Поединок завершился неожиданно. Одна из атак Карины оказалась слишком мощной для защитного амулета Михаила. Браслет погасил большую часть удара, но остаточная волна ледяного воздуха отбросила принца назад. В тот же момент одна из каменных плит, которую он поднял для контратаки, обрушилась слишком близко к Карине, заставив её потерять равновесие.

Оба оказались на земле, тяжело дыша и глядя друг на друга с неприкрытым восхищением.

— Ничья, — объявил я, подходя к ним. — И, думаю, на сегодня достаточно. Артефакты проверены, все цели достигнуты. Не хотелось бы мне, чтобы две страны потеряли столь важных персон в один день.

Михаил поднялся первым и галантно протянул руку Карине. Она приняла помощь с благодарной улыбкой, её светлые локоны растрепались от поединка.

— Давно не получала такого удовольствия от боя, — призналась польская принцесса. — У тебя отличный контроль над стихией, Ваше Высочество.

— А твои необычные заклинания… эффективны, несмотря на формулировки, — с лёгкой улыбкой ответил Михаил. — Было бы интересно… продолжить практику в более контролируемых условиях.

— С удовольствием, — Карина кивнула. — Возможно, во время военных учений, которые ты упоминал?

Мы с Варварой переглянулись. Между вторым принцем и польской принцессой определённо что-то возникло. Что-то, что могло иметь последствия как для личных отношений, так и для дипломатии двух стран.

Следующая неделя прошла в обычной для придворной жизни суете — приёмы, встречи, обсуждения. Я старался совмещать новые обязанности принца с работой Законника, хотя это становилось всё сложнее. Многие в Бюро теперь обращались ко мне с преувеличенным почтением, что мешало нормальной работе.

В один из дней ко мне в кабинет пришла Елизавета Гараева, рыжеволосая сотрудница Бюро и давняя поклонница научных работ моей матери. Она всегда была немного эксцентричной, но сегодня выглядела особенно взволнованной.

— Ваше Высочество, — она поклонилась, но в её глазах читалось беспокойство, а не почтение. — Мне нужно показать вам кое-что важное.

— Елизавета Викторовна, мы с вами работаем уже давно, — я устало вздохнул. — Пожалуйста, никакого «Вашего Высочества» в рабочее время.

— Хорошо, Максим Николаевич, — она немного расслабилась. — То есть, Алексеевич…

— Неважно, просто «Максим» — будет достаточно.

Она положила на стол небольшой флакон с перламутровой жидкостью.

— Это эликсир, который распространяет наследный принц Пётр через свой благотворительный фонд. Анастасия Николаевна помогла мне получить образец.

Я напрягся. Моя сестра рисковала, добывая это вещество.

— Она в безопасности?

— Абсолютно, — заверила меня Гараева. — Официально — она просто интересуется медицинской благотворительностью. Никаких подозрений.

Я кивнул, с облегчением.

— И что вы выяснили?

— Пока не всё, что хотелось бы, — Гараева присела на краешек стула. — Но есть странности. Сам по себе эликсир, действительно, обладает лечебными свойствами — стабилизирует состояние пациентов, ускоряет заживление ран, снимает воспаление. Но есть побочный эффект, который проявляется не сразу.

— Какой?

— Он влияет на ментальную устойчивость. Люди, принимающие эликсир регулярно, становятся более… внушаемыми. Не критически, но заметно. Они начинают больше доверять определённым источникам информации, меньше сомневаются в авторитетах.

Я сразу вспомнил Аврору. Её возвращение, быстрое восстановление влияния, особенно на принца Петра… Всё это обретало новый смысл.

— Есть ещё кое-что, — Гараева нервно теребила край блузки. — Эффект усиливается, когда человек подвергается воздействию определённого запаха. Я проверила и… это особая комбинация эфирных масел, которую в столице, да и во всей империи производят только в одном месте. В общем, весьма специфическая вещь, которую даже случайно сложно воплотить. Их запах действует как катализатор, усиливая внушаемость.

