– Ядерная бомба? – удивился военный. – Какое это имеет отношение…

– Они были физиками-ядерщиками, – воздел палец к небесам отец Клаус. – И теперь у людей есть доступ к дешёвой и обильной атомной энергии. И ядерная бомба, которой можно испепелить целые города. Но ты ведь не будешь объявлять всю физику дьявольщиной из-за этого? Хотя силы, которые пробудили физики – невероятно мощные и непостижимые для таких убогих чад Божиих, как мы с тобой.

– Вот только что-то я давно не видел, чтобы маги сделали что-то полезное для людей… – Было видно, что офицер колеблется. – В отличие от физиков. Они могут только порабощать, уничтожать, жечь…

– Степан! Ты суслика видишь? – внезапно спросил батюшка.

– Какого суслика?.. – вытаращился военный.

– Нет, нет, это я о своем… Я что хочу сказать? В сервитут съезди, например. Или в юридику, пусть даже и к Волк-Ланевским или Козелл-Поклевским. Посмотри, что делают маги для людей – и хорошее, и плохое. Вот как раз у тебя отпуск – соберись и съезди, а потом вернёшься и мне расскажешь. Тебе сколько лет? Сорок? Сорок пять? А только задумался над этими вопросами? Из земщины ты за деревьями леса не видишь… Давай иди сюда, я прочитаю разрешительную молитву, и Господь простит тебе твои грехи и твои сомнения… И вот тебе епитимья – съездить в Мозырь и в каждом храме там поставить свечу. Между храмами ходить пешком! Вот пока будешь ходить – и поймёшь кое-чего.

Мне стало стыдно, что я как будто подслушивал, но на самом деле все это было очень интересно и отвечало на некоторые вопросы, которые родились в моей голове. Поэтому я глянул вверх, туда, где сверкало золотом гигантское паникадило под потолком, и проговорил едва слышно:

– Благодарю за второй шанс. Я буду держаться дальше и буду делать то, что умею, так хорошо, как могу.

Вдруг послышалось хлопанье крыльев, и сквозь всю церковь стремительно пролетела стая голубей и вылетела на улицу через открытое окошко над алтарем.

– Господи помилуй! – Офицер, распрямляясь из-под епитрахили священника после чтения разрешительной молитвы, истово перекрестился. – Вот они – обстоятельства жизни… Птички!

– И птички тоже, – мягко улыбнулся отец Клаус. И вдруг повернулся ко мне и за несколько быстрых шагов приблизился: – Не видел тебя здесь раньше, чадо Божие.

– А я и не заходил раньше… Теперь буду. – Я встал и теперь глядел на него сверху вниз.

– Вот как? Ну, заходи, заходи… – пристально поглядел на меня он.

– Отец Клаус… – с сомнением начал я.

– Ну, ну? Спрашивай, чадо… – Он привычным жестом погладил бороду.

– А вот вы про суслика говорили, – чувствуя себя последним кретином, закинул удочку я. – Вы эту фразу где услышали?

– А! – Священник сложил руки на груди. – Какой неожиданный вопрос. Но я отвечу, почему нет? Каюсь, грешен, посматриваю телевизор. Там на одном из шоу был приглашённый гость, певец. Бернес, кажется. Вот он про суслика этого и выдал, мол: «Не видишь? А он есть!» Запомнилось, поди ж ты… А почему спросил?

– Да вот один мой сослуживец так говорил, – ни разу не соврал я. Просто этот сослуживец, фанат «ДМБ», жил совсем в другом мире. – А тут я ни от кого такое и не слышал. Спасибо, отец Клаус… Подскажите, а где свечку можно купить?

– «Купить»? Зачем её покупать? – искренне удивился батюшка-гном. – Вон свечной ящик в углу, возьми сколько тебе нужно, а если захочешь внести свою лепту на благоустройство храма – внеси. Рядом со свечным – ящик для пожертвований.

В общем, в церкви мне понравилось. Надо будет зайти, послушать, как на службе поют, присмотреться: много ли людей ходит, кто из вышемирцев – верующий. Да и вообще – хорошо тут, тихо, спокойно. Дракон не заколупывает, опять же – тоже плюс. Ещё и голуби эти…

На турничках меня уже ждала вся банда во главе с Беловым. Пацанов двадцать, не меньше, в основном – седьмой-восьмой класс, и почти все – из моей шестой школы.

