А на кого ему еще было смотреть? Не на бюрократов же!

– Можно собрать подкрепления по факториям… – предложил Ланц. – Но это долго.

Губернатор вновь перевел взгляд:

– А ты что скажешь, Николаус?

– Я тут вдруг вспомнил тетушку Мгвангу… Ну, знаешь, черная такая толстушка!

– Кто же не знает тетушку Мгвангу! – положив на стол потухшую трубку, хмыкнул Карлофф.

Сэмуэль Шмидт тоже улыбнулся. Видать и он – знал.

– Ну, ну, Ник! И что же тетушка?

– Знаешь, Хенрик, почему магистрат в Геморее совершенно спокоен? Хотя у них очень маленький гарнизон…

– Да не тяни же, капитан!

– Черные воины! – ухмыльнувшись, бросил Никита Петрович.

– Черные… воины? – осунувшееся лицо губернатора озарилось самой радостною улыбкою, какая бывает, когда после долгой разлуки встретишь вдруг самого родного человека.

– Черные воины! – громко повторил Карлофф. – Черные воины… Черт! Да ты тысячу раз прав, дружище! Вот именно… И я даже знаю, у кого их взять! Правда, денег понадобится немало. Но другого выхода нет… Сэмуэль! Примерно прикинь расходы. Сколько запросит вождь за полтысячи человек? Думаю, этого будет достаточно. Тем более, только на время.

– Вы имеете ввиду господина Нгоно Макиату, вождя футу? – дотошно уточнил Шмидт.

– Да, да, его. Мы ведь лично знакомы! С ним можно иметь дела… Ник, дружище, именно у этого вождя я когдато купил все эти земли! И сделка была честной.

Помощник поправил парик и скептически скривил губы:

– Вождь Нгоно Макиата, насколько я знаю, деловой человек. И вполне расчетливый, выгоды своей не упустит. А денег – увы… Если бы в следующий сезон…

– Макиата поверит и в долг, – прищурился Карлофф. – Правда, придется ехать самому… И составить все закладные. Сэмуэль! Займись бумагами, останешься за меня! Ланц!

– Да, господин губернатор?

– На вас – гарнизон. И, если что – продержаться до прихода подмоги.

– Продержимся, господин губернатор! Моим парням не впервой.

– Ну, вот и славненько, славно… Николаус! Ты – со мной! Макиата уже наверняка наслышан о твоих подвигах. Он очень уважает таких, как ты! Очень.

– Что ж, – Бутурлин согласно развел руками.

А куда денешься? Надо, так надо.

– Выступим в путь утром! А сейчас, думаю, пора вернуться к обществу. Дамы заждались!

Все же были устроены танцы. Правда – с черными музыкантами, игравшими менуэт! Тамтамы, еще какието маленькие барабаны, бубны, свирели. Выходило весьма неплохо – женское общество оценило.

Хоть и не совсем привычный бал, не как в Европе в лучших домах, но все же, все же… Приходилось соблюдать церемонии. Первый танец Бутурлин танцевал с Мартой. Падам, падам, падам… папа…

К вечеру ушлая девушка уже успела подобрать себе платье – жена одного из ратманов подарила свое старое. Все равно она уже в него не влезала! А Марта – влезла. Даже пришлось ушивать – с чем прекрасно справилась Квада…

Блестящесерое, отделанное кружевом и серебристой тесьмой, с пышной юбкой и с весьма смелым декольте. Вот это платье, так платье! Не какаянибудь там драпировка…

Пожалуй, Марта была самой красивой на этом балу! Да не пожалуй, а точно. Кавалеры глаз с нее не сводили, записывались в очередь…

– Вы танцуете менуэт, фройляйн?

– О, да!

– Тогда разрешите? Меня зовут Сэмуэль. Сэмуэль Шмидт. Можете называть меня просто – Сэм…

Длинная черная стрела, пролетев с угрожающим свистом, впилась в толстый ствол пальмы в нескольких шагах от Бутурлина. Никита Петрович шарахнулся в сторону, выхватив пистолет, один из двух, висевших на груди, на кожаной перевязи. Пристально всматриваясь в заросли, взвел курок. То же самое сделал и застывший позади Карлофф…

Чья это была стрела? Кто скрывался впереди, на тропе? Футу выставили часовых на границе своих земель? Или это вновь объявились людоеды?