— Дай угадаю, и делают это строго на заказ, только одному человеку. И этот человек из императорской семьи.

— Как вы… — запнулась Елизавета Викторовна, широко округлив глаза.

— Духи и эликсир… — я задумался. — Хитрая комбинация. Её жертвы даже не подозревают, что ими манипулируют.

Это объясняло многое. Включая то, почему император так легко согласился на возвращение сестры из ссылки. И почему наследный принц, который всегда был амбициозным, но справедливым, вдруг так активно поддержал сомнительные проекты своей тётки. Или же он изначально был с ней.

— Нам нужно больше доказательств, — решил я. — И что-то, что повысит сопротивление этой гадости.

— Я уже работаю над этим, — Гараева оживилась. — Но мне нужен доступ к полной формуле эликсира. Без неё я могу только гадать о его составляющих.

— Я попробую добыть, — пообещал я, хотя понимал, насколько это сложно. Все исследования Авроры хранились в строжайшей тайне.

Когда Гараева ушла, я долго сидел, размышляя о полученной информации. Аврора действовала тонко, постепенно подчиняя себе ключевые фигуры империи. Эликсир, духи, её личное обаяние — всё это работало на создание сети влияния.

А что, если цель не только в восстановлении её положения? Что, если за всем этим стоит нечто большее?

Размышления прервал стук в дверь. Вошёл Виктор с папкой документов.

— Новые отчёты из Англии, — он положил бумаги на стол. — И странные слухи из дворца.

— Что за слухи?

— Говорят, наследный принц готовит какой-то особый указ. Что-то связанное с медициной и новым эликсиром. Подробностей пока нет, но придворные шепчутся, что это может изменить подход к лечению в масштабах всей страны.

Я нахмурился. Это звучало подозрительно похоже на расширение сферы влияния эликсира Авроры.

— Нужно узнать больше, — решил я. — И как можно скорее. Если эликсир распространится по всей империи…

— Дай угадаю, все будет очень плохо? — мрачно закончил Виктор.

— И это только начало, — я поднялся из-за стола. — Нужно готовиться к противостоянию. Но действовать осторожно. Аврора всё ещё сестра императора, и у неё много союзников.

— У тебя тоже есть союзники, — напомнил Виктор. — И теперь ты принц. Это даёт определённые преимущества.

— Да, но также делает меня более заметным и накладывает некоторые ограничения, — я подошёл к окну. — Аврора не остановится, пока не получит то, что хочет. А я все больше убеждаюсь, что хочет она не просто молодости или власти. Она хочет полного и безоговорочного подчинения.

Стремление к власти сопровождается неизбежными последствиями. Получив новый статус, я приобрёл не только привилегии и уважение, но и пристальное внимание тех, кто видел во мне угрозу. Жизнь Законника, пусть и опасная, была куда более прямолинейной — враг всегда стоял напротив, с оружием наготове. В интригах же императорского двора твой противник мог улыбаться, поднимая тост за твоё здоровье, пока его помощники подливали яд в бокал.

В один из дождливых утренних часов, когда солнце лишь робко пробивалось сквозь серую пелену петербургского неба, меня срочно вызвали во дворец. В кабинете императора, помимо него самого, находился третий принц, Андрей Алексеевич, который при моём появлении заметно напрягся — словно дикий кот, увидевший нежеланного гостя на своей территории.

— А, Максим, наконец-то, — император жестом пригласил меня сесть. — Мы с Андреем как раз обсуждали твоё новое назначение.

— Новое назначение? — я не стал скрывать удивления. — Разве моя работа в Бюро оказалась неудовлетворительной?

— Напротив, — отец улыбнулся. — Твоя хватка, аналитический ум и опыт полевой работы — именно то, что сейчас необходимо Научному обществу, которое возглавляет Андрей.

Я перевёл взгляд на брата. Тот смотрел в сторону, машинально постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Его недовольство было почти осязаемым.

— Полагаю, Андрей Алексеевич сам способен управлять своим детищем, — осторожно заметил я.