Вечером, в холодном бараке, при тусклом свете масляных ламп, Алексей, Эрен, Микаса и Армин часто разговаривали вполголоса. О тренировках, о будущем. И иногда… о Титанах.

«…И вот этот гигант, прямо над нами, – рассказывал Армин, всё ещё бледнея при воспоминании. – У него была такая… тупая улыбка. Как будто он и не монстр вовсе, а просто… блаженный дурачок, застрявший в чужом теле».

Алексей воспользовался моментом. «Может, так оно и есть», – тихо сказал он, прищуриваясь.

Эрен поднял голову. «Что ты имеешь в виду?»

«Помнишь, мы говорили… о том, что они не совсем существа? Что они могут быть… оболочками? – Алексей говорил задумчиво, не глядя на них, словно просто рассуждая вслух. – Представьте. Только представьте… что какой-то человек… оказался вот в таком теле. Гигантском. Чужом. Беспомощный. Не контролирующий себя. С единственной целью - пожирать. Ужасно, правда?»

Эрен, Микаса и Армин слушали. Армин был напряжен, впитывая каждое слово, его ум работал на пределе. Эрен сжал кулаки, его ярость приобрела новый оттенок – ужаса и странного, болезненного сочувствия к идее такого кошмарного существования. Микаса просто смотрела на него, ее глаза были глубокими, как два черных озера, и полными невысказанных вопросов.

«Я не знаю, правда это или нет, – закончил Алексей, снова уводя разговор от опасной грани. – Но думать об этом… иногда помогает понять, что мы имеем дело не просто с дикими животными. А с чем-то… более сложным. Более… трагичным».

Он бросил эти слова в тишину барака. Зерно было посеяно глубже. Идея, такая абсурдная на первый взгляд, но логически оправданная при более глубоком рассмотрении, могла стать той призмой, через которую они в будущем посмотрят на мир. Той маленькой трещиной в стене их непонимания, через которую могло просочиться больше правды.

Истина заключалась в том, что люди могли стать Титанами. И те, кто их пожирал, были когда-то людьми. Но полная картина была куда более масштабной и ужасающей. И раскрывать ее сейчас было самоубийственно. Должен прийти момент. Момент, когда они будут готовы. И когда он будет готов. Готов использовать это знание как оружие.

Алексей лёг на койку, отворачиваясь от них. В его мыслях были лица: Райнер, Бертольд, Энни. Сидящие где-то рядом, в темноте того же барака, притворяющиеся обычными новобранцами. Спящие в человеческих телах, внутри которых скрывалась чудовищная сила. Его задача была – стать сильнее их. Умнее. Быть на шаг впереди. А для этого… для этого ему нужно было довести свое тело до предела. И научиться читать их, как открытую книгу, пока они считали его лишь одним из многих, спасшихся от ужаса, который они сами и принесли.

Уснуть Алексей не мог.

Ночь в бараке была плотной, душной тьмой, полной звуков спящего лагеря: сонный храп, шевеление на койках, негромкие стоны, рождённые кошмарами. Мороз подбирался к стенам, заставляя воздух остывать даже под нарами, где сотни тел, сбитых вместе, пытались согреться. Алексей лежал на жёсткой соломенной подстилке, завернувшись в тонкое армейское одеяло, но сон не шёл. Усталость была фоновой, но сознание было ясным, отточенным как лезвие его скрытого клинка.

Он слышал ровное дыхание Эрена с нижней койки, почти бесшумное присутствие Микасы рядом с ним. Где-то в бараке спал Армин, его тонкое тело, кажется, сотрясал лёгкий озноб даже во сне. И среди этих обычных звуков сна, он чувствовал другое. Нет, не вывернутое тело Бертольда, которое явно указывает на присутствие осадков в завтрашнем дне, а спокойное, глубокое дыхание Райнера. Резкое, уверенное дыхание Энни. Спящие бомбы замедленного действия, скрывающиеся среди обычных людей, в той же форме, под теми же одеялами, что и все остальные. Истина была невероятнее любой сказки.

Тишина ночи была идеальным временем для планирования. Он прокручивал в голове карту этого мира, наложенную на события, которые он знал из своего «канона». Стены. Территории. И неизбежные, кровавые точки на этой карте. Следующая – Трост. Город, расположенный на юге Стены Роза. Ворота, которые должны были пасть вслед за Шиганшиной. И тогда… тогда начнётся настоящая битва. Битва, в которой человечество впервые увидит надежду, рожденную из самого сердца ужаса.

