубое, учетверенное безобраз1е Б ней, возведенное в энную степень; она — за пре-д'Ьлами челов1Ьческих мЪрок уродств и красот. Безобраз1е это, быть может, порыв красоты Херувимов; ужасно: безмерность проснулась человекоподобным лицом; воображение духов связало все т о сквозь «Я» человека; взглянув в лицо Сфинк-

№ 1,

1923

«Балт1йск!й Альманах»

25

са, мы чувствуем: сорвано дно челов1Ьческой лич почв1Ь Египта до времени Сфинкса ^); в канал16

ности; мы же на собственном дн*, как на утлом Махмуд1э и в БессузЪ на глубин1Ь двадцати с лиш-

челн1Ь уплываем в бездонность: наш путь начался ним метров под уровнем моря нашли черепки от

«до» того, как мы стали людьми, продолжается посуды, принадл'ежащ1е обитателям этих м1Ьст, ко-

в то, что уже не есть наш1е, людское; мы чувству им ведомы были пр1емы культуры; на основан1И