Я остановился перед воротами и побарабанил ладонями по рулю. Вообще-то было уж поздно, приличные люди в это время дома сидят, телевизор смотрят, а не по криминогенным окраинам шарятся. С другой стороны – за воротами спать никто не собирался: гремела музыка – какая-то странная смесь дабстепа и регги, – искрила сварка, слышался визг болгарки и грохот металла о металл.

Вряд ли они услышали бы меня, если бы я стал стучать. Потому – посигналил. Голосок у «Урсы» – аки рев медведя-шатуна! И точно – услышали!

Одна из створок ворот приоткрылась, и наружу высунулась орочья рожа в защитных очках.

– Ты хто-ять? – спросила рожа.

– Клиент! Машину на техосмотр и ремонт пригнал, – выглянул в окно я.

– Ого-нах! Прям сам прям к нам-ска? Вот так-врот взял и пригнал? Во-о-о-ождь! Тут какой-то рыжий хер у нас классную-нах тачку починить-ять хочет! – На зеленой морде застыло выражение искреннего удивления.

С той стороны ворот даже музыку заглушили, а потом целая толпа орков вывалила наружу.

– Ога! – сказал один. – Дык! Ска, ять. Это Пепеляев-нах. Препод-врот. Он у моего мелкого историю ведет-нах и это… По турничкам-врот скачет. Серафимыч, во!

– У препода-нах такая тачила-врот? – засомневались орки и стали переглядываться.

А потом ворота открылись пошире, и появился Вождь. Молодой, зеленый, с шикарной копной черных волос, красивый настолько, насколько снага в принципе могут быть красивыми. Его мускулистый татуированный торс был обнажен, на шее болтались амулеты, бусы и зубы каких-то тварей, запястья – защищены браслетами из толстой кожи, кожаные же штаны – заправлены в военные ботинки.

– Добро пожаловать, – сказал Вождь. – Сардэчна запрашаем. Мы всегда рады новым клиентам, да, пацаны?

– Ага, ага! – закивали зеленокожие пацаны. – Давай-нах, заезжай на эстакаду!

И я заехал, что уж там? Пугаться и давать заднюю было уже поздно.

У них на территории вообще оказалось довольно уютно: много железяк, старых машин – в том числе и бензиновых, – неоновых светильников, граффити, огня и дыма. Но – чисто! Никакого разлитого масла или разобранных под открытым небом двигателей. Функциональные боксы гаражей со всем необходимым оборудованием и инструментами, обжитая «контора» – бывшее административное двухэтажное здание, смотровые ямы, эстакады, кран-балки и манипуляторы… Солидно!

Вождь сам полез под капот и под днище моей «Урсы», предварительно выслушав объяснения, что машина досталась мне из конфиската и я понятия не имею, что там у нее внутри можно найти. Да и сами сыскари, которые мне ее передали – похоже, тоже.

– Не, ну конфискат – понятно. – Молодой владелец автосервиса вылез из-под моего внедорожника. – Но где так преподы в школах пашут, что на «Урсу» хватает?

– Я подрабатываю. – Смотреть на ловкие ухватки орка было приятно, он явно знал толк в авто. – Частным порядком.

– О! – Вождь вытер руки полотенцем и стянул с головы налобный фонарь и бандану, которой были перехвачены его патлы. – Репетиторство, что ли?

– В принципе, и репетиторство тоже, – уклонился от прямого ответа я.

– А еще учеников берешь? – Этот вопрос вкупе с испытующим горящим взглядом орочьих бельмищ застал меня врасплох. – Новых.

Вождь был ниже меня, ростом что-то около метра семидесяти – но довольно высокий для снага и сложен пропорционально. А еще он говорил правильно и вообще – казался очень человечным.

– Мне нужен этот, как его… – Необычный орк пощелкал пальцами. – Ликбез! Культпросвет!

– Ты где это таких слов нахватался? – удивился я. – Ты же вроде школу бросил!