Трост. Он вспомнил каждую деталь. Штурм города. Катастрофические потери. И момент. Тот самый, решающий момент. Эрен, Армин и Микаса вступают в свой первый настоящий бой, как часть авангарда. Отступление. Группа, загнанная в угол Титанами. Ужасающий Титан, приближающийся медленно, неумолимо. Армин, парализованный ужасом. И Эрен. Его ярость. Его решимость спасти друга любой ценой. Его бросок. И ужасающая картина – Титан проглатывает его.

На этом канонический Эрен Йегер должен был погибнуть. Но вместо этого он пробудился. Впервые превратился в Титана-Атакующего. Неконтролируемого, свирепого монстра, убивающего других Титанов. Символ надежды, появившийся в самые мрачные времена.

И вот здесь план Алексея натыкался на самую острую грань. Нужно ли это допускать? Нужно ли, чтобы Эрен попал в пасть этому Титану?

Что произойдёт, если предотвратить? Эрен не будет проглочен. Не произойдёт «активация» его силы в тот момент. Возможно, Титан убьет Армина, а затем и самого Эрена, если Микаса не успеет. Или даже если успеет, их выживание не будет связано с проявлением новой силы, и хаос в Тросте останется без сдерживающего фактора, который обеспечил Эрен-Титан. Правительство не узнает о возможности использовать Титанов против Титанов. Человечество потеряет самый мощный, пусть и нестабильный, козырь. Их отступление из Троста превратится в полный разгром. Сотни, тысячи жизней будут потеряны из-за неспособности укрепиться в Тросте и перекрыть пролом.

Что произойдёт, если допустить? Эрен будет проглочен. Вероятнее всего, он превратится в Титана. События в Тросте пойдут по "каноническому" сценарию: бойня, замешательство, потом удивление и ужас от Титана, убивающего других Титанов. Эрен будет захвачен, его попытаются казнить. Затем его силу продемонстрируют, и он станет оружием человечества.

Каковы плюсы? Это сохраняет шанс на победу в Тросте, на получение информации о силе Титанов, на доступ к подвалу Йегеров. Это сохраняет траекторию Эрена как центрального персонажа, чья сила и решимость станут ключевыми в будущем.

А минусы? Эрен получит травму (быть съеденным). Армин будет травмирован виной. Но... это цена, которую, казалось, была вынуждена заплатить история за свой путь к спасению. И более того...

Он вспомнил способности Атакующего Титана. Не только силу. Но и возможность видеть воспоминания прошлых и будущих носителей. Гриша Йегер видел что-то через Эрена. И Эрен, как последний носитель, видел воспоминания. Но что, если теперь, когда его сознание, его знание из другого мира, оказалось так близко к моменту передачи силы… что, если это может как-то повлиять на память, на видения, на будущее, которое увидит Эрен? Или он сам может увидеть что-то, чего не было в каноне? Эта мысль была одновременно пугающей и дающей надежду.

План стал яснее. Он не должен препятствовать активации силы Титана в Эрене. Это, парадоксально, было необходимым злом для выживания человечества. Его задача – не изменить это событие, а быть рядом, чтобы убедиться в выживании Армина и Микасы. Они должны пережить атаку. Нужно быть там, видеть момент активации. По возможности, повлиять на неё косвенно – может быть, просто быть рядом, запечатлеть своё присутствие в его сознании, чтобы потом, когда Эрен начнёт видеть воспоминания, он увидел и Алексея, и связал его с моментом активации, и, возможно, с знанием, которое несёт Алекс.

Обеспечить захват Эрена военными. Хаотичный Титан-Эрен должен быть нейтрализован и исследован. Только так человечество получит своё оружие. А после захвата – попасть в группу, которая будет с ним работать. Участвовать в экспериментах? В дискуссиях о его природе? Его знание может быть бесценным. Но как раскрыть его, не раскрывая слишком много о себе?

Это требовало хладнокровия, расчёта и огромной силы воли. Находиться рядом, когда друг погибает (пусть и временно), и не вмешиваться? Не дать ярости Аккермана взять верх и броситься на Титана, чтобы спасти товарища, ломая всю цепочку событий? Это было жестоко. Но необходимо. Его знание было его самым острым, но и самым сковывающим оружием.