– А мы вас видели в школе на линейке! Вы Бурову спасли! – тут же заорали они.

– Конечно, видели, я ж там работаю! – усмехнулся я, сбрасывая рюкзак.

– Но не физруком! – почти обиженно заявил Белов. – Я думал, вы – физрук!

– А я – не физрук, – кивнул я. – Какое горькое разочарование. Чего расселись? Вы заниматься пришли или…

– …рожи корчить! – радостно подхватили они. – Разминаем голеностоп! Раз-два-три-четыре…

– Ох, ироды, доберусь я до вас в школе! – Мне было приятно, что они так обезьянничают. – Посмотрим, на что вы способны, кроме как ногами в воздухе дрыгать…

– А кто такие ироды? – заинтересовались ребятки.

– А про царя Ирода Великого и ещё одного Ирода – Антипу – вам должны были рассказывать на истории античности, – назидательным тоном заявил я. – А если нет – то приходите на факультатив, разберемся и с иродами, и со всеми прочими интересными персонажами. Но это – в школе. А сейчас…

– Разминаем коленный сустав! Раз-два-три-четыре! – заорали они.

И это было хорошо.

Солнце заходило по-осеннему рано, Днепр лениво катил свои воды, деревья на холме Детского парка уже начали ронять первые жёлтые листья, а на пляже, за мостиком, было не протолкнуться от купающихся.

Воду, похоже, ещё не дали.

Гутцайт меня напугала на той вчерашней совещаловке, если честно.

Все-таки в магическом мире есть свои особенности, страшные и непонятные человеку из мира… Нет, не рационального. Но – куда более прагматического, материального. Директор с трибуны сообщила информацию для служебного пользования: об инициациях первого порядка, которые случаются чаще всего у подростков во время пубертатного периода. У девочек это может произойти примерно лет с двенадцати, у мальчиков – с четырнадцати.

Что – «это»? Так, пустяки – проявление магических способностей. Спонтанное. Совершенно неочевидно, что именно становится катализатором: бывает, что инициацию провоцирует экстремальная ситуация вроде драки или всеобщего порицания, а бывает – первый поцелуй, или там – инфекционное заболевание. Весь ужас заключается в том, что точно так же нельзя предсказать, какой будет эта самая инициация, в какой форме. Могут лопнуть все лампочки в кабинете, или – загореться одежда на ученике, или – в помещении резко похолодает. Ну, и масса других вариантов, от превращения в животное до левитации. Магия!

Такие случаи считались максимально приоритетными. То есть – вся остальная работа школы единомоментно становилась вторичной. Один инициированный маг первого порядка для государства оказывался важнее учебного процесса тысячи ребят. Немедленно следовало провести эвакуацию, по возможности – изолировать новоиспеченного волшебника, и тут же сообщить опричникам. Ни при каких условиях нельзя было препятствовать инициации и причинять вред магу, даже если он начнёт крушить все вокруг и убьет кого-то. Под страхом лютой смерти запрещалось причинять чародею вред!

Просто кошмар какой-то. Колумбайн отдыхает. Куда там помповым ружьям и поясам шахида! Каждый из учеников – возможная бомба замедленного действия. На него наорешь – а он инициируется и изобьет тебя стулом не вставая с места, просто силой телекинеза. И ладно если одного тебя… А если у него накипело и он ненавидит одноклассников? Все, аллес капут. Кровавое месиво.

При этом кое-какие положительные моменты все-таки имелись. Нам продемонстрировали несколько видео с этими самыми инициациями: как первого, так и второго порядка. Так вот, первый порядок, в принципе, и ограничивался чем-то в стиле летающего стула. Одного. Или – разговора с животными. Или – беготни по стенкам. Магия проявлялась, но весьма ограниченно. Как, почему – в земщине мало кто разбирался. Элессаров намекнул что-то про энергетические каналы и резерв, но только усложнил понимание происходящего. Вот инициация второго порядка, которая случалась примерно до двадцати одного года – там да. Там катастрофа. Или – нет. Потому что если инициация второго порядка не происходила, маг оставался «пустоцветом» – одарённым очень ограниченных талантов.