– Ну-у-у… Почитываю то одно, то другое… – смутился снага. – Короче – нужен репетитор мне, чтобы разобраться, как все устроено. Там, какие страны в мире, как всякая политика работает, откуда орки произошли, чего в бошках у баб делается…

– Однако, ты хватил! «В бошках у баб»! Сие тайна великая есть! – рассмеялся я. – Но в общем я даже заинтригован и готов взяться. В принципе, мы можем разбирать с тобой тот же школьный курс обществоведения, только расширим парой обзорных занятий по истории и географии… Но сначала – ответь на один вопрос, Вождь…

– Че? – насторожился он.

– За каким бесом тебе это надо? – в лоб спросил я.

– Черт… – Молодой орк почесал нос и запачкал его в мазуте. – Ну ладно. Скажу честно: я к Бабаю Сархану хочу. Но не просто так, в обычные пехотинцы, а важным кем-то! Вот – автосервис у меня, пацаны рукастые и зубастые… Это хорошо, это Бабай оценит. Он любит снага, которые умеют решать вопросы и делать дела, а не только хату разносить и матом ругаться. Кстати – я не ругаюсь, заметил? Я сильно стараюсь, если честно, ага. Так Бабай – он не просто орк, он такой… Ну… Он почти как пророк для нас, чтоб ты понимал. Такого орка со времен Аспаруха не было, а? Личность!

Сразу я ничего не понял. А потом до меня стало постепенно доходить. Бабай Сархан и его «Орда»! Та самая ЧВК, которая еще и франшиза быстрого питания! Какая-то странная автономная структура, форма самоорганизации в основном для орков – уруков, снага, троллей, гоблинов, – но при этом без расовых и национальных предрассудков.

– И что – этот ваш пан атаман оценит широкий кругозор и общую эрудицию? – засомневался я.

Конечно, тот же Бахар Двухголовый или тролль Барбакан из мозырской «Орды» были личностями примечательными, но увлечения социологией и политологией за ними я не заметил.

– О-о-о да! – закивал Вождь, и в глазах его загорелся фанатичный огонь. – Он всегда говорит, что мы боремся за звание Орды высокой культуры труда, войны и быта. Мы не вытираем хрен об занавески, не материмся при дамах, моем руки перед едой и вообще – за все хорошее против всего плохого. Причиняем добро, наносим радость и доставляем невыносимое счастье! Я мечтаю встретиться с ним лицом к лицу и присягнуть ему… «Моя жизнь принадлежит Орде» – вот что я ему скажу! Лок-тар огар!!!

– Лок-тар!!! – откликнулись остальные орки. Они, похоже, разделяли убеждения своего лидера.

– Однако! – Тут определенно пахло матерым прогрессорством, дон Румата Эсторский просто в гробу бы перевернулся от такой социальной инженерии.

А не попаданец ли этот их пан атаман часом?

– Так что с машиной? Беда? – постарался сбить их пафосный настрой я.

– Да! – тут же переключился на деловой лад Вождь. – Но нет. За два часа сделаем, там…

Тут он стал говорить что-то на электрокарском языке, а я в этом не очень разбирался. Я вообще в авто не очень. Раньше мог разве что масла долить, колесо поменять и аккумулятор новый поставить, а теперь, с этим электрическим безумием, и вовсе потерялся. Так что мне оставалось только спросить:

– Сколько с меня?

– Десять. Десять занятий для меня и для всех нас! – решительно заявил Вождь. – Нам нужно повышать образовательный уровень! Вот будем ремонтировать – а ты рассказывай! Ленку посажу записывать, потом еще раз все перечитаю…

– Да и бес с вами, – отчаянно махнул рукой я. Что я, оркам посреди автосервиса курс лекций не прочитаю? – В конце концов, что такое сон вообще? Сон – для слабаков! Начнем, пожалуй, с происхождения государства…

Утром я едва вырвался из объятий сна: вздремнуть удалось часа два, не больше, потому голова ощущалась квадратной.

А еще – я впервые тут, на Тверди, проснулся со стихотворением в голове. Не то чтобы я сильно люблю поэзию, но кое-что из культурного наследия твердо втемяшилось в голову и иногда всплывало – в основном по утрам. И потом преследовало меня весь день. Например, сегодня это был Есенин.

– продекламировал я, глядя в зеркало на свое заспанное лицо.

Бриться, завтракать и прихорашиваться было некогда: плеснул в морду холодной воды, надел свежую рубашку, брюки, ботинки поудобнее – и побежал на выход.