Не дожидаясь команды, солдаты рассредоточились по кустам по обе стороны от тропы, напряженно вглядываясь в заросли. Вот, кажется, ктото пробежал…

Однако стрел больше не было. Неизвестные враги чегото ждали или пошли в окружение и с минуту на минуту могли обрушиться на отряд со всех сторон! Попробуй тут уследи. Чертовы джунгли!

– Вон, впереди!

Промелькнули за деревьями чьито ловкие черные тени. Может, дать по ним залп? Этак превентивно… А что, вышло бы не худо? Карлофф нетерпеливо дернулся и повел пистолетным стволом. Правда, вот цели не было…

– Прячутся, псы! Что думаешь, Ник?

– Думаю – залп! – решительно прошептал Бутурлин. – Хоть когото да выбьем!

– Так.

Гдето рядом вдруг послышался смех. Робкий поначалу, он перешел в самый настоящий хохот…

– Кто это еще?

На тропе появилась Нкула. Да, именно эту немногословную девушку снова взяли в проводники, в этих лесах ей были знакомы все тропы. Шли ведь к футу, к аканам – к этому народу принадлежала и Нкула.

Отсмеявшись, девчонка чтото сказала на своем языке и, подойдя к дереву, спокойно вытащила стрелу. Ловкая и стройненькая, Нкула выглядела сейчас как истинная охотница или воин. Короткая набедренная повязка, сплетенная из травы, такой же нагрудник – ничего лишнего. За спиной – лук с запасом стрел, на поясе – нож и любимая метательная дубинка.

– Она – сама! – показав стрелу, на ломаном датском промолвила девушка. – Сама стрелять. Понимать?

– Ах, самострел! – усмехнувшись Карлофф утер выступивший на лбу пот. – Охотники, значит… Понятно!

Самострел… Ну так и верно – судя по всему, путники вышли на охотничью тропу. Следовало бы, по возможности, поскорее с нее сойти или быть осторожнее.

– Как бы не угодить в охотничью яму, – рассмеялся Никита Петрович. – Эй, парни! Отбой тревоги. Вперед! И лучше смотрите под ноги.

Они пошли дальше, ступая за Нкулой след в след, уверенно и спокойно. Правда, спокойствие это длилось недолго. Уж совсем скоро черную воительницу чтото насторожило.

Застыв, девушка обернулась и сделала предостерегающий жест. Все замерли. Бутурлин подошел ближе.

– Там… – тщательно подбирая слова, Нкула показала рукой. – Вон, дерево… Птицы!

– Вижу, да, – кивнул Никита Петрович, пристально всматриваясь в заросли. – Ну да, кружат. Так они всегда кружат.

– Это ночные птицы, господин. А сейчас – день.

– Таак… Думаешь, ктото их потревожил?

И снова полетел по цепочке приказ – готовиться к бою. Солдаты попрятались в заросли, спугнув обезьян… даже змеи, недовольно шипя, поспешили скрыться, словно бы понимали – церемониться здесь с ними не будут, живо раздавят либо разрубят саблями на куски. Шипели, да, но не грозно, а так, на всякий случай…

– Вот они! – указала рукой притаившаяся за древесным стволом Нкула.

Бутурлин и сам уже заметил появившихся на тропе чернокожих воинов с копьями и украшенными перьями щитами! Трое, пятеро, десяток… Множество! Против дюжины солдат!

У черных имелись и ружья! Коекто уже сноровисто заряжал мушкеты. Или, скорее, это были просто старые аркебузы, но, все ж таки…

Враги, кто бы это ни был, ничуть не прятались, наоборот…

– Остальные просто обойдут нас, – прошептал Карлофф. – Обложат со всех сторон.

Впрочем, уже можно было и не шептать – чего там!

– Может быть, и договоримся, – губернатор сжал тонкие губы. – Вообщето, здесь мирные земли…

– Ага… Вижу, какие мирные! – натрушивая на полочку пистолета затравочный порох, с усмешкой прищурился капитан. – Парни! Рассредоточились! Ждать нападения со всех сторон сразу! Огонь по готовности!

– Есть, господин капитан!

У чернокожих объявился командир – высокий и мускулистый парень с раскрашенным лицом… в леопардовой шкуре! В руке он держал пистолет и, судя по всему, неплохо умел им пользоваться.

– Людоеды! – прицеливаясь, ахнул Никита Петрович. – Так вот это кто… Лаадно, поглядиим…

До вождя каннибалов было шагов тридцать. Многовато для пистолета. Пусть подойдет ближе… Ага, ага… так…